на попутках, он не спал… сколько же он не спал? Последний раз он нормально выспался в гостинице, из которой пришлось сбегать, ибо платить за разбитый телевизор было нечем.

Машина как раз въезжала в какую-то деревню. Лёня вгляделся и разглядел на обочине покосившийся указатель. Богданово… Он хорошо знал эти места, и теперь понял, куда они едут. Дорога здесь одна, заблудиться сложно. Правда, охотничьего домика он не помнил, а с другой стороны и дома сколько лет не был. Может, купили или построили. На его же деньги.

Лёня усмехнулся про себя.

В кромешной темени начинающейся грозы деревня казалась вымершей. Только в паре домов мелькнул и тут же погас свет — видно, кто-то вставал затемно по хозяйским делам.

Когда они миновали последний дом, Лёня обернулся и похолодел. Позади не светилось ни одного окошка. Деревня словно растворилась во мраке, и лишь частокол темных силуэтов на фоне беспросветного неба напоминал о её существовании.

Внезапно что-то с силой ударило по крыше — Лёня аж подпрыгнул. Но это всего лишь ветка, сорванная внезапным порывом ветра, шваркнула по металлу и соскользнула на дорогу. Нервы ни к черту… Арсен скосил на него глаза и понимающе усмехнулся.

Лёня поежился. В салоне вдруг стало зябко, несмотря на работающую печку. Холодок пробежал по спине, в животе противно заныло. Что за чертовщина? Никогда раньше Лёня не был подвержен всяким там дурным предчувствиям. Но сейчас… сейчас страх подступал к горлу удушающей волной.

Внедорожник перевалил через пологий холм. В первый момент Лёне показалось, что земля разверзлась, и они спускаются с холма прямиком в ад. Из высокой кирпичной трубы вырывались снопы искр вперемешку с гудящим пламенем, а вокруг стояли гробы, множество гробов. Лоб мгновенно покрылся испариной. И только проморгавшись, Лёня понял, что впереди — старая лесопилка, и это не гробы, а приготовленные к отгрузке пакеты досок, просто до них ещё далеко, а в печи рабочие, пользуясь начавшимся дождём, сжигают накопившиеся отходы.

Они быстро промчались мимо лесопилки. Дождь усилился, разбиваясь о лобовое стекло сплошным потоком. Дворники мерно елозили туда-сюда, на миг приоткрывая обзор. Вспыхнула молния, выхватив из мрака очертания приземистых строений — деревня Прямухино, последний клочок человеческого жилья на много километров вокруг.

Лёня приник к стеклу, пытаясь разглядеть хоть что-то. В голубоватых вспышках покосившиеся домишки походили на затаившихся хищников, готовых броситься на добычу. Провалы выбитых окон чернели на фасадах, как пустые глазницы. Страх липкими щупальцами снова потянулся к сердцу. Лёне чудилось — стоит замешкаться, и эти древние халупы разинут свои беззубые рты и сожрут их с Арсеном, не подавятся.

Наваждение развеялось. Прямухино осталось позади. Дорогу теперь обступал густой ельник. Толстые стволы, мохнатые лапы, ливень стеной — всё слилось в единую черную массу. Лес дышал в лицо холодом и сыростью. Ветки тянулись к машине корявыми пальцами, царапая борта.

— Долго ещё? — хрипло спросил Лёня.

Собственный голос показался ему чужим и каким-то придушенным.

— Почти на месте, — Арсен крутанул баранку, сворачивая на узкую, разбитую просеку.

Внедорожник запрыгал по кочкам и ухабам. Лёню мотало из стороны в сторону. Тоскливый вой ветра за окнами становился все громче. Лес, казалось, смыкался вокруг душной безысходностью.

Наконец впереди забрезжил просвет. Последние заросли расступились — машина выехала на крохотную продолговатую поляну. И остановилась.

— Приехали, — коротко бросил Арсен, заглушив мотор. — Дальше пешком, тут рядом.

Он щёлкнул кнопкой на торпеде, открывая бардачок, и потянулся за фонарём. Короткая куртка задралась. И Лёня похолодел.

Сзади, за ремень брюк, у Арсена был заткнут пистолет.

Пистолет! У обычного водителя! Зачем⁈

Лёню прошиб ледяной пот. Понимание обрушилось, как удар под дых. Какой к чертям охотничий домик⁈ Посреди этой глуши⁈ Да не было у рода Гранатовых никаких угодий в здешних лесах! И охотничьих домиков не было! Да и охотников в роду ни одного! Рыбалка, грибы — это да, но охота?

Его привезли умирать.

Сердце рухнуло в пятки. Не раздумывая ни секунды, Лёня схватил ремень безопасности и накинул Арсену на шею. И натянул что было сил, не давая опомниться.

— Кха-а-а… — забулькал водитель, отчаянно цепляясь за удавку. Лицо его побагровело, глаза вылезли из орбит.

Лёня рванул сильнее, вкладывая в удушающий захват весь свой вес. Ремень врезался Арсену в кожу. Но внезапно шею будто что-то обволокло. Доспех!

Водитель оказался одарённым. Видимо, очень слабый, — сообразил Лёня. Да и плевать!

С рыком он отпустил ремень, выбросил вперед обе руки и что было мочи впечатал Арсена лицом в торпеду. Тот взвыл. Барьер вокруг головы как будто стал чуть слабее. Лёня ударил кулаком — костяшки пальцев хрустнули, по руке плеснуло болью, но защита поддалась.

Арсен заорал и попытался скинуть Лёню, дёргаясь и молотя руками. Завязалась яростная, беспорядочная возня в тесном салоне.

В какой-то момент Лёне удалось дотянуться до ручки — дверь распахнулась, и он кубарем вывалился на мокрую от дождя землю. В спину грохнул выстрел. Пуля просвистела возле уха, но беглец не обратил на неё внимания. Не думая, Лёня ломанулся прочь. В темный, угрожающий лес — туда, где был хоть призрачный шанс на спасение.

Позади надсадно хрипел и ругался Арсен. Щелкнул еще один выстрел — и на этот раз пуля настигла свою цель. Плечо обожгло болью, Лёня дернулся, но бежать не перестал. Животный страх, густо замешанный на ярости, гнали его вперед.

Лёня ломился сквозь чащу, не разбирая дороги, как лось во время лесного пожара. Мокрые ветки хлестали по лицу, цеплялись за одежду. Корни