Впрочем, чутье подсказывало мне, что домой я поеду не один. А возможно даже, что и поеду вовсе не в свой особняк.

Виктор улыбнулся:

— Хорошее решение. Тогда до встречи, мастер Юсупов.

Мы попрощались, и Круглов со своими товарищами направился к припаркованному на стоянке авто. И я удивленно поднял бровь, потому что на встречу гости прибыли на черной «Волге Освободитель». Достаточно дорогой машине представительского класса. Круглов вынул из кармана ключ, сел за руль, а его товарищи заняли места на заднем сиденье. И авто выехало с парковки. Я же вынул из кармана телефон, отстраненно повертел его в руке, раздумывая, стоит ли вызывать такси.

— Подать вам машину, Василий Михайлович? — поинтересовался один из распорядителей, но я покачал головой:

— Не нужно, спасибо.

Телефон в руке ожил, и я взглянул на экран, на котором высвечивался номер Ксении. Быстро же семья приняла решение.

Нажал на кнопку, принимая вызов:

— Слушаю, Ксения Романовна.

— Василий Михайлович, — послышался из динамика голос Земсковой. — Мы с папенькой обсудили ваше предложение, и если оно еще в силе, то не могли бы вы приехать в нашу городскую квартиру? В связи со сложившимися обстоятельствами, семья вынуждена принять меры безопасности.

— Хорошо, — ответил я. — Когда вам будет удобно?

— Через час, — произнесла Земскова и добавила. — Я отправлю вам адрес сообщением.

— Тогда до встречи, Ксения Романовна, — прощался я и завершил вызов. И принялся искать в списке контактов номер службы такси.

Глава 19

Горькая правда

Рядом с Александровским вокзалом всегда было много извозчиков. Они любили это место, потому как здесь можно было найти хороших клиентов. Часть из которых не знали верных расценок и платили ту сумму, которую им называл ушлый водитель. Он мог случайно ошибиться поворотом и возить гостя столицы кругами, заставляя счетчик увеличивать плату за проезд. Плохеньких автомобилей тут я не видел, потому как приезжие должны были понимать, за что с них спрашивают большие деньги.

В любом случае вызванное мною такси прибыло быстро. Машина остановилась рядом, водитель вышел из авто, услужливо открыл заднюю дверь. Я разместился на широком диванчике, оценив приятный запах сандала в салоне. Водитель же занял сиденье за рулем, поправил на голове серую фуражку, обернулся ко мне и уточнил:

— Куда едем, ваше благородие?

Я достал телефон, продиктовал адрес из сообщения, которое прислала мне Ксения. Водитель кивнул, завел двигатель, и авто выехало на дорогу.

Я же откинулся на спинку сиденья и задумчиво уставился в окно. Итак, что мы имеем? Если Ксения Романовна согласилась на встречу, то отец, вероятно, не знал причины ее похищения. Да и было ли похищение? Девушка просто пропала и вернулась, когда дело было сделано. Существовала вероятность, что она сочинила историю о своем злоключении, чтобы не было лишних вопросов. Или преступление против нее было подставным. Опять же, во избежание неприятных разговоров. Девушка чувствовала себя виноватой в случившемся, но рассказать все отцу она не могла. А теперь напивалась, чтобы заглушить чувство вины. Да и сказки про потерю памяти были удобным поводом не рассуждать о произошедшем. Вряд ли начальник безопасности стал бы применять к дочери своего нанимателя жесткие методы ведения допроса. Не удивлюсь, если по просьбе отца девушку лишь мягко расспрашивали, а потом оставили в покое.

Земсков потерял сына и едва не потерял еще и дочь. По крайней мере, ему дали это понять. Насколько мне было известно, в семье был еще младший сын. Который, по словам Антона, учился в закрытом военном лицее. Кажется, я даже видел снимки мальчишки в форме в телефоне приятеля. Он жутко гордился братом и сетовал, что с удовольствием бы уступил ему титул, если отец не высказывал возражений. И вот теперь, возражений не будет. От этой мысли мне стало жутко. Вдруг я полностью осознал, что никогда больше не увижу друга. Он не позвонит и не спросит, как мои дела. Не расскажет о своих. Не поведает о новостях о жизни наших общих знакомых.

Я тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Рассеянно осмотрелся, поняв, что машина катит по нужному маршруту. И решил подумать о насущном.

Почему Ксения не рассказала обо всем отцу? У меня был только один вариант. У похитителей был рычаг давления на Земскову. Какая-то информация, которая могла бы повлиять на репутацию девушки или ее род. Дворянские семьи должны иметь безупречное реноме. Все-таки дворяне государевы слуги, которые делают все исключительно во славу Империи.

Нет, дети семей тоже попадали в разного рода неприятные ситуации. Но эти истории тщательно прятались в дальний шкаф, к остальным подобным секретам. Исключение составляли дети обедневшего дворянства, которые получали младшие командные должности в штурмовых ротах гвардейских полков. Такие жили так, словно каждый день был взят в долг у смерти, и на репутацию им было по большому счету наплевать.

Как-то раз, еще во времена моего обучения в лицее, мы с графом Бестужевым посетили один городской салон, где отмечали увольнительную штурмовики пятого гвардейского полка, который именовался «Серые Волки». По словам моего приятеля, вечер обещал быть очень интересным. И в этом он оказался прав. Случилось тогда многое. Но самым запоминающимся было, как двое сержантов «Волков» заключили пари, кто быстрее сможет приговорить бутылку крепкой настойки, сидя на перилах балкона, и при этом не выпадет наружу. По счастью, никто из спорщиков в тот вечер не сорвался на мостовую. Но трагедии с такими горячими головами случались нередко.

Земсковы же дорожили своей репутацией. Потому что если бы инцидент с семьей попал в газеты или телевизор — Роман Афанасьевич легко мог потерять пост в министерстве.

— Приехали, барин.

Голос водителя вырвал меня из раздумий. Авто стояло у ворот, за которыми располагался жилой комплекс. Десять невысоких домов с панорамными окнами, своим постом охраны, двумя медицинскими центрами, сетью магазинов, мини-парком и несколькими фонтанами расположились на обширной территории. От города жилой комплекс был отгорожен высоким кованым забором, за который пропускали либо тех, кто жил на территории комплекса, либо приглашенных гостей.