Я задала Шейну еще несколько вопросов. Оставалась однавозможная версия, и я решила до конца разобраться с ней, какой бы безумной онани казалась. Нашла стража, ответственного за охрану и расписание. Он сообщилмне имена стражей, которые охраняли границы базы в то время, когда Мейсонавидели в последний раз. Большинство были мне знакомы и сейчас находились уже нена дежурстве, что облегчало поиск.

К несчастью, первые двое вообще сегодня не видели Мейсона.Они начали расспрашивать, почему я ищу его. Я ответила что-то неопределенное ибыстро ушла. Третьим в моем списке был парень по имени Алан — страж, обычно вАкадемии охраняющий кампус начальной школы. Он только что вернулся с горногосклона, где катался на лыжах; его снаряжение валялось рядом с дверью. Узнавменя, он расплылся в улыбке.

— Конечно, я видел его, — ответил он, наклонившиськ своим ботинкам.

На меня нахлынуло чувство облегчения; до этого момента я неосознавала, как сильно обеспокоена.

— Знаешь, куда он пошел?

— Нет. Выпустил его, Эдди Кастиля… эту, как ее звать…девчонку Ринальди… через северные ворота и больше их не видел.

Я вытаращилась на него. Алан продолжал расшнуровывать лыжныеботинки с таким видом, словно мы обсуждали состояние горного склона.

— Ты выпустил Мейсона, Эдди и… Мию наружу?

— Ага.

— Но… почему?

Он закончил возиться с ботинками и поднял на меня взгляд, сдовольным и одновременно смущенным выражением лица.

— Потому что они попросили меня.

Я похолодела. Мне было известно имя стража, дежурившего сАланом у северных ворот, и я тут же отправилась искать его, но ничего нового неуслышала. Он выпустил Мейсона, Эдди и Мию без единого вопроса и подобно Алануне видел в этом ничего плохого. Вид у него при этом был какой-то… оцепенелый, иэтот вид я не раз наблюдала прежде — так выглядели люди, когда Лисса применялак ним принуждение.

В особенности так они выглядели, если Лисса не хотела, чтобыпозже они что-либо отчетливо помнили. Она могла сделать так, чтобы воспоминанияоказались похоронены глубоко в их сознании, а могла изъять их полностью илизаставить всплыть позже. Она, однако, очень хорошо владела принуждением иименно поэтому могла заставить людей вообще все позабыть; то, что у этихстражей все же сохранились какие-то воспоминания, свидетельствовало о том, чтоих обработал человек, не столь продвинутый в применении принуждения. Кто-то,скажем, вроде Мии.

Я не склонна падать в обморок, но в этот моментпочувствовала, что могу потерять сознание. Мир начал вращаться, я закрыла глазаи сделала глубокий вдох. Когда я снова открыла глаза, все вокруг встало на своеместо. Прекрасно. Никаких проблем. Идем дальше. Сегодня чуть раньше Мей-сон,Эдди и Мия покинули базу. И мало того — с использованием принуждения, чтополностью запрещено. Никому не сказали ни слова, просто вышли через северныеворота. Я видела карту окрестностей лыжной базы. Северные ворота перекрываютподъездную дорогу, связанную с единственным относительно крупным шоссе в этойобласти, ведущим к маленькому городку на расстоянии примерно двенадцати миль.Мейсон говорил, оттуда ходят автобусы.

Спокан.

Спокан — где, возможно, живет шайка стригоев и их людей.

Спокан — где Мейсон мог осуществить свою безумную мечтуубивать стригоев.

Спокан — о котором он узнал от меня.

— Нет, нет, нет… — пробормотала я и почти бегомбросилась к себе.

Там сняла платье, надела теплую зимнюю одежду: ботинки,джинсы и свитер. Схватила куртку, перчатки, метнулась к двери и… остановилась.Опять я действую не подумав. Что я собираюсь делать? Нужно рассказать кому-то,это ясно… но тогда у этой троицы будут большие неприятности. И Дмитрийпредупреждал меня, чтобы я не болтала об истории со стригоями в Спокане, а ведьон сообщил мне эту информацию в знак уважения к моей взрослости. Так. Пройдет достаточномного времени, прежде чем на базе заметят мое исчезновение. Если, конечно, ясмогу отсюда выбраться. Несколько минут спустя я стучалась и дверь Кристиана.Он выглядел сонным и циничным, как обычно.

— Если ты пришла извиняться за нее, — высокомернозаявил он, — то давай начинай и…

— Ох, заткнись! — взорвалась я. — Дело вообщене в ней.

Я торопливо изложила ему все детали происходящего, и даже уКристиана не нашлось остроумного ответа на услышанное.

— Значит… Мейсон, Эдди и Мия отправились в Спокан охотитьсяна стригоев?

— Ну да.

— Блин! А ты почему не с ними? Это же вполне в твоемдухе.

У меня рука зудела врезать ему, но я сдержалась.

— Потому что я не сумасшедшая! Но я собираюсь догнатьих и помешать натворить глупостей.

Тут до Кристиана наконец дошло.

— А от меня что тебе понадобилось?

— Мне нужно выбраться с территории базы. Мияиспользовала к стражам принуждение. Мне нужно, чтобы ты сделал то же самое. Язнаю, ты умеешь.

— Умею, — согласился он. — Но… Ну… —Чуть ли не в первый раз он выглядел смущенным. — Я не очень хорош в этом.И на дампиров принуждение практически не действует. Лисе в сто раз сильнееменя, а может, и любого мороя.

— Знаю. Но я не хочу втягивать ее в неприятности.

Он фыркнул.

— Но ты не против втянуть в них меня, так?

— В общем, да.

— Ты — та еще штучка, тебе это известно?

— Да. Уж какая есть.

Итак, пять минут спустя мы с ним шагали к северным воротам.Солнце еще стояло высоко, и большинство гостей находились в здании. Это хорошо— так, я надеялась, легче сбежать.

«Какая глупость!» — звучало у меня в голове. Все равно чтосамоубийство. Почему Мейсон пошел на это? Да, он носился со своей безумнойидеей, что надо срочно действовать, и был явно расстроен тем, что стражи непредпринимают ничего в связи с последним нападением. И тем не менее. Неужелинастолько расстроен? Он должен осознавать опасность. А может… может, я таксильно выбила его из колеи, что он бросился и омут головой? И сумел уговоритьЭдди и Мию отправиться вместе с ним? Их-то, впрочем, убедить не так уж трудно.Эдди пойдет за Мейсоном куда угодно, а Мия пылала таким же энтузиазмом, как он,и просто рвалась расправиться со всеми стригоями в мире.

И все же, несмотря на все вопросы, одолевавшие меня в связис тем, что они сделали, одна вещь не вызывала сомнений — я сама рассказалаМейсону о Спокане. Очевидно, вся вина лежит на мне — если бы не я, ничего бы непроизошло.

— Лисса всегда смотрит человеку в глаза, —подсказывала я Кристиану, пока мы шли к выходу. — И говорит очень, оченьспокойно. А больше я ничего не знаю. Ну, еще она сильно сосредоточивается, чтои тебе советую. Сосредоточься на том, чтобы навязать им свою волю.