— Только если сама не захочешь.

— И ты действительно разрешишь мне заниматься тем, что нравится?

— Я не представляю тебя другой.

— Если у нас ничего не получится, я смогу вернуть тебе твою клятву?

Вэон помедлил:

— Конечно.

Он соврал. Обещанное богам изменить невозможно. Если он не сможет разбудить в Анне чувства, то обречет себя на одиночество. Однако ей об этом знать не обязательно.

— Когда нужно будет вернуться во дворец?

Прозвучало, словно она намеревалась выполнять какие-то обязанности. Вэон недовольно поджал губы. Он надеялся на более теплую отдачу. Но, видимо, придется привыкать.

— Я приеду за тобой по окончанию работы, — как-то незаметно они дошли до лекарни Стефана. — Сейчас мне пора. Нужно многое успеть до твоего возвращения.

— Главное — защити их, ты пообещал, — увильнув от прощального поцелуя, сказала Анна.

Вэон дождался пока дверь за ней закроется и направился туда, где оставил лошадь. До вечера не так много времени, главным и самым неприятным пунктом среди его дел значился разговор с Агатой.

***

Добравшись до дворца, сразу вызвал к себе распорядителя. Дал указание найти для фаворитки смышленую прислугу — исполнительную и неболтливую — и подготовить комнату в западном крыле, ближнем к нему. Они с Агатой занимали северное, разделенное на условные мужскую и женскую половины большой парадной лестницей. В восточном проживали ее фрейлины, а заднее, южное, пустовало на случай гостей. Старый дроу предпочитал жить этажом ниже и к ним поднимался редко, ссылаясь на больные колени. Таким образом, при желании женщины могли вообще не пересекаться, и чтобы навестить Анну, ему не нужно будет проходить мимо покоев королевы.

При мысли о ней Вэон нахмурился. Настала пора расставить все по своим местам. Но сначала он сделает еще кое-что. Мужчина спустился на этаж ниже. Прямо под его покоями находилась комната с артефактами — самое ценное и охраняемое место во дворце. Двое стражников у входа — скорее для устрашения, потому как и без них проникнуть сюда могли лишь он да старый дроу. Магическая печать на двери отомкнулась, когда он поднес к ней перстень с впитавшем магию королевской крови камнем.

Деревянные полки шкафов, ниши в стенах и тумбы были заставлены магическими предметами. Его интересовал лишь один. Неприметный, но самый мощный из всего, что находилось здесь. Изящный обруч на шею с выгравированной на нем лозой и вкраплениями хрусталя в белый металл более походил на украшение. Личный охранный артефакт бабушки. «Пусть он бережет ту, с кем ты захочешь разделить судьбу», — таковы были ее слова перед кончиной. Возможно, благодаря ему она и прожила такую долгую жизнь. Вэон взял его вместе с бархатной тряпицей, обернув от любопытных глаз, и направился на поиски Агаты.

Драконица сидела в одной из гостиных в окружении подруг, когда в комнату вошел Повелитель. Приятная улыбка на его лице заставила расслабиться поначалу насторожившихся девиц. Однако небрежный жест королевы в сторону двери намекнул, что они здесь больше не требуются, и девушки удалились. Произошедшего далее не ожидала даже она. Вэон подошел и обнял ее, наградив долгим и довольно откровенным поцелуем.

— Теперь я вижу, что ты действительно по мне скучал, — прошептала Агата, когда мужчина отстранился.

Но вместо того, чтобы продолжить, он выпустил ее из объятий. Взгляд королевы упал на бархатный сверток в руках мужчины, и она в предвкушении улыбнулась.

— Ты снова подготовил для меня сюрприз? Что там?

Дроу не планировал показывать ей украшение, однако ее глаза были полны любопытства. Он развернул тряпицу, обнажив содержимое. На лице драконицы поначалу мелькнуло разочарование и как будто даже обида.

— Что это?

— Охранный артефакт женщин моего рода. Бабушкино наследство. Опасным не выглядит. Однако я не завидую тому, кто задумает причинить вред его владелице.

— Ты хочешь, чтобы я надела его?

— Нет.

В глазах Агаты отразилось непонимание.

— Прошу, присядь, — он указал на обитый гобеленом диван и встал напротив. — Когда утром я спросил тебя, ты ответила, что во дворце ничего не произошло в мое отсутствие. Возможно, ты испугалась и не знала, как это преподнести. Из уважения к тебе я даю возможность быть со мною честной.

Дроу смотрел, ожидая ответа. Страх поднимался от маленьких ступней драконицы, наполняя тело. Она сидела с неестественно ровной спиной, а ее напряженное молчание медленно растекалось по комнате. «Что ему известно и как не подвести себя под монастырь неверным словом?».

— Я не думала, что это будет настолько важным для тебя. Но раз ты просишь правду, хорошо, — она помедлила. — Я случайно видела, как ты ходил в домик к той девушке, с бала. Заметила в твоих руках цветы и приревновала. Я же дракон, ты должен понять. Потом долго думала и решила с ней поговорить, попросила ее уйти из дворца и не вставать между нами. Но она разозлилась и набросилась на меня, словно дикарка. Повалила наземь и расцарапала лицо. Мне пришлось защищаться.

— Я видел ее шрамы. Это трудно назвать защитой.

— Хорошо, возможно, я слишком сильно разозлилась, но потом пришла в себя. Она ведь жива. Возможно, я сильно ее напугала, раз из дворца она все же ушла. Поверь, я пыталась решить все миром.

Драконица замолчала, посчитав, что остальное говорить незачем. Фрейлины и Ингвар ее не выдадут, старуха ничего не видела, а Анна могла и оговорить ее в отместку.

— Запугивание для тебя — это мирное решение?

— Но я же не собиралась ее убивать!

— Надеюсь, что так, — Вэон сел рядом и протянул руку к загорелой щеке, поглаживая нежную кожу. — Не сопротивляйся, Агата. Я не причиню тебе вреда.

— Что ты собираешься делать? — насторожилась королева, дернувшись от его прикосновения и от того, как внезапно глаза дроу затянуло белым, однако ответа не дождалась.

Сознание отключилось плавно, словно ее погрузили в сон. Присутствовало лишь ощущение чужой воли, жадно перематывающей хранившиеся в голове события, чужого взгляда — оценивающего и осуждающего то, что она пыталась скрыть. Она не смогла утаить ничего — ни разговора с фрейлинами, ни спонтанного желания увидеть Анну смятой под лапами ящера, ни запущенного в животное огненного шара, который выжег теплое сердце. А когда перед глазами встало искаженное болью лицо травницы, жадно хватающей воздух, все прекратилось.

«Сон» рассеялся и она очнулась, растерянно озираясь по сторонам. Понимание того, что дроу только что полностью подавил ее волю, завладев воспоминаниями, оглушило.

— Как ты посмел?! — звонкая пощечина оставила на лице Повелителя четыре алых царапины.

Агата растерянно посмотрела на свою руку с выпущенными черными коготками, словно видела впервые. Дроу приложился к отметинам и растер между пальцами кровь.

— Я