Гай отпустил мою руку.

– Подожди, я вернусь через пять минут, – сказал он и исчез за ничем не примечательной красной дверью.

– А, ладно, – ответила я, хотя необходимости в этом не было.

– Заткнись, – вслух велела я себе.

А потом выудила из кармана телефон, чтобы скоротать время за чтением нашей переписки. Я подсчитала, сколько сообщений мы друг другу отправили. Вышло, что я написала ему на два сообщения больше, чем он мне, а значит, теперь мне придется аж дважды ему не отвечать, чтобы не показаться слишком уж назойливой. Я принялась выводить подошвой на гравии маленькие завитки, а потом стирать их и снова рисовать.

Гай переоделся в темно-синюю толстовку, в сочетании с которой его глаза казались особенно яркими и глубокими. С собой он прихватил бечевку, отвертку и ножницы.

– Айда в парк!

Я усмехнулась и тайком стерла выведенное на гравии сердечко. По пути мы обсудили правила игры. Каждому разрешалось выбрать один каштан – не больше!

– Мы бьемся не на жизнь, а на смерть, – серьезно предупредил Гай. – Так что выбирай воина с умом. Он либо восторжествует, либо бесславно падет!

– Мой каштан будет не воином, а воительницей, – уточнила я.

Гай так и покатился со смеху:

– И что с тобой только творит этот клуб пожилых кошатниц!

Я пнула его.

– Ладно-ладно, заслужил, – признал он.

В самом начале зимы бывают деньки, когда солнце будто бы забывает о том, что ему положено забиться в какой-нибудь уютный уголок с хорошей книжкой и отдыхать до апреля. И если листва исполнительно окрашивается в желтый и оранжевый, солнце порой бунтует против привычного порядка вещей. И тогда выдаются сказочно погожие деньки, когда оно расцвечивает все кругом дивными красками и красота проступает везде – даже в паршивых, провинциальных парках вроде нашего.

Уже издали мы заметили у самого высокого и раскидистого каштана в парке кучку ребят.

– Давай наперегонки! – бросил мне Гай, и мы кинулись вперед.

Солнце било в глаза, а мы хватали друг друга за рюкзаки, силясь вырваться в лидеры, и задыхались от хохота. Стоило нам только добежать до дерева, как я рухнула на землю и стала искать подходящий каштан, не обращая внимания на изумленные взгляды детей. Они явно решили унести отсюда как можно больше кругляшей и уже успели набить каштанами все карманы, набрать полные горсти и даже зажать коричневые плоды между пальцами. Но их неопытность сразу бросалась в глаза. Всякий чемпион знает, что крупные каштаны – худшее орудие.

– Выбирай бойца! У тебя три минуты! – объявил Гай, обойдя дерево с другой стороны.

– И кто это тебе доверил самому придумывать правила, а?

– Вселенная!

Посреди вороха коричневатых листьев я заметила вполне подходящий каштан – блестящий и крепкий. Судя по всему, он уже какое-то время пролежал без своего колючего кокона. Я нырнула рукой в подгнивающую листву и достала его.

Я сжала каштан покрепче, проверяя его на прочность. Он не треснул. В детстве я даже запекала каштаны в духовке, чтобы они стали тверже. Но теперь мне предстояла настоящая битва, безо всяких уступок и поблажек!

– Нашла! – нараспев прокричала я.

Гай внимательно разглядывал два каштана, что-то бормоча себе под нос.

– Ты их там что, заколдовываешь?

Он усмехнулся и выбросил лишний каштан в траву.

– А то! Я настоящий чародей. Столько чудес сотворить могу!

– А вместо этого творишь всякую фигню.

– Пойдем сюда, – заявил Гай, и мы вошли в небольшую рощицу на окраине полянки. Деревья здесь туго переплелись, образовав нечто вроде большого круга. Половина листьев еще упрямо держалась на ветвях, и солнечные лучи, пробиваясь сквозь них, падали на поляну сверкающими пятнами. Сбоку лежало бревно, служившее импровизированной скамейкой, а посреди круга темнел след от большого костра.

– Как тут круто! – восхитилась я, любуясь небом сквозь паутину ветвей. – Всегда именно так представляла себе место действия книжек Энид Блайтон! Чем тебе не обитель гоблинов, фей и все в таком ду хе?

Гай присел на бревно и достал отвертку, а потом стал разглядывать свой каштан на свету, выискивая местечко для прокола.

– Мы с Джоэлом любим тут посидеть.

Я закатила глаза:

– Энид Блайтон вами бы гордилась.

– О, не сомневаюсь. У нее же все книжки о наркоте! Вот, к примеру, этот, как его… Луноликий![30] Тот еще торчок! Без конца печеньем закидывался! Немудрено: после этого дела страсть как жрать охота. А на Волшебном дереве наверняка не просто листья росли!

Меня удивило, что он, оказывается, в детстве читал книжки Блайтон. Впрочем, оно и понятно – Эдит не может не понравиться!

– Самая большая беда наркоманов в том, что они уверены, будто и весь остальной мир сидит на наркоте, – заметила я и присела рядом с ним на бревно, но на достаточном расстоянии, чтоб наши бедра не соприкасались.

– А ты знаешь почему? Не зря народ в восторге!

– О, поверь, с моим мозгом никакой наркоты и не нужно – мне и так вполне хватает острых ощущений! – заметила я.

Гай придвинулся ближе. Теперь мы сидели бок о бок. Он поднял взгляд от своего наполовину пробитого каштана и улыбнулся мне своей фирменной улыбкой:

– Знаешь, охотно верю.

Я залилась краской. А Гай тем временем доделал свой «снаряд» – продел веревочку через каштан и завязал прочным двойным узлом. Я забрала у него инструменты и стала трудиться над своим орудием.

– Эй! – воскликнула я, заметив, что он украдкой запекает свой каштан над зажигалкой. – Так нечестно!

И вот настал час битвы. Мы поднялись с бревна, повернулись друг к другу и вскинули руки с каштанами.