Она стала рыться в запасах провизии. Достала нарезанный сыр, фляжку с вином и холодные пирожки. Предложила колдуну. Тот, как и прежде, лишь покачал головой. Решил ограничиться своими запасами – все тем же хлебом и печеной курицей.

– Я смотрю, цыплята до хутора Феринса доехали не все, – попробовала пошутить она, кивнув на трапезу спутника.

Иврос усмехнулся, но промолчал. Вид у него был измотанный. Он принялся за еду, с интересом рассматривая тот сгусток света, что висел сейчас под низким сводом пещерки. Гвин все ждала, что Ив спросит, как она его сотворила, и ей удастся завязать разговор. Но колдун не проронил ни слова.

Как всегда, адептка не выдержала первой.

– Я видела, как тебя окутывают энергии, когда ты становишься медведем, – сказала она, жуя сыр. – Ты как-то им приказываешь? Я имею в виду, тем силам, что тянутся к тебе? Как вообще удается подчинять энергии без перехода в транс?

– Силам? Приказываю? – Иврос застонал. – Гвин, прошу. Не приставай.

– Но все же, – не унималась она. – Ты как-то формулируешь задачу, что хочешь сменить обличье? А ты пробовал личины других зверей? Волков, скажем?

– Никому я не приказываю. – Он достал из сумки флягу с водой. Потряс. – Оно случается само. Замерзла. Сможешь разогреть?

Иврос протянул ей флягу.

Гвин взяла ее. В воде действительно образовался лед. Она сжала флягу двумя руками. Зашептала. Вошла в транс. Надломила нити, связующие ледяную корку. Потянула. Встряхнула. И запустила обратный процесс. Кончики пальцев защипало. Когда вода разогрелась достаточно, чтобы при желании можно было заварить слабый чай, она вернула флягу хозяину.

Иврос все это время внимательно наблюдал за тем, что она делает.

– Но ты чувствуешь, что ты медведь? Или что ты внутри медведя? Или что? – Она надкусила пирожок и с облегчением обнаружила внутри персиковое варенье.

– Я – это я, – пожал плечами Иврос. – А вот у тебя глаза белеют. Ты знаешь об этом?

Гвин подарила ему усталую улыбку.

– Я бы могла тебя обучить. И многое рассказать, раз интересно. Но ты ведь скажешь, что не хочешь. – В голосе звучала надежда.

– Не хочу.

– Жаль. – Она поджала губы. – Это потому, что я Мейхарт?

– Это потому, что я уезжаю. Сразу после того, как верну тебя мужу. – Иврос говорил холодно, но внутренне ожидал, что она ответит очередной колкостью. Подсознательно рассчитывал увидеть огонь в ее глазах.

Но Гвин молча жевала свои пирожки вприкуску с сыром и запивала вином. От души и сосредоточенно. Только вино закончилось быстрее, чем сошло на нет желание провалиться сквозь землю. А взгляда она не поднимала вовсе. Адептка слишком хорошо понимала, что происходит. От этого ее закаленное, на первый взгляд, сердце ныло.

Гвин не хотела всего этого. Не хотела проблем. Не хотела болезненных объяснений и неудобных разговоров в этой тесной норе. И не хотела думать над словами Ивроса. Совсем.

– Расскажи мне о маме, – неожиданно попросила она, не поднимая глаз от очередного пирожка.

– О маме? – Иврос удивленно наморщил лоб. – Что тебе рассказать о ней?

– Что угодно. – Гвин пожала плечами. – Какой она была до встречи с… королем?

И тотчас прикусила язык. Она могла услышать очередной всплеск возмущения со стороны Ивроса, но он лишь вздохнул.

– Доброй, – прозвучал в тишине его глубокий низкий голос, – и ласковой. Она всегда заботилась обо мне. О папе. И о Нордвуде. Говорила о моем наследии. О корнях. О том, насколько древний род у нас. Что это все очень важно. Я не должен забывать. А почему ты спрашиваешь?

Он хотел видеть ее лицо. Но Гвин так низко наклонилась над ужином у себя на коленях, что за капюшоном не было видно даже кончика носа.

– Когда твой отец умер, ее тень пришла за ним, – тихо ответила она. Будто больше обращалась сама к себе, чем к Ивросу.

– Ты говорила, – кивнул колдун и принялся убирать остатки еды. – Она любила отца. Думаю, действительно сожалела о том, что произошло.

Он спрятал все в сумку. Повернулся к ней, стоя на коленях.

– Ты закончила с едой? Нужно ложиться спать, завтра вставать рано. Не королевская спальня, но все же…

– Почему ты все время стараешься задеть меня? – Она подняла на него сердитый взгляд. – Будто я в чем-то виновата? Что ты хочешь мне сказать? Скажи прямо, Ив. Быть может, выяснится, что я не так уж и безнадежна, как тебе кажется. Что я смогу понять.

– Ничего. – Он покачал головой.

Колдун убрал вещи. Потом снял с пояса меч и отправил его подальше к стене. А затем расстегнул тяжелый плащ с меховым воротником и протянул его Гвин.

– Накроешься. Ночью будет холодно.

Иврос вышел на улицу, под снегопад.

Адептка убрала провизию и пустую флягу. Еды с собой еще было достаточно. Но есть не хотелось.

Кожей она ощутила знакомую вибрацию снаружи. Энергии сплетались и тянулись туда, точно магнитом. Что ж, значит, костер им действительно не понадобится.

Захрустел снег. Зашевелились корни на входе.

Медведь с тихим ворчанием протиснулся внутрь, оттеснив Гвин к дальней стене. Она терпеливо дождалась, пока он уляжется мордой ко входу, а к ней – спиной. Потом расположилась сама. Положила вещи вдоль холодной стены. Завернулась в длинный тяжелый плащ Ивроса. И легла к нему вплотную, спина к спине, поджала к животу ноги, закуталась, натянула капюшон. Прижалась к горячему мягкому зверю. Затихла.

Мох под ней оставался стылым.

Оборотень дышал шумно и тяжело. От его тела исходил жар. И вскоре в пещере потеплело.

А снаружи, напротив, разыгралась непогода. В Старом Лесу гуляла метель. Поднялся ветер, сильный, завывающий. Но внутрь не проникало ни дуновения, поэтому Гвин сделала вывод: либо ее спутник лукавит и на самом деле в чарах хоть немного, но разбирается, либо делает это неосознанно. Как ни странно, оба варианта ее устраивали. Адептка и сама лукавила на каждом шагу. Но очень не хотела, чтобы Иврос понял.

Гвин полагала, что в сложившейся ситуации она ни за что не уснет. Но провалилась в глубокий сон прежде, чем светящийся шарик под потолком погас.

Ее разбудил шорох. Адептка села. Огляделась по сторонам сонным взглядом. Не сразу поняла, где оказалась.

Снегопад давно прекратился, и первые рассветные лучи пробивались сквозь занавес из корней в полумрак маленькой пещеры. Иврос стоял на коленях и что-то искал в сумке. Как только Гвин зашевелилась, он прекратил поиски и повернулся к ней.

– Доброе утро. – Он кивнул. – Не замерзла?

– Доброе. – Гвин прочистила горло. Ужасно захотелось умыться теплой водой. – Да вроде нет.

– Хорошо. – Колдун снова кивнул. – Позавтракай, и отправимся в путь. Впереди