«Вот что мне стоило сразу не бегать по дворцу, ища знакомые лица и задавая наводящие вопросы о графе, пытаясь вытащить из них нужную мне информацию, а просто спросить принцессу? Я не мог и подумать, что это юное создание, которое при пошлых шутках своих друзей краснела от ушей до шеи, могла знать такие аспекты жизни, как увлечение королём маленькими девочками. Нет, все мои наблюдения за ней говорили о том, что она не могла быть в курсе такого осознанно. Похоже случайно услышала от кого-то. В любом случае, спросить-то я мог, но решил, что я самый умный и просчитал принцессу, которая не могла знать таких подробностей, и ошибся».

Дом графа не светился ни единым огнём, его большой особняк находился недалеко от дворца, поэтому не составило труда его отыскать, как, впрочем, и проникнуть туда. Собак в нём не было, а слуг было всего семь человек, так что, проникнув внутрь с помощью вора, который забрался в дом заранее и впустил нас в людскую, где спали слуги, Орсей прикончил их всех, перерезав во сне горло, чтобы они не могли поднять тревогу. Во всех его неспешных, но экономных, а главное эффективных действиях сквозил недюжий опыт в этом деле.

Тремя неслышными тенями мы прошли по особняку, убив ещё троих, кто спал рядом с комнатой хозяйки дома.

– Шон, можешь быть свободен, – Орсей шёпотом отпустил вора, который сопровождал нас по дому, – дальше мы сами.

Тот беспрекословно подчинился, сразу же метнувшись по комнатам, прихватывая золотые и серебряные вещи в зоне своей видимости.

Войдя в комнату, мы посмотрели на тёмный балдахин кровати.

– Действуй! – приказал я, кивнув ему на кровать. Он покосился на меня, но вытащил нож, который сегодня хлебнул немало крови, и едва слышно сделал пару шагов, приблизившись вплотную и отогнув ткань, которая закрывала обзор.

– Ну же! – громким шёпотом прошипел я, когда он замешкался и стоял неподвижным столбом.

Неожиданно для меня он вернулся и, не смотря мне в глаза, сказал:

– Я не могу, милорд, это чересчур для меня.

Моему удивлению не было предела.

«Он что, с ума сошёл со своими принципами?!» – возмутился я.

– Кто здесь? Ната? – детский испуганный голос раздался с кровати. – Ната?! Мне страшно!

В полной тишине дома зазвенел колокольчик. Ругнувшись, я бросился к кровати и, перехватив маленькую руку, вырвал из неё предмет. Маленькое личико смотрело на меня испуганными глазами, и девчушка открыла рот, чтобы закричать. Подушка быстро прекратила это безобразие, а подержав у её лица достаточно времени, дождался, когда тело обмякнет, но не умрёт.

В комнате зажглась свеча и тускло осветила кровать, я присмотрелся лучше к той, кого обездвижил, но пока не убил, и нахмурился – стала понятна причина, по которой убийца, который несколько минут назад спокойно прирезал с десяток взрослых людей, отказался выполнять мой приказ. Лежащему на кровати маленькому телу было от силы лет семь.

Я тяжело посмотрел на Орсея, он в колеблющемся свете свечи не смог выдержать моего взгляда и отвернулся, оставив принимать решение мне. Тут я пожалел, что взял его с собой, а не пошёл на дело один, ведь хоть я и навел бы больше шума, но зато не пришлось бы сейчас принимать непростых решений.

– Одень её, и уходим, – я понимал, что пожалею о принятом решении, но выбора не оставалось. Быстрый анализ моих действий и последующих, пусть и не сразу наступивших последствий, поскольку в наших отношениях с Орсеем после этого явно проляжет трещина, привели меня к худшему варианту.

Он удивлённо на меня посмотрел.

– Есть ещё идеи? – зло посмотрел я на него. – Её нужно устранить. Если не можешь убить, заберём на то время, пока она станет не интересна или ей не найдут замену.

