в эту часть Нордвуда после изгнания нежити. Им встретились несколько ворон и стайка больших синиц. Пару раз она слышала, как стучит дятел в отдалении. А в ельнике разглядела тетерева. Однако зверей видно не было. Разве что мыши сновали под снегом, да на болоте нашлась цепочка следов, похожих на заячьи. Интересно, сколько понадобится времени животным, чтобы понять, что стало безопасно?

Она вздохнула. Пожалуй, слишком громко. Потому как медведь под ней тихо заворчал.

Гвин наклонилась к нему.

– Все хорошо. Просто думаю о том, что Нордвуду еще долго восстанавливаться после всего… А. Неважно. – Она вновь почесала шею зверя.

Это вышло само. Она даже не поняла, зачем сделала это. Прекрасно помнила о том, что под ней не животное, а вполне себе здравомыслящий человек.

Медведь зарычал.

– Прости. – Она усмехнулась. – Не удержалась. Если хочешь, я пойду дальше сама.

Но оборотень не остановился.

Спустя еще час пути растительность вокруг стала гуще и сменилась на луговое разнотравье. Болотные кочки и замерзшие полыньи сменились грядами низких холмов. Вдалеке виднелся лес. Но Иврос взял правее. Адептка уже хотела спросить его, какой дорогой они идут. Но тут колдун поднялся на высокий холм, с которого открылся совершенно иной вид. Вид, ничуть не похожий на зимний лес или спящее болото.

– Ох, – выдохнула Гвин с нескрываемым восхищением.

Глава 5

Катализатор

Ленивые волны с шелестом облизывали мокрый песок на берегу. Они набегали одна за другой, принося густую молочно-белую пену и горький запах соли. Холодный ветер полностью очистил небосклон. Слепящее солнце играло на морской поверхности бисером зеркальных бликов. Глубокая синева водной глади становилась светло-серой ближе к линии прибоя, точно разлитая сталь, что кипит и пенится. Цвет в отдалении казался насыщенным отражением высокого лазурного неба.

– Не думала, что море так близко. – Гвин с наслаждением вдохнула терпкий холодный воздух.

Медведь стоял неподвижно. Ветер шевелил его густую черную шесть.

– А оно и вправду Сапфировое, – заметила адептка, вглядываясь в индиговую даль. – Никогда такого оттенка воды не видела. Представляю, как здесь хорошо летом.

Гвин улыбнулась. Наклонилась к спутнику и шепнула в самое ухо:

– Спасибо, что привел меня сюда.

Оборотень дернул этим ухом. Мотнул головой. Повернулся и пошел вдоль побережья, по гряде холмов, постепенно отдаляясь от шепчущего морского простора.

К обеду они вновь добрались до леса. Путники миновали еще одну промерзшую речушку. У опушки адептка попросила колдуна остановиться и перекусить. По правде говоря, ей просто хотелось размять спину и все остальное. Гораздо больше, чем поесть.

Гвин спешилась, скинула все сумки и с наслаждением потянулась. Иврос тем временем отошел в сторону, встал на задние лапы и отряхнулся всем телом, разгоняя магический морок вокруг себя. Когда же медведь перестал существовать, колдун размял затекшие плечи. А потом одарил спутницу тяжелым взглядом.

Она широко улыбнулась. Сделала реверанс. Поскольку стояла в снегу по щиколотку, это вышло не слишком изящно.

– Ты невыносима. – Он усмехнулся и потер шею.

– Очень даже выносима. – Адептка с невозмутимым видом наклонилась к котомке и принялась в ней рыться. – Вон как далеко ты меня пронес. Устал, поди?

– Я сочувствую твоему Мейхарту, – сухо заметил колдун.

Он направился в лес.

– Сочувствуй всем, чьи убеждения не совпадут с моими. – Она оторвалась от изучения съестных припасов. – Уже уходишь?

– От тебя далеко не уйдешь. Я за хворостом. – Он скрылся за пушистой елью.

Гвин вздохнула. Нахмурилась. Вдохнула еще несколько раз. Отрывисто. Покрутила головой в поисках источника запаха. Понюхала свой рукав. И удрученно застонала. Ее одежда пахла медведем. Оборотнем, если не лукавить. Но легче от этого не становилось. Даже лисий воротник носил на себе следы этого запаха. Адептка сердито скрипнула зубами. Такое чувство, что ее пометили, как какое-нибудь дерево. Ни один другой медведь теперь не подойдет. Как иронично.

Чтобы отвлечься, она вернулась к котомке с едой, но не успела ничего достать оттуда. Прямо за спиной хрустнула ветка.

Гвин резко обернулась на звук.

Темный силуэт скользнул меж деревьями в глубине леса. На миг показалось, что это олень. По крайней мере, существо было не больше оленя. Да и двигалось с завидной проворностью. И, судя по всему, испугалось внезапной встречи не меньше адептки.

Женщина вгляделась в лесные заросли. Даже вошла в транс, чтобы уловить какое-то шевеление или энергетический след. Но создание пропало. Видимо, удирало со всех ног в чащу.

Гвин пожала плечами и занялась обедом. Бартолеус, как всегда, не поскупился на угощения, даже плеснул ей вина в маленькую флягу. Судя по чарующему запаху, вино он позаимствовал из личных запасов короля. Адептке стало любопытно, как часто повар злоупотреблял такими «заимствованиями». Впрочем, Барт готовил так дивно, что ему можно было простить многое. Вино уж точно.

Но, конечно же, вернувшийся с хворостом колдун от предложенной еды отказался. Гвин нисколько не удивилась. Было бы странно, если бы он согласился есть снедь Мейхартов.

Иврос устроил охапку сухих веток прямо на открытом участке возле поваленного дерева.

– Ты не знаешь, тут олени водятся? – спросила адептка.

– Раньше водились, но я давно их не видел в этой части леса. – Иврос достал огниво и принялся разводить костер. – А что?

– А еще какие-нибудь крупные животные? – Она приподняла бровь. – Или иные существа?

Иврос пожал плечами.

– Кобальды, возможно. – Он раздул занимающееся пламя и подбросил пучок сухого мха. – Они живут в пещерах под холмами. Но зимой кобальды крепко спят. Да и от холмов так далеко не уходят. А к чему вопросы?

– Видела сейчас в лесу кого-то, но не успела разобрать, кого именно, – призналась Гвин.

– Вряд ли это кобальд. Возможно, тебе просто показалось. – Колдун выпрямился.

Костер весело затрещал, поглощая предложенные ветки.

– Голодные кобальды могут быть опасны, если другой добычи поблизости нет, – заметила женщина.

Она развернула сверток с пирожками и на всякий случай протянула Ивросу.

– Будешь?

Он покачал головой.

– Это точно не кобальд. Кобальд бы и близко не подошел. Они меня боятся пуще лесного пожара. – Иврос извлек из сумки хлеб и оторвал большой кусок.

Гвин скользнула по хлебу взглядом. Вероятно, последний, испеченный его отцом.

Адептка села поближе к костру и занялась поглощением пирожков. Первый оказался с яблоками и корицей.

Иврос опустился рядом. Достал из мешка тряпичный сверток. Внутри были четыре сваренных вкрутую яйца. Раздавленных.

Колдун молча продемонстрировал их Гвин.

– Ты не говорил, что у тебя в мешке есть что-то особо ценное и нежное. – Она пожала плечами. – Предупреждать надо. Я бы не ложилась на них.

Иврос зажал в зубах хлеб и с сердитым видом