Но что-то сдерживало ее, какой-то непрекращающийся страх, что Джарен вдруг передумает и она вновь останется одна.

Рациональная часть Вэры знала, что магики не оставит ее, потому что он считал, что ей не следовало быть на Алероне. Другая же ее часть, которая провела всю свою жизнь в одиночестве, боялась возможного отказа.

Поэтому девушка убрала руку и, положив ее под голову, закрыла глаза. Она не знала, сколько еще времени пролежала просто так, прежде чем окончательно заснула. Однако Вэра точно помнила свои последние мысли: неважно, как сильно она скучает по Элрику, но в оружейную она точно никогда больше не вернется.

Глава 20

Вэра

Следующий день не отличался событиями. Джарен разбудил всех на рассвете, подгоняя собираться быстрее, как заключенный в клетку зверь, требующий скорее выпустить его на свободу.

Компания перебилась скудным завтраком и по очереди умылась в реке. Вэра не сомневалась, что от нее уже пахло – признаться, от них всех пахло, – поэтому решила раздеться и искупаться целиком.

Она полностью проигнорировала приказ Джарена поторопиться и погрузилась в воду, начав энергично намывать голову. Из-за влажного лесного воздуха и поспешного расчесывания пальцами ее волосы будут выглядеть еще хуже, чем до этого. Девушка вылезла из воды и повернулась спиной к берегу, чтобы попробовать заплести свои непослушные кудри в косичку, и вдруг почувствовала его приближение.

Тело мгновенно отозвалось. Сердце забилось быстрее, жар начал подступать к лицу, а маленькие волоски по всей коже встали дыбом. Вэра выглянула из-за плеча и увидела обнаженную грудь Джарена. Дыхание сразу перехватило. Он не был первым мужчиной, которого она видела полуобнаженным. За все эти годы ей попадалось на глаза множество стражников топлес, но почему-то именно магики был невероятно притягателен. Многие защитники Материна были грузными и мускулистыми, парень же был стройным и жилистым.

Проскользнув взглядом выше, девушка вздрогнула от того, с каким напряжением Джарен смотрел на нее. И нет, он не смотрел на ее лицо, а только разглядывал обнаженную спину, будто бы его раздражала эта картина.

– Я сказал тебе поторопиться, а ты решила, что можешь полностью залезть в воду по своему личному вушеч?

Парень не сводил глаз со спины Вэры, и она вдруг почувствовала что-то еще в его злости: какое-то более сильное чувство зудело и смешивалось с ней.

– Я не буду извиняться за хорошую гигиену. А теперь уйди, мне нужно выйти из воды.

Наконец они встретились взглядами. Глаза парня блеснули, но он все-таки повернул назад и удалился.

Едва девушка появилась возле лагеря, как Джарен прошел мимо нее и отправился к речке. Вэра подошла к лошадям. Она тихо разговаривала с ними, пытаясь не думать о полуобнаженном и влажном теле магики.

Когда парень вернулся, у нее перехватило дыхание от вида гладкой и чистой кожи его лица. Она совершенно забыла, что под отросшей щетиной была четко очерченная линия челюсти. Джарен действительно брился, глядя в мутное отражение в воде? Почему она вообще считает, что картина, как юноша наклоняется над рекой и проводит клинком по собственной коже, настолько притягательна?

Компания отправилась в путь сразу же после того, как все завершили свои утренние дела. Казалось, Джарен был больше расположен к диалогу после их тихого ночного разговора.

– Почему ты на Алероне? – осмелилась спросить Вэра.

Джарен так долго молчал, что девушка решила, будто он вовсе не будет отвечать на ее вопрос.

– Служба.

Вэра покачала головой, пытаясь скрыть разочарование от его краткого и невнятного ответа.

– Солдатская служба?

– И да, и нет. Я дал клятву королю Весстану. Выполняю все, что он мне прикажет.

Девушка взглянула на него.

– Сколько ты служишь королю?

– С десяти лет, – отрывисто ответил он, сжав сильнее поводья, будто бы отговаривая Вэру от дальнейших расспросов. Если она надавит, юноша, скорее всего, совсем замолчит. Вместо этого она нацепила улыбку и начала расспрашивать о Басуре – девушке хотелось знать все.

Вэра внимательно слушала, пока Джарен рассказывал ей о густых лесах, окружающих столицу Басуры, об уникальных животных, которых нельзя найти на Алероне, и о чарующей красоте местных пляжей. Очевидно, он скучал по родине.

За весь свой рассказ он ни разу не упомянул ни города, ни население, отказываясь делиться деталями в присутствии Трея. Джарен не доверит такую информацию стражнику Материна, особенно тому, кто напрямую подчиняется принцу. Вэре не за что было его винить.

Поэтому они сменили тему на более безопасную. Магики хотелось знать каждую деталь в ее жизни, а взамен он пообещал освежить в памяти девушки знания родного языка. После такого долгого времени без тьябати ее произношение стало ужасным, но оказалось, что помнила она намного больше, чем думала. Вэра могла спокойно поддерживать беседу, пока Джарен говорил медленно.

Вэра рассказала ему об Элрике. О том, как он научил ее ухаживать за клинками и держать их в руках, и о том, как она столь упорно уговаривала обучить ее, что он сдался и приступил к тренировкам. Джарен был немногословен, но слушал с таким вниманием и восхищением, что Вэре стало от этого радостно.

Когда девушка призналась, что их встреча в Срединном Пути – это первый раз, когда ей позволили покинуть столицу, она подумала, что Джарен сейчас развернется обратно в Материн для того, чтобы всадить клинок в грудь императору.

Его тело превратилось в настоящую статую, покрытую кожей. Парень так крепко схватил поводья, что казалось, они сейчас порвутся. После этого он больше не задавал вопросов, молчаливо барахтаясь в собственной злости.

Спустя полтора часа напряженного молчания Вэра наконец обернулась и посмотрела на него. Джарен неохотно взглянул ей в глаза, но девушка ничего не сказала – только слегка улыбнулась и похлопала его по бедру. И хотя в его взгляде до сих пор читалась злость, Джарен расслабился под ее прикосновениями. После этого остаток дня они проехали в более приятной атмосфере.

Трей почти не разговаривал, но девушка знала, что он прислушивается ко всем их разговорам. Он был настороже. Вэра заметила, что с тех самых пор, как они уехали, он не прекращал стучать пальцами по седлу. Чувство вины окутывало ее от осознания, что причина его стресса и неспокойных мыслей – именно она.

Трей притворялся беззаботным парнем, но девушка уже успела понять, что он использует юмор, чтобы скрыть за ним свои настоящие эмоции. Вэра знала, что стражник был расстроен и взволнован положением, в которое поставила их она, и девушка не представляла, что можно сказать, чтобы