Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гвин тем временем приступила ко второму пирожку – с печенью и луком. После сладкого пирога вкус показался слишком резким. Кроме того, адептка не любила печень. Однако чужой труд уважала, поэтому с пирожком расправилась.
От костра и еды стало жарко. Адептка откинула назад капюшон и пригладила волосы. Искоса глянула на колдуна. Тот жевал с необычайно мрачным видом. Мрачнее обычного.
Гвин откусила третий пирожок в надежде на сладкую начинку. Внутри оказалась рыба. Впрочем, после печени не худший вариант. Покончив с пирожком, она убрала оставшиеся обратно в котомку, достала флягу и с удовольствием сделала три больших глотка.
В этот миг ее взгляд встретился с глазами Ивроса. Колдун перестал жевать.
– Что? – Гвин сделала еще глоток.
– Ничего. – Он отправил еще одно несчастное яйцо в рот.
Женщина села рядом. Ближе, чем в первый раз.
– Ив?
– М-м?
– Ты все еще злишься на меня? – Она искоса глянула на колдуна.
– За что? – Иврос выбросил в костер остатки скорлупы.
Гвин закатила глаза.
– Ты прекрасно знаешь за что. – Она поджала губы.
– Если бы злился, не взял бы тебя с собой. – Он убрал остатки хлеба и извлек мягкую флягу из кожи. Судя по всему, с простой водой.
– Хорошо.
Адептка сделала еще один маленький глоток и заткнула пробку.
– Мы к вечеру уже будем на месте? – уточнила она.
– Утром, – ответил Иврос. – Переночуем в пещере по дороге. Встанем пораньше и до обеда уже будем у Бастиона.
– То есть обратно вернемся через три дня, получается? – Гвин часто заморгала. – Ив, ты же сказал про пару дней.
– А есть разница? – Он развел руками.
– Огромная! – Адептка резко встала. – Мне нужно вернуться в Высокий Очаг через два дня. Король устраивает какой-то праздник. Я должна…
– Можешь идти обратно прямо сейчас, – холодно перебил колдун. – Мы недалеко ушли.
– Ты не понимаешь.
Она с досадой плюхнулась на место. Бросила фляжку в снег. Закрыла лицо руками. Пальцы были холодны. Кожа под ними пылала. От пригубленного вина или от жара костра. А быть может, от всего вместе.
– Я замужем, Ив. У меня есть определенные обязательства перед новой семьей. В том числе присутствовать на их праздниках.
– Угу. Обязательства. Узы, которые ты сама выбираешь. Я помню.
Его голос звучал спокойно. Без попытки задеть. В тоне читалось натянутое безразличие.
Гвин молчала.
Он поднял ее фляжку. Повертел в руках, рассматривая выгравированный рисунок из трех дубовых листьев на передней поверхности. Сел рядом.
– Как тебя вообще угораздило выйти за него замуж? – Колдун повернулся к ней.
– Я же говорила. – Гвин посмотрела на него сквозь пальцы. – Моя Академия взорвалась. Меня в тот день не допустили к экзамену на заклинателя. Не хватало двух лет службы по правилам. Я разозлилась. Уехала на окраину города. Напилась в трактире. А наши адепты не справились с задачей. Неукрощенный огонь – это самая опасная сила после чистой тьмы. Взрыв был такой, что на несколько кварталов в домах повыбивало стекла. Я была пьяна и зла. И тогда я вспомнила о том, что слышала от одного барда. Принц Нордвуда ищет себе невесту. И решила послать к черту службу и поискать спокойной и тихой жизни подальше от Идариса…
– Нашла? – Тень улыбки скользнула по заросшему лицу колдуна. – Спокойную и тихую жизнь?
– Ну, как видишь. – Она развела руками. – Провожу дни в праздности и неге.
– Он тебя не обижает? – Чтобы занять руки, Иврос откупорил пробку на фляжке. Понюхал содержимое. Нахмурился. Снова закрыл.
– Кто? Принц Кевендил? – Адептка фыркнула. – Мы с ним почти не общаемся. В замке заправляет его папаша. Кевендил только выполняет указания. И еще всех тиранит его капризная сестрица. Знаешь Девану?
Гвин протянула руку, чтобы забрать у него флягу, но колдун засунул ее в котомку с провизией.
– Слышал о ней от местных, – ответил он, вновь повернувшись к спутнице. – Слуг изводит. Истерики закатывает.
– Невыносимый ребенок, – подтвердила адептка.
– Что же ты тут делаешь тогда? – Иврос усмехнулся. – Уехала бы. У тебя же отец и мать есть. И тетка. Ты сама говорила. Зачем тебе Мейхарты?
– Ты не поверишь. Мне нравится Нордвуд. – Она мягко улыбнулась. А заметив удивление на лице колдуна, принялась объяснять: – Здесь тихо. Нет такой суеты, как в Идарисе. И люди очень искренние, Ив. И такие одинокие. Нуждающиеся в ком-то, кто позаботится о них. А что до отношений с семьей, все не так просто, как ты думаешь.
В золотисто-карих глазах отразилось понимание.
– Сложные характеры?
– Отец, да. Очень сложный человек. А у матушки материнский инстинкт отсутствует напрочь. Такое иногда случается. Я ее не виню. Она всегда хотела для меня лишь лучшего. Заботилась как умела. Мечтала, что я стану светской дамой при дворе Императора однажды. Считала, что жизнь адепта не для женщины. А отец, наоборот, хотел, чтобы я посвятила свой дар Академии. Когда он понял, что я – окулус, чуть с ума от радости не сошел.
– И в итоге ты пошла по его стопам, – заключил колдун.
Он сидел к Гвин вполоборота. Уже не такой мрачный и будто даже заинтересованный ее рассказом.
– В итоге в пятилетнем возрасте я оказалась в воспитательном доме. – Адептка наморщила нос. – Знаешь, что это за место? Это как сиротский приют, только для детей, у которых жив хотя бы один из родителей. Туда обычно отправляют своих отпрысков пьяницы, дамы легкого поведения и совсем бедняки. И вот отец заявил маме, что не заберет меня, пока она не согласится устроить меня в Академию.
– И мама уступила? – предположил колдун.
Это семейство все больше и больше озадачивало его.
– Мама сказала, что пусть лучше дочь растет в воспитательном доме, чем в Академии Чародейства. – Гвин зло улыбнулась, обнажая острые клыки. – Пусть вырастет обслугой или шлюхой.
– Какая у тебя заботливая матушка, – колдун скрестил руки на груди, – и кто же сдался первым?
– Никто. – Гвин протянула ладони к догорающему костру. – Оба были слишком упрямы. Два месяца я проплакала в том чудовищном месте. Я не понимала, в чем провинилась. А потом просто пришла папина старшая сестра, тетя Керика, и забрала меня. А родителям сказала, если ребенок им не нужен, она меня забирает. Потому как своих детей у нее нет. И негоже разбрасываться такими славными маленькими девочками, как крошка Гвин.
Иврос тихо рассмеялся.
– Любишь тетю? – Он укоризненно покачал головой. – Что же к ней не отправилась?
– Люблю безумно. – Гвин поджала губы. – Но я не знаю, где она сейчас. Она уехала задолго до того, как отец с мамой отправились в плавание.
– А что в итоге родители? – Иврос поднялся