Я двинулась к столу, за которым мы сидели два часа назад. Там он вытащил пачку сигарет, глядя на меня с легкой улыбкой на губах.

— Так, Дженкинс, — начала я, положив руки на стол. — Так уж вышло, что мне придется терпеть тебя еще пять дней, включая этот вечер, поэтому нам нужны правила.

— Мне нравится, когда ты вот так изображаешь госпожу…

Я закатила глаза к небу, а тело воспламенилось от его комментария. Я уже и забыла о пошлой стороне Дженкинса, которую и хотела засунуть в рамки.

— И вот с этого мы и начнем, — сказала я. — Никаких комментариев сексуального характера.

Он скрестил руки и сдвинул брови, явно не соглашаясь.

— Ни общей постели, ни поцелуев…

— Боишься, что не устоишь передо мной, Белла? — спросил он, проведя языком по губам.

Я сглотнула и быстро покачала головой.

— Боюсь, что ты питаешь ложные надежды, — солгала я.

Он тихо рассмеялся:

— Что еще?

Я подумала секунду и подняла указательный палец:

— Когда я отправлюсь навестить бабушку, ты со мной не пойдешь. Она… не любит, когда в ее доме много гостей.

Откровенная ложь. Просто я не могла вынести мысли, что бабушка начнет пересказывать фразы из телевизора о любви и судьбе. Бабуле Джорджине мы ничего не скажем.

— Как тогда я буду тебя защищать? — спросил он, подняв руки.

— Не знаю, но тебе туда нельзя, — возразила я категоричным тоном.

— Если меня там не будет, придется просить людей наблюдать за окрестностями.

Желудок сжался, напомнив, в какую передрягу я вляпалась. Мне было трудно совместить светлый образ Бена с образом бандита. Я знала, что Скотты — скрытная семейка. Их имена были известны, а вот лица не очень.

Когда-то мы изучали известных преступников Лос-Анджелеса на уроках истории. Одна из учениц посвятила проект крупным мафиозным семьям. Эш и Бен высмеивали ее презентацию, потому что сочли информацию недостоверной. Теперь понятно, почему они были так уверены. Они варились в этом мире, а Эш стал главой династии. Вот же блин.

И вот я вошла в бандитскую историю, слишком опасную для меня. Все для того, чтобы отыскать Бена Дженкинса. Я, Изабелла Грейс, дочь бизнесмена Томаса Грейса, только что отважилась шагнуть в преступный мир.

— Принято, — согласилась я, поморщившись. — Но объясни, от чего меня нужно защищать.

Закрыв глаза, он вздохнул, достал из пачки сигарету и закурил.

— Не от чего, а от кого…

Сердце учащенно забилось в груди.

— Тебя защищают от жадного до власти выродка, человека, который хочет убить каждого из нас и сделает все, чтобы получить желаемое.

— Чего же он хочет?

— Трон Скоттов. Он мечтает занять место Эша. Белла, меньше знаешь — крепче спишь…

— Если я в опасности, то хочу знать почему.

Бен нахмурился. Он хотел избежать этой темы, чтобы «защитить» меня, но, если я не буду ничего знать, опасность меньше не станет.

— Этот тип уже убил одного из членов нашей семьи.

Я с трудом сглотнула. Ничего себе… Я слышала о таком и раньше, но только в фильмах или сериалах вроде «Острых козырьков». Я не осознавала степени опасности. Я все еще жила своей жизнью, где все было тихо-мирно.

А Бен каждый день рисковал умереть. Смогу ли и я жить так же, как он?

— У тебя лицо изменилось…

В ответ я подняла на него глаза. Я пыталась спрятать страх перед ситуацией, в которую попала.

— Они правы, — сказал он, вздохнув. — Мы полные противоположности.

Я насупилась. Он только что задел меня. Он не имел права говорить мне такое.

— Но так думают они, а не я, — продолжил Бен, затягиваясь еще раз.

Я обожаю тебя… Хотя ладно. Я обожаю тебя, пусть ты и придурок.

Я почувствовала, как румянец заливает мои щеки, и не смогла спрятать улыбку. Он заметил это, и его губы тоже изогнулись. Ничего не изменилось, хотя прошло больше четырех лет. Словно произведение искусства, затонувшее в океане, которое через много лет нашли в первоначальном виде. Это Бенджамин и Изабелла, это Бен и Белла, это мы.

— Но я вот чего еще не понимаю, — сказала я. — Кто этот тип? И почему он хочет присвоить себе то, что принадлежит вашей семье?

— Потому что он единоутробный брат Эша.

Мои глаза расширились. У Эша есть единоутробный брат! Я знала, что у него есть сестра, но единоутробный брат?

— Мать Эша уже была замужем за моим дядей, когда забеременела от парня, с которым у нее был роман, — принялся рассказывать Бен. — Чтобы скрыть это, она решила выдать младенца за ребенка мужа.

Я молча слушала историю единоутробный брата Эша.

— Лет через шесть дядя Роб выяснил, что это не его ребенок. Он чуть с катушек не съехал, — сказал Бен, закатив глаза. — Потом появился Эш, его родной сын.

— А первый ребенок? — спросила его я. — Он остался в семье?

Бен покачал головой:

— Его отправили жить к отцу, которого мы не знаем. Крис, мать Эша, видела его три раза в неделю, кажется. Но его ни разу не приглашали на семейные мероприятия. Я не знал его, пока мне не исполнилось пятнадцать.

Я нахмурилась. Значит, Эш тоже его не знал?

— В общем… я был в курсе, что у него есть единоутробный брат, но никогда его не видел. Однажды вечером мы курили на крыше семейного особняка и заметили, как Крис уходит с вечеринки Скоттов. Ее ждала машина.

— Это был он, — закончила я.

— Твоя проницательность всегда поражала меня, — насмешливо произнес Бен. — Да, это был он. Тогда ему, кажется, был двадцать один год. Эш уже видел его несколько раз. Ему казалось, будто тот следил за ним.

— Думаешь, он хотел убить его с тех пор, как Эшу исполнилось пятнадцать?

Бен кивнул:

— Скорее с первого дня его жизни. — Он выдул сигаретный дым. — Уильям претендует на семейный трон, потому что носит фамилию Скотт.

Я сдвинула брови. Он сохранил фамилию? Тогда это все объясняет.

— Так вот что ты делал все это время, — проговорила я с долей удивления в голосе. — Сохранял семейное наследие.

Я улыбнулся. Ну да, этим я и занимался все это время. И пока не готов остановиться.

Рассказав ей об этой стороне своей жизни, я словно освободился. Эшу стоит делать это почаще. Проверено и одобрено «Бен корпорейшн».

Белла была такой понимающей. Если бы я рассказал это девушке вне моего окружения или вне мира нелегальной торговли и всего этого говна… Ну, она бы, конечно, взяла ноги в руки и помчалась в отделение полиции,