на одной из башенок здания магистрата. Там хватало символов, но я никогда не спрашивал, что они означают. А вдруг это ключ к разгадке?

Спросить бы Эда, знает ли он значение символа, но Рейдеса сейчас лучше не трогать, он не в себе. Посоветуюсь с Анжи. Невыносимо захотелось домой. Заглянуть в комнаты сыновей и убедиться, что они мирно спят в своих кроватях, зайти в спальню и лечь рядом с Анжи. Ничего больше не нужно, только это.

Я ускорил шаг, удаляясь от пепелища. Начинало светать. Все-таки магия требовала много времени. Столкнулся с кем-то из слуг. Тот поклонился, а я спросил:

– Где похоронили хозяйку?

– Так вниз по тропинке. – Мужчина махнул рукой. – Там увидите.

Я зашагал в указанном направлении и действительно скоро увидел… Маленькое кладбище, больше напоминавшее сельское, отгороженное высоким частоколом. И две свежие могилы. На каждой – по одинокому цветку. Я подошел ближе, миновал ворота и замер на несколько мгновений.

– Почему ты ничего не сказала нам, Тэмми? – спросил вслух. – Если боялась, если писала Эду – почему не написала нам? Я бы приехал и забрал вас с девочками. А что теперь? Как теперь? Как будет жить твоя младшая дочь? Ну почему?

Хотелось что-нибудь разбить, но, как назло, под рукой ничего не было. Я потер глаза и пошел прочь, навсегда прощаясь с подругой. Мне вспоминалась Тэмми такой, какой она была в гимназии. Веселой, солнечной, с припасенным для нас ужином. Да, мы давно не виделись, но разве обязательно часто встречаться, чтобы чувствовать благодарность и тепло? Теперь ничего не осталось. Только горечь.

Когда я подходил к пристройке, Эд уже стоял у порога. Он был одет по-дорожному, значит, проснулся достаточно давно.

– Я приказал готовить экипаж, – сказал отрывисто. – Поедешь с нами?

– Я лучше верхом.

Заодно прослежу, чтобы никто не завершил начатое. Пока мы не знаем, за что поквитались с семьей Рейдеса, надо держать ухо востро.

– Как хочешь. – Эд пожал плечами. – Завтракай, и поедем.

– А ты?

Он отмахнулся и зашел обратно в пристройку. Я последовал за ним. Малышка Лиз тоже уже не спала. Она капризничала, сидя на руках у няни, и отказывалась есть молочную кашу.

– Я хочу к маме, – хныкала она.

– Ничего не ест, – пожаловалась нянька – видимо, та самая, что спасла девочке жизнь. – И что делать?

– Захочет – накормим, – ответил Эд. – Нам пора.

– Подожди, – перехватил его. – Ребенку нужно нормально питаться. Это ты будешь ехать, пока не свалишься, а она – нет. Помню, как мы добирались сюда с Анри, и это было очень нелегко.

– Твой сын был младше.

– Да, и что с того? Она совсем кроха. Сколько ей? Два с половиной?

– Почти три.

Лиз с любопытством наблюдала за мной. Она тоже до боли напоминала Тэмми: рыжеволосая, забавная, с ясными глазами. Я не так хорошо умел ладить с детьми, как Анжела, но тем не менее не оставался в стороне от воспитания сыновей. Интересно, общение с девочками чем-то отличается? Сел перед Лиз, вертевшейся на коленях у няни.

– Ты почему не хочешь кушать? – спросил у неё.

– Хочу к маме, – заявила Лизи, и слезинка повисла на носу.

– А разве ты не хочешь поехать с папой в большой-большой город? – Кивнул няне, и та набрала ложку каши. – Там по улицам ездят повозки, красивые, разноцветные.

Лиз прекратила реветь и проглотила кашу.

– А еще там выступают мальчики, которые умеют создавать цветы из воздуха.

Вторая ложка каши, уже хорошо.

– Папа купит тебе красивое платье и лошадку. И новую куклу. Хочешь куклу?

Лиз неуверенно кивнула и проглотила еще ложку.

– Ладно, не будем разорять твоего папу, куклу я куплю тебе сам. Большую-пребольшую, с тебя ростом. У меня мальчишки, им куклы ни к чему.

В тарелке показалось дно. Лизи улыбнулась, а я обернулся к Эду.

– Забирай девочку, – сказал ему. – Едем.

– Не понимаю, как у тебя получается, – поморщился Эд. – Ты же сам боевой маг, Вик.

– У меня двое детей, Эд.

И хотелось добавить, что, в отличие от него, они растут рядом со мной, но я промолчал. Эду и без того больно. Поэтому проследил, как Эд с малышкой и няней забираются в экипаж, а сам поехал рядом.

Как я и говорил, быстрой езды не получилось. Лизи уставала, приходилось останавливаться, гулять с девочкой. Несколько раз останавливались перекусить и к вечеру едва ли проделали треть пути к моему замку. Няня уложила малышку спать, а мне было душно и не по себе, поэтому я оставил Рейдеса с дочерью, а сам стоял на улице и дышал свежим весенним воздухом. Скрипнула дверь. Эд замер рядом.

– Не спится? – спросил я.

– Как тут будешь спать? – угрюмо ответил он. – Закрываю глаза, и…

Закусил губу. Я опустил руку ему на плечо.

– Я ничего не понимаю, Вик, – хрипло сказал Эд. – Будто сплю и вижу кошмарный сон, только выхода из этого сна нет. Кругом я виноват.

– Ты ни при чем, – сказал, хоть так и не думал.

– Неправда. Все неправда. Почему так происходит, Вейран? – Эд уставился на черное небо. – Мы гонимся за чем-то несбыточным, а сами не замечаем, что теряем то, что было нашим. Что было нужно и важно. Права была гадалка. Я потерял все, что мог. Осталась только Лизи, и уж её я никому не отдам.

– Дети быстро растут, Эд. Ты не успеешь оглянуться, как она станет взрослой, – вздохнул я. – Иногда так хочется уберечь детей от наших ошибок, но это невозможно. У каждого свой путь. Береги Лиз. Что ты планируешь делать с ней?

– Пока не знаю. – Эд покачал головой. – Но одну не оставлю. Ни за что.

– Хорошо. Все верно. Послушай… Если хочешь, я могу вернуться в столицу, помочь с поисками убийц.

– Ты сам сказал, Вик, у тебя двое детей, – качнул головой Эд. – Не стоит. Твой враг вряд ли тебя забыл. Я разберусь и сам.

– Как знаешь.

Мне требовалось поговорить с Анжи. Вместе мы решим, что делать. Но до дома еще было так далеко! И я страшно беспокоился, все ли там в порядке.

– Спасибо, что приехал. – Эд снова прервал молчание. – Я думал, не захочешь.

– Почему?

– Я не идиот, Вейран. Видеть меня ты не желаешь.

– Неправда.

Действительно, неправда. Эд все еще был моим другом. Я просто не хотел видеть его рядом с моей женой, но это не означало, что не протяну руку помощи в трудную минуту.

– Тебе виднее, – хмыкнул Рейдес. – Тебе виднее, друг. Ты прав. Надо поспать, выедем рано.

Он развернулся и пошел в дом, а я так