таких личных уроков, как у меня, и когда она замахивается на меня, это достаточно легко отразить. Я уворачиваюсь от удара и в то же время замахиваюсь на нее, мой кулак ударяет ее по щеке достаточно сильно, чтобы она попятилась назад, и на ее коже мгновенно появляется красный след.

Кроме тупой боли в кулаке, на мне нет никаких признаков того, что она вообще пыталась что-то сделать, и на моих губах появляется наглая ухмылка, которую я не собираюсь терять в ближайшее время.

— Серьезно, это все, что у тебя есть? Это жалко! Неудивительно, что Грифон так охотно вышвырнул тебя.

Она снова поднимается на ноги и бросается на меня быстрее, чем я хотела бы отдать ей должное, но, тем не менее, я быстрее. И готова к этому.

Я выбиваю ее из равновесия и валю на землю, наслаждаясь вырывающимся из нее визгом. Пока я бьюсь с ней на холодном бетонном полу, голос Атласа проникает в мой разум:

«Мне нужно войти туда? Гейб сказал мне оставить это тебе, но в данный момент я слышу вещи, которые заставляют меня быть уверенным, что я должен быть там с тобой».

Я слегка хрюкаю, когда ее колено соприкасается с моим боком, но обхватываю предплечьем ее горло и давлю, чтобы перекрыть ей дыхательные пути, посылая ему в ответ: «Я сейчас немного занята, Атлас, но буду через две минуты. Спасательная команда не нужна».

Я верна своему слову, и через две минуты Сейдж и Аро придерживают для меня двери, пока я вытаскиваю Зоуи из раздевалки для девочек за ноги, ее бессознательное тело лежит мертвым грузом.

Разговоры вокруг нас стихают, пока я тащу ее к месту, где Генерал и Вивиан ведут жаркий спор. Они оба останавливаются, поворачиваются и смотрят на меня, когда я бросаю ее кучей к ногам Генерала.

— Вам действительно следует получше проверять своих новобранцев, — говорю я с укором в голосе. — У нее дерьмовая техника и она думает, что ее Дара достаточно, чтобы выпутаться из любой ситуации, но любой человек с мозгами знает, что на это нельзя полагаться в рукопашной. Я только что вытерла ей пол. Если ваши команды будут просто мертвым грузом, то я не позволю вам отправляться с нами на миссии.

В комнате становится оглушительно тихо, напряжение всех вокруг усиливается. Я чувствую жар тел моих Привязанных у себя за спиной: они стоят позади меня, готовые наброситься на Генерала, когда его брови опускаются от такого публичного зрелища.

— Ты не можешь указывать мне, кто отправляется на миссии, маленькая девочка, — огрызается он, и на моем лице снова появляется та самая самоуверенная ухмылка, которая помогла мне пройти через ТП и все другие препятствия, с которыми я сталкивалась.

— Думаю, вы поймете, что я могу, и сделаю это. Уверена, что такому человеку, как вы, нелегко усвоить этот урок, но вы здесь не главный.

Генерал бросает взгляд на Вивиана, чье лицо старательно остается непроницаемым, прежде чем развернуться на каблуках и удалиться по коридору.

Вивиан ждет, пока за ним захлопнется дверь, и скрещивает руки на груди. — Что ты сделала с этой девушкой?

Я невинно пожимаю плечами. — Она первая замахнулась. Она начала драку. Все, что я сделала, это закончила ее.

Его глаза сужаются, затем он кивает и медленно оглядывает комнату, после чего все возвращаются к своим делам, и вокруг нас снова воцаряется нормальная обстановка.

Он ждет, пока мы перестанем быть в центре внимания, и только потом говорит: — Хорошая работа, ребенок. Уверен, это было приятно. Я уже несколько месяцев жду, когда же ты наконец поставишь кого-нибудь на место. Грифон будет в ярости, что пропустил это.

Глава 17

Оли

Следующие пять часов мы проводим в спаррингах с сотрудниками Так, как нашими, так и теми новобранцами, которых привел с собой Генерал. Не все из них оказались такими бесполезными, как Зоуи. Когда она в конце концов пришла в себя, Вивиан вызвал кого-то из медицинского центра, чтобы осмотреть ее, но с ней все было в порядке, если не считать ушибленного самолюбия.

Я выхожу против трех других женщин, одна из которых в два раза больше меня, но ухитряюсь победить их всех, что оставляет меня чертовски самодовольной и благодарной за то, что все мое время, потраченное на тренировки и на то, чтобы Грифон надрал мне задницу, окупилось.

Лучшая часть дня — это то, что я могу наблюдать за своими Привязанными.

По моей просьбе никто из них не сражается друг с другом, что означает, что я могу по-настоящему наслаждаться зрелищем того, как каждый из них прокладывает себе путь через большую часть мужчин ТакТим. Только одна женщина пытается выйти на ринг с Гейбом. Ее тут же выдергивает Вивиан, который так строго с ней разговаривает, что я уверена: она мечтает, чтобы земля разверзлась и поглотила ее целиком. Я думаю, что это невероятно тактично с его стороны, пока Сейдж не обращает мое внимание на то, что Азраил рычит у моих ног, а мои глаза стали черными.

Упс.

В свою защиту скажу, что на Гейбе стандартная майка ТакТим, но с более широкими прорезями для рук, и сейчас на всеобщее обозрение выставлено непристойное количество его кожи. Он сексуальнее, чем любой мужчина имеет право быть. Мысль о том, что он будет кататься по этим матам с кем-то, кто не я, расстраивает. Мысль о том, что это может быть женщина, та, кому это может понравиться чуть больше, чем нужно? Абсолютно невыносима.

Мне не нужны мои узы, чтобы сказать мне, что об этом не может быть и речи.

Конечно, наблюдение за ними заводит меня, но что меня действительно заводит, так это наблюдение за Ноксом.

Даже Атлас, который сидит рядом со мной с бутылкой воды, переводя дух после своих собственных побед, не может не впечатлиться моим Торговцем смертью, моим самым поврежденным Привязанным, поскольку он уничтожает любого человека, достаточно храброго или глупого, чтобы выйти против него.

Он чертовски жесток.

С этим не поспоришь. Вивиан, который тренировал Грифона и обоих братьев Дрейвен и полностью осведомлен об их способностях, настаивает на том, чтобы Нокс сражался сразу с тремя мужчинами. Хотелось бы сказать, что он делает это из-за того, что к Ноксу присоединяются кошмарные существа, но это не так. Нет ни малейших признаков его существ, кроме Азраила, который сидит у моих ног вместе с Августом, оба они наблюдают за комнатой незрячими пустыми глазами.

Я не собиралась их