так и норовили подставить подножку. Несколько раз он оступался, падал, но тут же вскакивал и снова бежал, петляя меж стволов как загнанный зверь. Раненая рука не слушалась, повиснув плетью, но он всё равно бежал. Бежал, как ещё никогда в жизни.

В какой-то момент Лёня понял, что поднимается в гору. Склон становился всё круче, но это только придавало сил. Оглянувшись, он не увидел погони — видно, Арсен отстал. Но расслабляться не стоило. Лёня упрямо карабкался наверх, цепляясь за ветки, скользя на мокрой хвое.

Лес начал редеть, между деревьями замелькали просветы. Шаг, другой — и Лёня вывалился на небольшую поляну.

Вершина холма! Отсюда бежать будет легче! — сообразил беглец.

Но тут позади раздался треск сучьев и сиплое дыхание.

— Стой, падла! — надсадно заорал Арсен. — Убью!

«Сам стой!» — хотелось Лёне крикнуть в ответ. Он заметался. Через поляну ему не успеть, мигом заметят и подстрелят как зайца! Нужно укрытие!

Молния прорезала небо, на миг озарив всё вокруг призрачным светом. И Лёня обомлел. Весь склон холма покрывали грибы. Их было видимо-невидимо, целые россыпи! И не хаотичные — грибы росли правильными кольцами. «Ведьмины круги, мать их, — вспомнил Лёня старое поверье. — Нечистая сила хороводы водит. А что, очень подходящее место!»

Где-то рядом бухнул выстрел. Пуля взвизгнула, сочно чвякнув в ствол дерева. Лёня отмер, схватил с земли увесистую сучковатую палку и в два прыжка спрятался за широкий ствол на краю поляны. Разлапистая сдвоенная ель, два дерева, сросшихся у комля — отличное укрытие.

Топот приближался. Лёня затаился, стиснув зубы. Сердце колотилось где-то в горле, в висках стучала кровь. Главное — не упустить момент…

Арсен вылетел на поляну — и пронёсся мимо, ничего не заметив. Лёня прыгнул следом и что было силы ахнул палкой по затылку. Хрусть! Арсен вскрикнул и покатился по земле, едва не выронив пистолет. Но тут же перевернулся на спину и наугад выстрелил.

Пуля ушла в молоко, а Лёня уже был рядом. Коротким замахом он вышиб оружие из руки Арсена — пистолет улетел в траву. И тут же навалился сверху всем весом, не давая подняться.

Мужчины покатились по мокрой траве, сцепившись в клубок. Арсен брыкался и лягался, но против Лёниной туши всё было бестолку. Тяжёлый кулак врезался в лицо, в челюсть, снова в лицо. Под костяшками что-то хрустело и чавкало. Кровь залила Арсену глаза.

Лёнина рука нащупала увесистый камень, пальцы судорожно сжались. Замах! И удар — в висок, от всей души! Голова Арсена глухо стукнулась о землю. Он обмяк, захрипел. Подбитый глаз закатился, второй бешено дергался.

— Чтоб твою душу тёмные боги пожрали! — прорычал Лёня. И с размаху припечатал камнем точно в переносицу.

Хряск! Череп проломился как скорлупа, брызнуло липким. Лёня поморщился. И без того не первой свежести костюм теперь точно испорчен безнадёжно.

Внезапно воздух словно сгустился, завибрировал. Что-то накатывало, неумолимо и неотвратимо. Лёня вскинул голову — и похолодел.

Прямо над ним клубилась чернильная воронка, первозданная чернота, заметная даже на фоне чёрных грозовых туч. Небо будто прорвало, и в дыру хлынула Тьма. А в центре мрака замаячила фигура — женский силуэт, сотканный из струящихся теней. Невыносимо прекрасный — и столь же невыносимо ужасный.

Лёня задохнулся, сердце пропустило удар. А затем мир взорвался болью.

Чёрная молния ударила в грудь, пронзила насквозь. Лёня заорал — в лёгких словно полыхнул напалм. Тело корчилось, выламывалось в муке. Казалось, все кости разом переломало, все жилы вытянуло.

«Я такую гадость не ем! — раздался в голове насмешливый женский голос, от которого мороз продрал по коже. — Хи-хи-хи! Лучший мой подарочек — это ты! Но ты был искренен, и я приму твою жертву! А в благодарность наделю тебя своей силой!»

Лёня разлепил спекшиеся губы. Попытался что-то сказать, но язык не слушался. Перед глазами всё плыло, тени смыкались, накрывая удушливым покрывалом. Последнее, что он услышал — издевательский смех, леденящий душу.

И Тьма поглотила его целиком.

Глава 13

Леня

Это не было похоже на опьянение, — ни на алкогольное, ни на наркотическое. Это не было похоже на эффект стимуляторов. Отчасти это было похоже на возвращение в молодость, к заводским настройкам и здоровому, крепкому телу, но… тоже не то. Слишком скупое сравнение.

Это не было похоже вообще ни на что из того, что Лёня когда-либо ощущал в своей жизни.

Его буквально распирало от силы.

Это была настоящая эйфория. Каждая клеточка тела звенела от переполняющей энергии. Лёня чувствовал, как сила пульсирует в венах, как разливается по мышцам, наполняя их невероятной мощью. Ему казалось, что теперь он способен на всё — сбросить с себя любые оковы, преодолеть любые преграды, уничтожить любого врага.

Он ощущал, как тьма откликается на его зов, как послушно собирается вокруг него, готовая в любой момент обрушиться смертоносным шквалом. Теперь Лёня понимал: вот она, истинная власть. Не жалкие людские игрища, а подлинное, ничем не ограниченное могущество. Сама стихия подчинялась ему!

Новые чувства, новое восприятие мира обрушились на Леонида, затопили сознание. Краски стали ярче, звуки — отчётливее. Он видел множество деталей, которых раньше не замечал, ощущал малейшие движения воздуха, улавливал тончайшие запахи. Каждая мелочь приобрела невероятную глубину и насыщенность.

Он чувствовал, как энергия циркулирует по нему — дикая, сырая, манящая. Рана на