– Где мы её держать будем, милорд? – по его взгляду, а главное тону я понял, что он, хоть и не сильно рад с ней возиться, но это было значительно лучше, если бы я её сейчас прирезал. Ведь по его поведению ранее было видно, что он ждал от меня именно этих действий.

– Где ты её держать будешь, Орсей! – отрезал я. – Теперь эта девочка на твоей совести, и ты понимаешь почему. Не строй из себя невинность.

– Если честно, милорд, я не рассчитывал, что вы оставите её в живых, – неожиданно признался он, – я теперь слишком хорошо представляю, кем вы являетесь.

– Интересные откровения, Орсей, – развеселился я, хотя обстановка этого совершенно не предполагала, – и кем же?

– Точно не знаю, милорд, – его лицо оставалось совершенно серьёзным, – но мне совершенно отчётливо жаль этот город и королевство, им очень не повезло, что вы у нас появились.

– Странно, что тебе жаль их, а не, например, вот эту маленькую девочку, которую отдали королю, – я кивнул ему на кровать.

Его лицо окаменело.

– Собирай её и уходим, – я не хотел больше здесь задерживаться, – поместишь её туда, где никто не сможет найти. Лицо запрети показывать, также нужно ограничить круг людей, которые могут о ней донести. Ясно?!

– Как думаете, милорд, сколько нужно будет продержать её взаперти? – он бережно стал одевать девочку, и я заметил определённые навыки в этом.

«У него есть ребёнок!» – его поведение становилось всё более понятным.

– Не знаю, Орсей, если бы не ты, я бы решил вопрос раз и навсегда.

– Я слишком хорошо это осознаю, милорд, и благодарен вам.

– Да и неси её пока вниз, а я пока заберу драгоценные вещи, оставшиеся после твоего вора, нужно, чтобы никто не сомневался в том, что дом ограбили.

– Слушаюсь, милорд, – с тюком на спине он заторопился вниз, видимо опасаясь, что я передумаю и оставлю в доме еще один взрослый труп рядом с детским.

Собрав драгоценности из шкатулки и всё, что показалось мне ценным, я стал подходить со свечой к тканям и дожидался, когда веселые огоньки побегут по ним.

«Наверное, лучше пусть её считают сгоревшей в огне после ограбления, чем пропавшей, – решил я, хотя изначально не собирался ничего поджигать, чтобы оставить явный след бандитского налёта, – тогда пыл короля остынет быстрее и граф лишится покровительства, отдавая свою маленькую жену на растерзание толстому борову».

Приканчивать самого графа, как я уже говорил, было полностью лишено смысла, так как любая его смерть не дала бы мне ничего и даже навредила бы. Все прекрасно знали, что у нас неприязнь, так что, как и в случае дуэли, его даже случайная гибель сейчас, когда он находился в зените популярности у короля, сразу бы бросила на меня тень, а так, потеряв рычаг влияния, он быстро лишится его поддержки и, когда о нём забудут, я смогу сполна насладиться своей местью. Я ведь не забыл ни единого слова и взгляда, ни единой интонации, с которыми он говорил со мной. Пока я не думал, какую же судьбу для него выбрать, но это будет что-то экстравагантное, в этом я не сомневался.

* * *

Оставив за собой тихий дом, из некоторых окон которого шёл дым, я сел в карету и постучал по крыше, чтобы горбун правил в сторону убежища Орсея. Молчаливый карлик, который стал постоянным и бессменным слугой хозяина, пугал всех в доме и, прекрасно это осознавая, сполна наслаждался этим. Я молчу про то, что его жалованье было в разы выше всех остальных, и позволить он теперь мог себе многое. Даже его девушка-друг, которая согласилась помогать ему, уйдя из прачек, и та стала обращать на него больше внимания, когда он купил дом и нанял себе слугу – ведь теперь он мог себе это позволить!