– Нет. Слушай, как, по-твоему, кактус – безопасный цветок?

– Какой цветок?! Ты шипы его видела?! Это просто биологическое оружие. – Маркиз продолжил что-то говорить, но его речь слегка ускорилась, и теперь слова словно сливались друг с другом, кажется, перемежаясь со словами из какого-то другого языка и редкими всхлипываниями. Я силилась понять хоть что-нибудь, но не разобрала ничего членораздельного.

– Женя, – вклинилась Алина в поток бреда, – мы продолжаем стоять в коридоре служебного помещения. Вдруг кто заметит, скандалить станут или полицию, чего доброго, вызовут.

– Ты права. Возьмем под руки и оттащим это тело к машине. Может, ему станет лучше на холодном воздухе. Или тогда пусть в машине посидит, не ловить же его снова потом.

– Плохо ему! – прокряхтела девушка. – Кажется, парню очень даже хорошо.

– Прояви терпение. Может, нам повезет и молодой человек в конце концов расскажет что-то полезное.

С прохладным воздухом я промахнулась. Маркиз что-то бормотал, икал и пускал слюни, причем речь его становилась все бессвязней. Мы с трудом дотащили парня до машины и впихнули его внутрь. Он продолжал бормотать, разглядывая или обнюхивая свои растопыренные кисти.

– Что он делает? – прошептала Алина.

– С собственными пальцами разговаривает, – фыркнула я.

– Он бесполезен, это очевидно. Женя, и что мы теперь будем делать?

– Мы можем отвезти его назад в клуб и попытать удачи в другой день. Или подождать, пока это все пройдет.

– А это надолго?

– Кто ж его знает? Я не медик, так что плохо разбираюсь.

– Но сидеть в машине – не вариант.

– На ту квартиру мы его отвезти не можем, сама понимаешь. Можно, конечно, проехаться до дачного поселка, но потом его отвозить назад в город придется.

– Тогда что же делать?

– Давай немного подождем, прежде чем принимать решение.

– Может, ему дать чего-нибудь? Говорят, если выпить воды с каплей нашатырного спирта, это может помочь.

– Это делают во время передозировки алкоголем, и, откровенно говоря, этот метод всегда казался мне сомнительным. Тем более мы не можем давать парню никакие препараты, потому как не знаем, что он вообще принял.

– Тогда сдать его в больницу, чтобы провели детоксикацию.

– Можно, только нас прогонят, а он сбежит. Наркоманы изобретательны, а персонал в больницах загруженный и потому может проявить беспечность.

– Так что же нам тогда делать? Неужели просто ждать?

– Не надо меня никуда сдавать! – неожиданно подал голос Маркиз. – И чего вы вообще ждать собираетесь?

Парень уже некоторое время был словно в прострации, и мы говорили при нем без особых церемоний.

– Вы чего такое придумали? И вообще вы кто такие, дамочки?

– Я Алина! – в третий раз за вечер представилась девушка. – Ты знаешь, как найти Алекса и Вадима?

– Где найти? У себя дома они! – тоном оскорбленной добродетели ответил Маркиз. А потом растерянно добавил: – А мы сейчас где?

– В нашей машине.

– Правда? А как мы здесь оказались?

– Вернемся к парням. Слышал, что они были в бегах?

– Что значит были, до сих пор вроде бегают. Я обещал новые бумаги состряпать. Или сделал уже, чет я не могу припомнить. А чего такого?

– А как передавал, помнишь? – Я решила зайти с другой стороны.

– Да через Черного, моего поставщика, он им хазу подыскивал. У него и встречались, на Астраханской.

– Они здесь, в городе? Уезжать не собирались?

– А зачем им куда-то ехать? Здесь приятели да знакомцы разные. Здесь можно спокойно дела делать, если по уму, да не высовываться.

– Алин, ты знаешь этого Черного? – негромко поинтересовалась я.

– Никогда даже не слышала.

– Послушай, Маркиз, ты ведь мог бы нас туда отвезти!

– Куда, дамочки?

– Да на Астраханскую!

– Вот и поезжайте сами, коль уже знаете адрес. Я-то вам зачем сдался?

– Понимаешь, дом, боюсь, в темноте не узнаем.

– Чего узнавать-то? Дом двадцать пять, тот, что рядом с Колизеем.

– С торговым центром?

– Да, квартира восьмая, дверь металлическая. Черный вам откроет в любое время, если звонить два длинных, один короткий. Не перепутайте, дамочки, иначе его не разбудить! Или проснется, но открывать не станет, решит, что чужие пришли.

После того как парень сообщил нам эти ценные сведения, он замолчал и впал в полусонное состояние.

– Женя, что теперь делать будем?

– Давай попробуем навестить этого Черного прямо сейчас. Маркиз же уверяет, что тот в любое время суток откроет.

– Я вообще-то говорю о Маркизе. Не можем же мы его в машине оставить, и в свое убежище взять не можем.

– Пусть пока в машине посидит. Может, его отпустит настолько, чтобы адрес свой сообщить, отвезем домой горемыку.

– И с чего это ему столько чести?

– Даже если и не заслужил, нам не помешает знать адресок его проживания, вдруг пригодится.

– Ладно, согласна. А с Черным этим? Допустим, приедем мы к нему, и что? Меня парни с ним не знакомили, значит, и он меня не знает. Да он просто ничего нам говорить не станет, Женя!

– Правильно, я бы на его месте тоже не стала с первыми встречными откровенничать. С чего бы?

– Тогда что нам с этого визита?

– Думаю, мы будем вынуждены рискнуть и представиться. А еще ты попросишь этого Черного передать парням привет и сказать, что ты ищешь встречи.

С этими словами я завела мотор автомобиля и направила его в сторону Астраханской улицы, благо здесь было недалеко.

Дорога заняла не более двадцати минут. Все это время Маркиз мирно посапывал на заднем сиденье, а Алина сосредоточенно молчала.

Нужный дом мы нашли достаточно быстро. Оставили парня спать в машине, а сами зашли в подъезд и позвонили в квартиру с железной дверью. Как и предсказывал Маркиз, дверь нам открыли через некоторое время после условного звонка. На пороге появился заспанный лохматый рыжий парень в мятой футболке и трикотажных шортах. Внутрь приглашать не стал, а замер на пороге, вопросительно разглядывая нас.