Когда к столу было подано поистине красивое и ароматное мясо, я продолжала всхлипывать, напоминая себе бесхребетное существо, потому что дядя Женя, или все же папа Женя, выкинул такой фортель, что, славу Богу, я сидела, а не стояла.

Папа Женя огорошил ну просто потрясающей новостью: внезапно я стала обладательницей шикарной трешки в центре города. А поставленной им для меня задачей стала встреча с дизайнером интерьера. Остальное он все берет на себя, вплоть до оплаты коммунальных услуг пожизненно.

Но квартира? Да еще и в центре! В центре, черт! Это же целое состояние, мать моя родная.

Мама Вика тоже не стала отставать в череде шоковых заявлений. В тот момент, когда ситуация с квартирой вроде как устаканилась, и мы плавно перешли на гениальные идеи мамы Вики в плане ее работы, она, не задумываясь о последствиях, пригласила меня к себе в компанию. Обещала познакомить с кухней изнутри и случайно обмолвилась, что я просто обязана это сделать, потому что это мое наследство.

Я сидела, хлопала от удивления глазами и не шибко сильно соображала. Мне потребовалось несколько часов, чтобы наконец-то осознать, что моя жизнь в один прекрасный день перевернулась вверх тормашками.

Сегодня, в третью субботу июня, я смело могу заявить, что стала обладательницей миллионов.

Утром я еще была Полина-аля-простая-девушка, а вечером стала Полина-аля-шикарная-квартира-в-центре-и-миллионы-в-кошельке.

Моя вторая жизнь, черт возьми, меня пугает!

Радоваться или плакать? Я не знаю, как не знаю и того, что со всем этим делать. Я привыкла жить с родителями, мне с ними комфортно. В конце концов вещи всегда постираны, и еда в холодильнике готовая есть. А миллионы? Ну, жила же я как-то без них и дальше проживу. Я просто не знаю, как это все воспринимать. Возможно, в далеком-предалеком будущем я смирюсь со сложившейся ситуацией и соглашусь переехать в собственную квартиру в центре, может, даже и карточку приму, но не сейчас.

Сейчас я хочу побыть простой студенткой журфака.

— Полина? — горячая рука скользит по обнаженному бедру и нагло сжимает ягодицы, короткие шортики совсем ничего не прикрывают. Низ живота моментально скручивает тугим спазмом, и в голове просыпаются сладкие картинки, заставляющие меня вспыхнуть и прикусить губу от внезапно нахлынувшего желания.

— Не здесь, — вырываюсь из сладостных объятий и отползаю на противоположную сторону огромной кровати. — Вдруг будет слышно?

О, ну надо же. Здравый разум меня еще не покинул.

Смотрю на Артема, он в потолок. Прикусываю губы, прячась в одеяле так, что виден только кончик носа, и думаю, насколько шикарная звукоизоляция в коттедже. Скорее всего, в таком огромном доме ничего не будет слышно, но страх быть застуканными безумно пугает… и заводит.

«Полина, очнись, ты в доме родителей!» — даю себе мысленный подзатыльник.

— Пошли в бассейн.

Артем резко вскакивает с кровати, демонстрирует подтянутые ягодицы в черных боксерах. Пока он пытается отыскать халат, я пытаюсь не подавиться слюнями. Какой же он лапочка.

— У меня купальника нет.

Дебильная отмазка, знаю.

Скользящий по мне горячий взгляд и коварная улыбка парня заставляют подумать об обратном. Плотнее кутаясь в одеяло, я чувствую, как горит тело, как оно немедленно требует объятий парня, что до сих пор стоит в одних черных боксерах и испепеляет меня многообещающим взглядом.

— А зачем он тебе?

А действительно?!

…Бескрайнее, далекое и совершенно неизведанное небо выглядит манящим. Задираю голову, рассматривая причудливые фигуры, образованные звездами. Сотни, тысячи, а может, вовсе и миллион различных фигур: люди, звери, птицы. Стоит только проявить фантазию. Да, есть созвездия, но и старое поверие, гласящее, что только заблудившемуся в себе небо дает подсказку.

Кроме нескольких созвездий и двух сердец рядом с друг другом, я не нахожу ничего.

Бултых.

Брызги бирюзовой воды попадают на щиколотки. Переступаю с ноги на ногу, зарываюсь пальцами в мягкую траву. Взгляд устремлен на бассейн. Ловко орудуя руками, демонстрируя широкие плечи и мощную спину, Артем плывет кролем. Он выглядит завораживающе. Маленький шаг вперед, еще один. Я стою у бортика, шаг — и окажусь в воде. Артем ныряет, словно истинный русал, проплывает под водой, и я понимаю, что с того момента, как он опустился ко дну, не свожу с него влюбленного взгляда.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Грех в такого не влюбиться по уши.

— Ну, ты долго еще?

Моргаю, без стеснения пялюсь на его обворожительную улыбку. Пожимаю плечами и опускаю взгляд. Мда, мой купальный костюм оставляет желать лучшего. И самое удивительное, что Артем прекрасно знал, какой будет эффект, если я намокну.

— Ты уверен, что это, — тычу пальцем себе на грудь, — будет смотреть приемлемо, если я окажусь в воде.

— Уверен, — кивает, не пытаясь скрыть хриплый голос и затуманенный страстью взгляд.

Я понимаю, что на мне майка-алкоголичка и крошечные стринги, и все равно делаю шаг, с головой окунаясь под воду. Сильные руки стискивают фигуру, выплывают со мной на поверхность.

— Ты выглядишь великолепно, — кусает мочку уха, спускается ниже по обнаженной шее, задевает зубами плечо и чмокает, отплывая Артем.

— Это все? — пищу, разворачиваясь лицом к возбудителю моего тела.

— Я пригласил тебя всего лишь поплавать, а ты уже успела черте что выдумать, — и ныряет, скрываясь под прозрачной, словно одолженной у океана, водой.

Бью ладошкой по воде и, получая по лицу брызгами, заливаюсь громким смехом. С плеч падает груз, что давил на меня весь день. Сейчас я чувствую себя легкой на подъем, отдохнувшей и выспавшейся. Смотрю по сторонам, вижу довольного Артема и заряжаю по нему брызгами. Он смеется, снова уходит под воду. И делает вместе со мной кульбит, утягивая на дно. Мы дурачимся, будто маленькие дети. Прыгаем с мостика, с бортиков. Очень стараемся смеяться тихо, но у нас это получается чертовски плохо.

Все заканчивается тем, что Артем зажимает меня в углу со слабым освещением. Мы остаемся в тени и в то же время на виду. Наше дыхание сбивается, руки не слушаются. Нам овладевает страсть. Желание возрастает с непреодолимой скоростью, и мы перестаем сопротивляться.