Не сиделось вам дома, возле теплой печки, на подвиги потянуло. Учеников моих погубили, все дело мне испортили, проклятые, - зловещим голосом проговорил черный воин.

- Не ругайся, темный, я знаю, кто ты. А ученикам твоим поделом, давай уже биться, нечего языками молоть, - грозно молвил воевода.

- Ха-ха-ха. Будем биться, кто как умеет, - ответил черный воин, осаживая коня.

- Хорошо, я согласен, - отрезал воевода, - и ты ответишь за зло и боль на Земле.

Черный всадник, закованный в броню, исполненный ярости ринулся на богатыря, выставив перед собой длинное копье. Конь разогнавшись летел на Никиту, воевода выждав момент, отпрыгнул в сторону и ткнул копьем всадника, но не рассчитал и попал под седло, задев скакуна. Конь взвился свечей и захрапел от боли. Черный воин развернув рывком лошадь, мчался опять на воеводу. Никита повторил свой маневр и подставил коню под задние ноги тяжелое копье. Конь зацепившись, споткнулся и сбросил через себя не удержавшегося всадника. Черный не долетев до земли, уже стоял на ногах. Латник с ожесточением отшвырнул копье и выхватил из ножен за спиной двуручный меч и набросился на Никиту. Воевода тоже взялся за меч и скрестил его с врагом. Заскрипел металл о металл, напряглись воины. Ударил рыцарь подло Никиту ногой в колено, воевода покачнулся, соскользнул меч с меча. И снова скрестили оружие, отскочили друг от друга и стали рубиться с новой силой, только искры летели в полумраке.

Противник жаждал быстрой победы, черный яростно наседал на Никиту и воевода едва успевал блокировать щитом и мечом удары врага. Все приемы Никиты, демон-рыцарь предугадывал. Бились они так уже не один час, но победителя видно еще не было. Латник в очередной раз налетел на воеводу, схлестнувшись, и Никита из последних сил, остановил натиск противника, скользнув мечом тому по шлему, где торчала летучая мышь. Тварь отвалилась с макушки и из того места ударил вверх яркий луч света, и черный растаял в воздухе. Никита продолжал стоять, твердо сжимая рукоять меча, но когда никто больше не появился, он опустил оружие и тяжело сел на землю.

- Никита Иванович, что это с ним сталось? - спросил, подбегая Алеша.

- Не знаю, Алешка, наверно мышь как-то с ним связана. Подай лучше зелье, а то сил нет, вымотался я что-то, - еле ворочал языком Никита.

Алеша передал воеводе лечебный напиток, тот сделал добрый глоток, чтобы восстановить силы, и вовремя. Плотной толпой, поднимая тучи пыли, перли на витязей бесконечные ряды, рыжих от древности скелетов. Несколько тысяч, не меньше, до самой горы растянулись колонны костлявой армии. Нежить наступала безмолвно, стараясь взять богатырей в кольцо. Никита завертел мечом во все стороны, отбивая щитом и круша оружием истлевшие останки. Алеша тоже проворно бил топором, но нежити меньше не становилось, подходили новые ряды, задние давили передних, выталкивая их на богатырей.

Приходилось туго, на пределе защищались окруженные витязи, как вдруг в гуще мертвого воинства вспыхнула жаркая искра. И возник там, воин в белом одеянии, с капюшоном на голове. Завертелся он с двумя мечами в руках по кругу, распространяя огонь в разные стороны, волнами. Жгучее пламя расширялось довольно быстро, пожирая скелетов. Затем воткнув мечи в землю, он поднялся в небо, вспыхнул огненным заревом и исчез. Нежити стало значительно меньше, и богатыри продолжили крушить их и вскоре сокрушили последнего скелета. Вокруг лежало море разбитых и сожженных костей.

- Помог нам опять Семаргл, - сказал воевода, устало вкладывая меч в ножны. - Без его помощи, нам не справиться было.

- Вовремя подоспел светозарый, а то зажали костлявые нас, ух, - выдохнул Алеша, утирая рукавом мокрое от пота лицо.

В этой мрачной местности дню ни конца, ни края не было видно. Багряное солнце как стояло низко, едва выйдя над горизонтом, так оно и продолжало светить, пробиваясь сквозь темные тучи. Полумрак, духота и пыль уже казались невыносимы.

- Эх, освежиться бы сейчас, - мечтательно произнес Никита. - Найти б родничок с холодной водицей.

- Не мешало бы, а то эта пыль на зубах хрустит, надоело, - поддержал товарища Алеша.

И так разговаривая, богатыри приближались, к горе. Прямо в скале возвышалась статуя Черного Змея, в его истинном мерзком облике, наводившим ужас. Еще не дойдя до нее, путники почувствовали усиливающиеся влияние. Статуя выступала из скалы с человеческим торсом, руками и лицом, но нижняя половина выглядела змеиным толстым хвостом, свернутым кольцами и раздвоенным к концу. Змей стоял, воздевши руки к небу, будто творя заклинание, или прося о чем-то богов. Статуя была высечена прямо из скалы и отсвечивала темно-зеленым цветом. Она представала искусно выполненной, что казалось Змей живой и сейчас сползет с пьедестала. Таким реальным выглядело сделанное изваяние.

Витязи остановились, перед ними вздымалась гора, где находились чертоги Змея. Что их ждет там, смогут ли они победить супостата и забрать руну, такие мысли наполняли их головы. Рядом возносилась ужасная статуя, слева и справа поднимались до самой вершины полукругом, каменные лестницы. Друзья направились вверх по ступеням, на всем пути через равные промежутки горели, потрескивая факелы. Ступая, они ощущали, как окружающий воздух становился прохладней. С приближением вершины на ступенях стал появляться подтаявший снег, а изо рта валил пар.

Наконец-то поднявшись на самый пик горы, они чувствовали порядочный морозец. Перед ними открылась снежная равнина, уходившая воронкой вниз, где темнело входное отверстие. Воронка занимала почти всю вершину горы и постепенно сбегала к низу. Пологий склон позволял идти, не падая, и не съезжая по снегу.

В два приема спустились, богатыри и оказались перед круглой каменной дверью, закрывающей вход в логово. Никита закинув щит за спину, осмотрел дверь и поднатужившись принялся ее сдвигать. Плита медленно поддавалась и воевода, пыхтя и крякая, продолжал толкать. Еще немного и она откатилась в паз, открыв перед путниками круглый ход. Подземный коридор вел вниз, постепенно поворачивая в сторону. Друзья ступили внутрь, и сразу ударил в нос резкий и неприятный запах, поднимавшийся откуда-то снизу. Из тоннеля веяло теплым воздухом.

- Это точно гнездо Змея, запах ни с чем не спутаешь, - сказал, поморщившись Алеша.

- Ничего, племянник, придется потерпеть, для доброго дела.

Богатыри ступили в мрачный