Полицейские увезли тело на заднем сиденье неприглядной маленькой машины. Весь день они опрашивали домашних, дольше всего задержавшись на чужаке Рэймонде, но никого не арестовали и уехали перед закатом, двигаясь слаженно, как рой насекомых.

– В полиции считают, что она была убита кем-то из знакомых. – Доротея посмотрела на каждого по очереди. – Мотив пока неясен, но у меня есть кое-какие подозрения.

Она подняла руку с вытянутым пальцем и помахала ею перед собравшимися в абстрактном обвинительном жесте. Массивные браслеты звякнули друг о друга, превращая руку в музыкальный инструмент.

– Я собрала здесь всех, кто находился неподалеку от дома во время убийства, верно?

Рэймонд прокашлялся.

– Не совсем, мадам. Бен Крейк слонялся сегодня по дому, я видел его.

Мэтью шагнул вперед: чувство, что кого-то подозревают, побуждало действовать, – так оживляется волк, учуяв добычу.

– Точно, Бен Крейк, я тоже его видел. Кто-нибудь сообщил полиции?

Доротея выглядела сбитой с толку и немного раздраженной тем, что ее прервали.

– Кто такой этот Бен Крейк?

Вайолет достала из кармана платок и машинально обернула его вокруг пальцев.

– Юноша, что живет в деревне, – ответил Мэтью. – Ходил с Вайолет в одну школу. Часто бывает здесь под разными предлогами.

– Он мой друг, – тихо произнесла Вайолет.

– Не тот, с кем стоит дружить.

– Знаешь, он довольно приятный, – сказала Лорен, заглушив нотки надежды в голосе мужа. – Совсем не из тех, кто способен на убийство.

– Впечатления могут быть обманчивы, – возразила Доротея и повернулась к племяннику. – Где ты его видел?

Мэтью шел полями к станции, когда откуда ни возьмись на него будто выпрыгнула фигура в коричневом пальто. Окрестности были ему хорошо знакомы, и он понимал, что это лишь игра перспективы, но все равно дернулся.

– Вы меня напугали, – сообщил он видению.

Бен не ответил.

– А, это ты, – сказал Мэтью. – Ты что здесь делаешь?

Бен почесал подбородок.

– Вы Мэтью, верно? Дядя Вайолет. Я наблюдаю за птицами. – И он поднял свой бинокль, словно отвечая на тост.

– Вижу, – кивнул Мэтью. – Ты ужасно меня напугал.

– Старался не двигаться, чтобы не спугнуть воробьев.

Хотя Мэтью и провел всю жизнь в деревне, но не чувствовал себя там своим. Он непонимающе уставился на Бена.

– Что ж, мне пора.

Бен приставил бинокль к глазам и посмотрел на дерево. Оттуда вспорхнули несколько фигурок – осенняя азбука Морзе.

– Передайте Вайолет привет от меня.

Когда Мэтью пропал из виду, он снова повернулся к дому и поднял бинокль. В обращенной к нему стене было только одно окно, на самом верху.

– Он следил за домом? – спросила Доротея.

– Вроде того, – ответил Мэтью.

Вайолет приложила платок к глазам.

– Да, похоже было, – сказал Рэймонд.

– Очень любопытно.

Доктор Лэмб перебил их уставшим, хрипловатым голосом человека, начинающего терять терпение.

– Послушайте, с Беном все в порядке. Он просто юноша, очарованный девушкой. – Сердце Вайолет часто билось, она была почти в обмороке. – Я знаю его семью много лет, его отец держит антикварный магазин в городе. Приятные люди, хоть с биноклями, хоть без.

– И все же, раз он наблюдал за домом, то должен был что-то заметить. Почему он не говорил с полицией? – Чуть облачное небо за окном постепенно темнело, и своими словами Доротея создавала ощущение бушующей грозы, будто каждая ее фраза может кончиться ударом грома или вспышкой молнии. – Кто еще видел что-то подозрительное?

Ответа не последовало.

– Пусть тогда каждый по очереди скажет, где он был во время убийства и что необычного заметил.

– Вы подозреваете одного из нас? – нервно поинтересовалась Вайолет. – Или Бена?

– Пока еще рано говорить. – Доротея подошла к девушке и потрепала ее по волосам.

Теперь она была частью полукруга, а центр комнаты опустел, будто все собрались вокруг костра рассказывать истории.

– Кто начнет? – Вопрос повис в тишине. – Хорошо, кто последним видел ее живой?

Лорен повернулась к Доротее лицом.

– Полагаю, что я.

После удара Агнес каждое утро просыпалась с непреодолимым головокружением, совершенно не ориентируясь в пространстве. Она лежала так неподвижно, как только могла, борясь с тошнотой и представляя, что ее деревянная комната находится на носу корабля или висит под воздушным шаром, покачиваясь из стороны в сторону. Свет из окна так бил по глазам, что у нее перехватывало дыхание, а все предметы по краям комнаты будто сливались со стенами, обретая очертания в самые неожиданные моменты.

– Держать все в тайне в такое время безответственно. – Из дерева на нее надвинулось лицо: она не заметила, как Лорен вошла в комнату. – Если вам хуже, скажите.

Лорен, воздушная блондинка, жена ее сына Мэтью. Агнес видела, чем она может привлечь, но сама ее не любила.

– Давайте немного проветрим. – Лорен открыла окно и посмотрела наружу. – Там Рэймонд подметает тропинки. Вы даже не представляете, как вам повезло: можете свободно сидеть и смотреть на него все утро. Прекрасно сложен, сплошной пот и мускулы.

Она повернулась и подмигнула свекрови.

– Конечно, Мэтью об этом не стоит говорить.

Агнес считала невестку несносной, но обнаружила, что лучше молчать, пока та не утомится от собственной болтовни.

Лорен понемногу откусывала от тоста, который она принесла на подносе.

– А еще доктор, он ведь все время здесь, наверху? Чем вы занимаетесь тут вдвоем? – Она повернулась к Агнес, и на ее лице мелькнуло презрительное выражение. – Почему вы не отвечаете мне?

Агнес приложила ладонь к горлу, а другой рукой потянулась к подносу. Послышался звук скрипящей половицы, будто ее легкие были домом с привидениями.

Лорен посмотрела на стоящий с края подноса стакан молока и перевела взгляд назад на Агнес.

– Вы сами можете его достать. Уж не думаете ли вы, что я ваша горничная?

Лорен улыбнулась. На минуту она представила себе, как выбрасывает еду в окно – два тоста как отпечатки ладоней на земле, а потом след от молока, словно рвота на клумбе, – но поборола искушение.

– Постарайтесь прийти в себя к обеду. – Она шагнула к двери. – И не забудьте, сегодня приедет ваша сестра.

Что-то скрипнуло, стукнуло дерево, и светловолосый призрак исчез.

Доротея склонила голову.