— Опосля, опосля… Да, Прохор, собери к утру на троих в дорогу.

— На сколь днёв?

— На три. Больше не нужно… И прекрати ты язык ломать! Нормально же можешь говорить, я знаю.

Потом ещё раздал ему указания. С Ростихом мы обо всех предстоящих делах подробно говорили, поэтому лишь свёл их двоих, перезнакомил между собой и наказал до моего возвращения всё, о чём судили, сделать.

С утречка мешки с едой были наполнены. Отправился в путь-дорогу с лёгким сердцем. С собой в сопровождение Славена с Мокшей взял. Привык я к ним.

Докладывать воеводе или боярам не стал. Как и псковскому князю. Вернусь из Новгорода, тогда обо всём и расскажу. Или не расскажу, если всё произошедшее к тому времени вскроется.

* * *

Спустя две с половиной седмицы возвращались назад. Вымотанные донельзя физически, но весьма довольные душой. Время просто утекает сквозь пальцы, и ничего с этим не поделать. Поэтому торопились очень. Но торопились с головой. Нам загонять лошадок нельзя, здесь другого средства передвижения по суше просто нет.

Радует то, что не зря съездили! Ни Псков, ни Новгород, ни кто-либо ещё не сможет мне более волю свою диктовать!

Грамотку Ярославову не один раз из перемётной сумы доставал и прочитывал на скаку от начала до конца. Текст короткий, но как много для меня значит. Что в нём?

Всего-то право даётся набирать воинов в свою личную дружину. Но это второе, а вот первое и главное… Нет, это не возвращение всех, отобранных у меня ранее, земельных вотчин, этого даже князь новгородский не в силах вернуть, а возможность получить другие. Новые. Те, которые я отныне могу завоевать собственным мечом. Или, как здесь говорят, взять на меч!

В чём смысл? Просто всё. Рассказал я князю про мой короткий поход в земли Орденские и намекнул, что мог бы повторить такой поход ещё разок. И ещё…

Что мне для этого требуется? Нет, не золото и не серебро, хотя и от них бы ни за что не отказался. Только кто же мне их даст? Ярославу и самому золотого запаса в казне не хватает!

Потому что князь новгородский и переяславский прекрасно понимает всю опасность, исходящую от действий этого Ордена. Орден же не только Полоцкое княжество под себя подмял, но и Юрьев тоже. Подобно плесени расползается во все стороны!

Недаром бояре псковские в его сторону пристально поглядывать начали, да уговариваться потихоньку за спиной новгородского князя о переходе под орденское знамя и принятии веры католической.

Что может быть страшнее для русского человека предательства Родины и Веры!

Вот и князь так же думает. Потому и было им принято такое решение. Ещё и Ростиха с охотниками в моём полном распоряжении оставил. И освободил на пять лет от поборов… Или от налогов в лице государства, что одно и то же…

Всё хорошо, конечно, но где мне к походу готовиться? Задумок много, а реализовать их негде и не с кем.

У меня же не только земли, у меня холопов всех отобрали! И мастеровых, и сами мастерские. Опять придётся за всё переплачивать. И куда будущих дружинников селить? У меня в городской усадьбе места на всех не хватит…

Но какое-то время пересидеть в ней можно…

* * *

Вот только сидеть на попе ровно никто не собирался!

Первым делом по возвращении в город к себе проехал. На воротах никто останавливать не стал, уже это радовало. У Прохора с Ростихом последние новости узнал. И только после этого представился нашему князю с воеводой.

Правда, сразу в Кром меня не пустили, пришлось долго ждать разрешения пройти внутрь. Да и потом выделили провожатого, одного не оставили. И точно так же вывели обратно.

И правильно сделали. Это здесь такие новые порядки установили. В Кром без разрешения никак не войти. А если и пройдёшь каким-то образом, то сильно пожалеешь. Волкодавы здесь такие, что ягодицы сами собой в куриную гузку сжимаются. А псы эти ещё и на свободном выгуле. По пояс зверюги! С волками куда проще было…

Так что я не то, что во дворе, я в детинце не собирался задерживаться! Тормозить здесь смерти подобно. На улице собаки зубы скалят, внутри воевода то и дело непроизвольно руку на рукоять меча опускает. Поглаживает её нервно кончиками пальцев, когда думает, что я в сторону смотрю.

Понимаю, как ему хочется мне голову срубить или ещё как поизгаляться за свою побитую дружину. Вслух, правда, ничего не предъявляет, нет, похоже, никаких доказательств. А догадки и домыслы к делу не пришьёшь!

Поэтому молчит и терпит моё присутствие. Делает вид, что ничего не знает.

Как же, оба мы прекрасно всё понимаем. И то и дело поглядываем искоса друг на друга. Он со злобой, а я вроде бы как равнодушно. Но, на самом деле держусь наготове. Сдаваться на этот раз не собираюсь без боя.

А вот князь меня несколько удивил. Полное ощущение, что он не был в курсе затеянной воеводой разбойничьей авантюры. Даже посетовал, что я из княжеской дружины ухожу на вольные хлеба. И поинтересовался моими дальнейшими планами.

Возможность обо всём рассказать задавил в себе сразу! Не дай бог подобную глупость совершить. Игра всё это, в доброго и плохого. Не верю!

Поэтому ничего конкретного ему не ответил, вроде бы как и сам настолько далеко пока не заглядывал. Ничего не знаю!

Развёл руками в стороны, дурачка повалял и откланялся, как только появилась такая возможность.

Опять же, задерживать меня никто не собирался, и даже воевода смолчал. Правда, в спине чуть было дыру взглядом не прожёг. Ну, чуть не считается…

* * *

А потом начались весёлые времена! Я с утра до ночи мотался по мастеровым нашего города, договаривался с ними и с торговцами, сбывал трофейное добро и размещал собственные заказы. Пришлось много и нудно объяснять свои задумки, хорошо переплачивать, иначе никто бы не согласился мои заказы выполнить в первую очередь. И да, ещё и за срочность пришлось прилично накинуть.

Зато избавился от всего ненужного железа. И потихоньку начали свозить на подворье припрятанное в лесных тайниках добро. Везли его малыми партиями, прятали в телегах на самом дне и сверху заваливали продуктами — зерном или сырой рыбой. Последнее было самым худшим вариантом. Потом долго этот въевшийся запах не выветривался. И даже в кузнях мастера носы морщили.

И стража на воротах никогда такой груз не проверяла. Самый надёжный для контрабанды