Мужчины смотрели на Анну и ждали ее решения. От него зависело благополучие тех, кто в этом мире стал ей почти родней, и она не собиралась ими рисковать.

— Даю вам слово, что никогда не вернусь во дворец и не возьму то, что принадлежит ей, — ответила она, глядя стражу в глаза.

— Вы должны молчать о том, что произошло. Это еще одно условие вашей безопасности. И моей. Если будут спрашивать, скажете, что собака сбежала. Тем более, я уже уничтожил все следы. Что говорить по поводу вашего ухода из дворца, придумаете сами.

— Марк давно приглашал меня погостить у него и пообещал помочь с подработкой, — неуверенно произнесла Анна. — Можно сделать вид, что мне понравилось в городе и я решила остаться.

На этом разговор был окончен и Ингвар ушел. Анна и Марк переглянулись.

— Надеюсь, королева сдержит слово. Марк, я клянусь, что никогда не подвергну твою жизнь опасности.

— Пойдем, — улыбнулся он, пора представить тебя Стефану.

***

Небольшая лекарня занимала первый этаж выложенного из камня коттеджа на главной площади. В небольшой холл с оббитыми тканью мягкими скамьями выходило три двери: от приемного кабинета, процедурной и уборной.

Дроу лет сорока пяти с густыми пшеничными волосами, собранными в короткий хвост, сидел за темно-зеленым рабочим столом и с любопытством разглядывал Анну. Бумагами здесь было завалено все: сам стол, полки книжного шкафа, подоконник смотревшего на задний двор окна, даже на стоящем в стороне стуле лежала целая кипа.

— Как видите, вторых рук мне действительно не хватает, — широко улыбнулся хозяин, заметив блуждающий по рабочему беспорядку взгляд девушки. — Когда сможете приступать?

— Как только заживут руки, — ответил за Анну Марк. — Ты сможешь как-то ускорить это? — эльф дал девушке знак и она отвернула манжеты рукавов.

— Хм, спрашивать, откуда они у вас, не стоит?

— Лучше тебе не знать, — ответил Марк.

— Пойдемте со мной, — обратился Стефан к Анне и увел ее в процедурную.

Большие окна в пол выходили на главную площадь, давая много света этой комнате. Лекарь обработал раны от грязи, нанес на них мятного цвета прозрачную мазь и взял девушку за руки. Закрыл глаза и начал шептать какое-то заклинание. Легкое пульсирующее тепло полилось в ладони Анны, а мазь начала светиться подобно фосфору в темноте.

— Это жир морского змея. Отвратительного на вид, зато весьма полезного для наших с вами целей. Завтра запястья затянутся новой кожей, и вы сможете приступить к работе. Такие шрамы, к сожалению, вряд ли пройдут до конца.

— Я уже чувствую, как боль уменьшилась, — улыбнулась лекарю Анна. И если наутро, все будет, как вы говорите, я готова приступить к практике сразу же.

— Похвальное стремление.

— Мне и правда нужна и эта работа, и профессия. Пока я завишу от кого-то, я не могу быть уверена в завтрашнем дне.

— Тогда, когда придете, начните с бумаг, иначе они скоро свалятся моим пациентам на голову, — улыбнулся Стефан.

И он не обманул. Наутро Анна обнаружила, что ее запястья покрылись свежей розовой кожей, и пусть они выделялись по цвету, зато совершенно не болели и давали свободу действий. Перемотав их на случай бинтами, она отправилась на свою новую работу. Стефан ей понравился — открытый и улыбчивый, весьма хорошо для своих лет выглядящий, с военной выправкой. Кто знает, возможно она задержится в его лекарне еще надолго.

Время полетело как-то незаметно быстро. Дел в лекарне оказалось даже больше, чем в дворцовом лазарете, и это не давало Анне думать о грустном. Первые два дня она упорно перебирала бумаги: заметки о клиентах, копии назначений она рассортировала по папкам с именами, и вскоре на полках книжного шкафа оказалась целая картотека с историями болезней. Стефану идея с личными делами пациентов, составленных в хронологическом порядке, понравилась. Оказалось, что местные лекари ничего, кроме журнала визитов и рецептов не ведут.

А затем началась практика. В холле всегда кто-нибудь да сидел, и Анне приходилось следить еще и за тем, чтобы Стефан не забывал обедать. Еду она покупала в закусочной неподалеку. Тамошние повара не привыкли готовить блюда на вынос и поначалу удивились такой просьбе. Однако вскоре даже подхватили эту идею, первыми вывесив на своих дверях что-то вроде рекламного плаката, нарисованного от руки.

В перерывах между клиентами Стефан, как и Дора, учил Анну готовить мази и лечебные настойки или же она сидела за книгой. Хотя читала теперь в основном вечерами. Иногда они с Марком ходили гулять, ведь нужно было как-то создавать видимость пары. Старушка заглядывала к ним в гости, делилась новостями из дворца. Хотя, без Вэона жизнь там словно замерла. Так прошло около трех недель.

***

Два месяца в дороге изрядно вымотали мужчин. Обогнув Драконьи земли и миновав одну из своих прибрежных провинций, они достигли, наконец-то, границы королевства дроу. Еще два дня пути и они будут дома. Однако возвращался Вэон с пустыми руками.

Тайна острова была раскрыта. Сейчас ему было понятно, почему первые колдуны выбрали такую уединенную жизнь. Черпали магию горстями из источника, который шел из самого нутра его мира, питая все живое. Наверняка не только были очень сильны, но и жили не по триста лет, как сейчас, а куда дольше. И дверь опечатали, отгородив такую мощь от дурных намерений. Если бы не знания, которые передавались по роду Вэона из поколения в поколение, если бы не сила его крови, которой едва хватило распутать магическую вязь, тайна так и осталась бы за той дверью.

И все же не такого результата он ждал. Главная цель путешествия не только не сдвинулась с мертвой точки, но и все больше заходила в тупик. "Последнее дитя" — как его искать и куда бросать взор, если его люди уже прошарили все углы империи и еще оставшиеся островки диких земель? Видимо, жрец стихий и правда не хочет быть найденным, иначе существовали хотя бы слухи о нем. Когда он выйдет из тени? И выйдет ли вообще? Боги, неужели дед прав, и его истинной не суждено прийти в этот мир?".

Вэон вспомнил образ возникшей в пентаграмме девушки — даже лица не удалось разглядеть. И тут же вместо него всплыло отражение в Источнике истины Анны — напуганной, как загнанная в угол птичка, которую кошка потрепала в когтях. Напряженно вздымающаяся грудь, растрепанные волосы… В его руках.

Как же он скучает по ней! Необъяснимая тяга к обычной женщине, заставляющая поступать иррационально. Стольких он ласкал в постели, но никого так не желал. Даже драконица казалась ему не таким лакомым