что уже было, но в планах раздобыть секрет, позволяющий приоткрыть завесу будущего. Ведь если я могу заглянуть в прошлое, то и в будущее тоже стоит попробовать.

– Не стоит, – серьезно отрезала Дея.

–Отчего же? – удивился такому скепсису Влад.

– Прошлое уже не изменишь в отличие от будущего. Зачем смотреть на то, что еще может и не произойти?

– Затем, чтобы знать, что это может произойти, и быть готовым.

– Один мой хороший знакомый говорил, – «думать о будущем – страдать заранее».

– Почему именно страдать? Может то, что нас ожидает, принесет радость.

– Когда люди ожидают приятных событий, они к ним морально не готовятся, они просто ждут их с нетерпением.

– Это весьма спорный вопрос, как и все философские вопросы и мы непременно его обсудим, но не сейчас. Сейчас мы пойдем смотреть историю Багорта, – провозгласил он и протянул ей руку, чтобы сопроводить к тайне тайн.

Дея прикоснулась к его ладони, ощутив легкое покалывание, но стоило им приблизиться к зеркальной конструкции, как по ее пальцам пробежала судорога, словно она воткнула их в розетку. Непроизвольно одернув руку, она вопросительно посмотрела на Влада.

– Извини, – смутился он, – немного волнуюсь, я еще никому не рассказывал о своем изобретении и уж тем более не показывал, как оно работает.

– Почему решился показать мне?

– Мне кажется, ты сможешь оценить… И.... Не важно. Просто хочу поделиться этим.

– Я польщена, – она поймала его недоверчивый взгляд. – Нет, правда, я просто не понимаю, почему я. Сотни людей многое бы отдали за возможность, посмотреть на твое изобретение, а ты решил показать его недообразованной девчонке.

– Образованность и врожденная пытливость ума – не одно и тоже. И потом ты забыла, что меня люди не особо интересуют.

– И все же тебе хочется с кем-то поделиться, понимаю.

– Не с кем-то, а с тобой. Это разные вещи.

Дея кивнула в знак того, что понимает, о чем он говорил, но на самом деле понимание это было очень смутным и плавало где-то на самом дне ее подсознания.

– Тогда идем? – сказала она.

– Идем, – согласился Влад, и они вошли внутрь.

Он подвел Дею к центру, который был отмечен небольшим плоским камнем, а сам прошелся по периметру, смыкая огромные зеркала, одним лишь щелчком пальцев. Правда на этот раз его движения не были вальяжны, он стал чрезвычайно собранным и подтянутым, все жесты приобрели резкость, четкость, строгую выветренность. Продолжая перемещаться по периметру образовавшейся зеркальной комнаты, он делал какие-то пасы руками, и Дея стала постепенно ощущать невероятный прилив энергии.

Все происходящее и завораживало, и пугало таинственностью. Благодаря тусклому, дневному свету, лающемуся сверху, можно было видеть многократно умноженные отражения, уходящие в бесконечные зеркальные коридоры – статичная Дея и динамичный, порывистый Влад.

Но вот их отражения сменили вначале неясные, а затем все более отчетливо проступающие картины прошлого, и у Деи закружилась голова. Влад по-прежнему передвигался по периметру, взмахивая руками, и на кончиках его пальцев вспыхивали белые искры.

Находящийся среди творений своего беспредельного разума, он воплощал стихийную мощь, грозную и мистическую. Вопреки своей воле Дея залюбовалась им, и ее внезапно охватило чувство прорыва в нечто неведомое. Хотя может быть виной тому было выпитое вино? Она закрыла глаза и потерла виски, а когда открыла их картины обрели четкость, и даже послышались звуки, доносящиеся, словно эхо из глубины времен.

Вот вдоль Лимонной реки несутся устрашающего вида всадники в шлемах и латах. А вот Лад озеро в Синем лесу и близ него идет кровавое сражение – русалки утаскивают орущих и отбивающихся людей в свои воды. Какая-то немолодая женщина с растрепанными золотыми волосами, воздевает руки и на сражающихся обрушивается столб воды, поднятый из озера.

Картина сменяется на мрачное подземелье, по его каменным коридорам разноситься гул приближающихся шагов. С десяток человек пытаются пробраться к обшитой деревом двери, что закрыта тяжелым засовом. Им преграждает путь горбатый юноша, обрушивая потолок и замуровывая себя, но, не давая преследователям подобраться к двери.

Вот снова переход – просторная равнина, а на ней творится невообразимая вакханалия – звери и птицы, на которых восседают люди, сражаются все с теми же воинами в доспехах. Повсюду сверкают красные, зеленые и белые вспышки, исходящие от людей в черных мантиях, при этом бушует ураган, а небо стремительно заволакивают черные, пузатые тучи, готовые извергнуть тонны воды на бьющихся в безумной агонии людей.

Снова смена картины – та же равнина, но теперь на месте сражения курган, вокруг которого немыслимое количество народа, многие с цветами и почти все плачут.

Дея почувствовала, что силы против воли покидают ее, тяжелые веки опустились на глаза. Она попыталась найти опору руками, ладони наткнулись на грудь Влада, и она ощутила прикосновение его рук. Ей неожиданно вспомнилось прозвище, которым его одарил народ – «мраморный Влад». Он действительно был крепок как камень, но в отличие от мрамора он был горяч. Под тонким батистом она ощущала исходящий от него жар и легкое покалывание как от электрического тока, а еще бешеное сердцебиение.

Она с трудом открыла глаза, он смотрел на нее, улыбаясь. Картины уже начинали таять и поверх сменяющих друг друга пейзажей, стало накладываться их отражение.

Дея попыталась сделать шаг, но тут же поняла, что переоценила свои силы. Последнее что она увидела, прежде чем погрузиться в беспамятство было отражение в зеркале: Влад ловко и осторожно подхватывает ее на руки и уносит прочь из зеркальной комнаты.

Глава 18

Тяжелый день.

День не задался с самого утра. Вайесу пришлось снять с задания Сеслава, чтобы возложить на него новую миссию, чем генерал был сильно не доволен. Этот юный Сагорт неплохо сражался на мечах, к тому же его волк был довольно свиреп. Генералу не хотелось лишаться такого ценного кадра, но здесь он был нужнее.

Еще некстати послы из Серварга прибыли, для налаживания торговых отношений. Глава Мрамгора готовил этот союз много лет и ждал, когда соседний континент поймет, что взаимный обмен товарами и знаниями будет всем только на пользу. Но они приехали в самый не подходящий момент. Если он срочно не разберется с накопившимися проблемами в Мрамгоре, то с надеждами на хрупкий союз, можно будет распрощаться. Ни одни торговые суда не согласятся зайти в порты на границах Багорта, если послы узнают, что в самой столице разгуливает неизвестный Вед, которого опасается сам Верховный Хранитель (и скорее всего не напрасно).

Если верить описанию, то этим Ведом, мог оказаться Ихаиль – старинный знакомый Вайеса.