— Ну, как? — выхожу из душевой при полном параде.

— Очуметь как, — засовывает руки в карманы. — Тебе сегодня давали обезболивающее?

— Да, но уже меньше, чем вчера. Не хочу плавать весь день.

— Тогда идем. Выписку я твою получил, рекомендации есть. Будем восстанавливаться дома.

— И все-то у тебя схвачено, — подхожу к нему, — поцелуешь?

— Только после того, как перед ответственным лицом ответишь мне «да», — ухмыляется этот Минотавр.

— Ох, как… ладно, ладно. Вот возьму и отвечу «нет».

— Тогда я тебя выпорю, — накрывает ладонями мой зад. — А потом снова притащу в ЗАГС. И так по кругу, пока не ответишь согласием.

— Уговорил.

Через полтора часа мы оказываемся в том самом ЗАГСе, моя же паника выходит на новый уровень. Сегодня я выйду замуж! Вот так спонтанно с загипсованной рукой, накачанная таблетками и до жути влюбленная в того, кого ненавидела еще пару недель назад. И мы оба красивые стоим напротив стола, за которым миловидная дама вещает нам о важности семьи и прочих морально-нравственных ценностях.

— Так что, Краснова, станешь моей женой? — притормаживает даму, уже намеревавшуюся задать главный вопрос.

— Да, Игнашевский, стану.

— А я стану твоим мужем, — и осторожно надевает мне на палец, перепачканный гипсом, кольцо.

— И пока смерть нас не разлучит, верно? — надеваю кольцо на его палец.

— Именно так.

— Теперь-то поцелуешь? — кажется, мы сейчас здесь одни, потому что всё вокруг перестало существовать. Есть только он и я, и еще дергающая боль, но ничего, терпеть я умею.

— Ага…

Наверно, сегодня Ян поцеловал меня действительно по-новому, как жену — нежно, чувственно, хотя под конец все равно прикусил засранец. Такой уж он… Игнашевский.

А на выходе из святая святых нас встретил Геворг при костюме и галстуке, да еще и горсткой риса в нас запустил:

— Чтоб всегда так жили, — пробормотал с улыбкой. — Куда дальше?

— Домой, — пожал плечами супруг, затем склонился ко мне и прошептал, — наследников делать.

Но в машине меня конкретно накрыло — разревелась белугой, честное слово. Накопилось столько всего. К счастью, Ян не стал ничего спрашивать, просто дал хорошенько прореветься. А когда я успокоилась, наконец-то поняла, что имею право на счастье.

Четыре месяца спустя…

Ева

— Ян? — нависаю над дрыхнущим без задних ног муженьком. — У меня хорошие новости.

— Получила пятерку за контрольную? — не открывая глаз, хватает меня, затаскивает в кровать и прижимает к себе. — Поздравляю, — после чего снова засыпает.

Вчера он вернулся домой из недельной командировки, приехал поздно ночью совершенно никакой. И вот уже двенадцать дня, а проснуться все не может. Ну, ничего, сейчас проснется.

— Я получила двойку, — обнимаю его.

— Бывает, пересдашь, — бормочет.

— Целые две полоски, Ян. На такой белой палочке, на которую надо пописать.

— Ничего страшного, случается и пописать… — все еще не доходит до моего волкодава.

— Игнашевский, ты дурак?

— Нет, умный… дурак бы не заключил контракт на годовые поставки, — открывает один глаз. — Что ты там сказала? Какие палочки с полосками?

— Боже, с тобой невозможно, — и поворачиваюсь к нему спиной. — Беременна я.

Вдруг меня укладывают на спину:

— Точно?

— Да, Ян. Сегодня утром сделала тест.

Вдруг он поднимается, уходит в ванную, откуда возвращается спустя минуты три уже бодрый и с горящим взглядом, но не успеваю я и слова сказать, как этот Бронтозавр стаскивает с меня одеяло, а через мгновение припадает губами к низу живота.

— То есть, там теперь сидит мини Игнашевский?

— Угу, не зря ты так старался последний месяц. Затрахал меня вконец, но своего добился, — накрываю рукой его голову и направляю пониже. Все-таки неделя без него мне далась слишком тяжко.

И следующие пять минут я отсутствую на планете Земля.

Да, мой Минотавр во всем лучший, даже в своей вредности и обидчивости. Мы же повздорили перед его отлетом. Ян разобиделся за то, что я не захотела лететь с ним. А я не могла, потому что институт никто не отменял. И при всем желании быть с любимым волкодавом, была вынуждена учиться и восстанавливать свое доброе честное имя перед слегка неадекватными преподавателями.

А когда меня начинает трясти от удовольствия, Ян накрывает собой, входит полностью, правда, очень осторожно.

— Мы с тобой вообще умеем общаться в не горизонтальном положении? — покрываю поцелуями его лицо.

— Так куда продуктивнее, куколка, — продолжает медленно двигаться.

— Ты можешь и быстрее.

— Не хочу быстрее, хочу медленнее и дольше. Ставлю на сына, кстати.

— Кто бы сомневался, — вжимаюсь головой в подушку. Блин, чувствую, до второго оргазма рукой подать.

— Я чуть с ума не сошел там без тебя, — вдруг останавливается.

Боже, как я его люблю. За эти месяцы полюбила еще сильнее. Несмотря на вид эдакого громоотвода, на весьма сложный характер, Игнашевский внутри мальчик, нуждающийся в постоянной ласке, постоянных поцелуях и словах, что он нужен, что любим. Ян может решить любую проблему, если сказал, что сделает, то пойдет и сделает. Но без ласки ему никак нельзя, без нее он засыхает, черствеет, начинает думать о прошлом:

— А я без тебя.

— Скажи, что любишь меня.

— Я очень сильно люблю тебя, Ян.

И он снова начинает двигаться, я же снова проваливаюсь куда-то, где остаемся только мы. А от мысли, что скоро у нас будет малыш, разрядка наступает моментально.

Так и валяемся в постели до самого обеда не в состоянии отлипнуть друг от друга.

— Мне нужно кое о чем рассказать тебе, — гладит по волосам, — хотел еще до поездки, но не стал нагнетать.

— О чем? — нагнетать? Да от одного его тона мне уже плохо.

— О твоей сестрице. Я с ней встречался за три дня до командировки.

— Зачем? — тут же поднимаюсь.

— Затем. Она таки решила подвинуть тебя — отжать квартиру тетки. Я посчитал это верхом наглости и пресек попытку. Широкова, между прочим, очень даже хорошо выглядела. При костюме, при хорошем адвокате. На работу устроилась, вот-вот должна была свалить за границу. Баба она деловая, контактов у нее много. Но со мной ей не тягаться.

— С тобой вообще мало кому тягаться, — усмехаюсь через силу.

— Это да. Так вот, квартира теперь полностью принадлежит тебе. А чтобы у Ольги не возникло «рецидива», я ее предупредил обо всех возможных последствиях. Мой адвокат нарыл много интересного про нее. Хочешь узнать?