– Что ж, вам действительно пора, – сказал он, удаляясь за ширму, – но сначала познакомитесь с Великаном.

– С кем? – удивилась Дея.

– С ним, – пояснил Вайес, протягивая ей крохотного полевого мышонка. – Не бойтесь, Великан абсолютно ручной, он проследит за вашей безопасностью, оставаясь при этом абсолютно незамеченным.

– Но как он сможет мне помочь, если ваш Вед окажется тем самым преступником, благодаря которому моя жизнь превратилась в мистический триллер.

– В мистический, что?

– Не важно, – отмахнулась Дея. – Ваш мышь превратиться в случае опасности в огнедышащего дракона?

– Нет, в дракона он не превратиться, – пояснил Вайес. – Но в случае малейшей опасности он немедленно сообщит об этом Сагорту Сеславу.

– Сагорту Сеславу, – припоминала Дея, – это тому юноше, что участвовал в испытаниях?

– Совершенно верно.

– Ах, ну тогда я совершенно спокойна, – с деланным облегчением сказала девушка.

– Дея, – успокаивал ее Вайес, – каждый ваш шаг за воротами будет отслеживаться. Великан не понимает человеческого языка, но он чувствует опасность, и о малейшей угрозе незамедлительно сообщит Сеславу. У Сагорта довольно устрашающий волк и он неплохо управляется с мечем.

– От чар меня это, несомненно, спасет, – проговорила она раздраженно.

– Вы боитесь? – спросил Вайес мягко.

– Не в этом дело, я прекрасно знала, на что иду.

– Я понимаю, вам неприятна мысль, что в ваше личное пространство вторгаются посторонние, но это необходимость и вам придется с ней смериться.

– Или подвергнуть себя опасности.

– Дело не только в вашей безопасности, – проговорил Вайес неожиданно строго. – Нам не известно, что задумали ваши похитители и пока мы этого не узнаем, я не могу быть уверен, что с помощью вас, Багорту не будет причинен вред.

Дея сглотнула подступившую горечь и, коротко кивнув, приняла у верховного хранителя мышонка, устроив его на плече под капюшоном.

– Удачи, моя дорогая, – напутствовал Верховный Хранитель, провожая ее до дверей, – надеюсь, это окажется обыкновенное свидание.

***

Как только Дея вышла в сад, мышь спустился вниз, цепляясь за ее плащ и скрылся в траве.

– Хорошо, дружок, надеюсь, ты и впрямь не понимаешь человеческую речь – пробурчала Дея, провожая взглядом колышущиеся ромашки.

Погода оставляла желать лучшего; туман растворял очертания деревьев и ограды вдалеке, превратив их в бесформенную серую массу, и если бы Дея не знала сад как свои комнаты, то непременно заблудилась бы, так и не отыскав выхода.

За оградой туман оказался еще гуще, он обволакивал все вокруг, включая и саму Дею. Вытянув вперед руку, она сделала несколько шагов вперед и увидела темное пятно, которое стало отчетливо вырисовываться, приближаясь к ней. Замерев в нерешительности и пытаясь усмирить сердцебиение, она поискала взглядом Великана. Тщетно.

– Я решил, что будет лучше встретить тебя здесь, – раздался мягкий, бархатный голос, – хотел предупредить твои блуждания по городу в этом мареве.

– Предусмотрительно, – отозвалась девушка.

Влад подошел практически вплотную и, отыскав Деину руку, поднес ее к своим губам, осторожно касаясь ими ее пальцев. Небрежная леность так и сквозила во всех его движениях, он явно чувствовал себя уверенно (как, впрочем, и всегда).

– Для тебя туман не делает мир серым и неясным? – поинтересовалась Дея.

– Отчего же? – отвечал он улыбаясь. – Мое зрение не многим отличается от твоего. Просто я подключаю дополнительные ресурсы организма, когда основных становиться недостаточно.

Дея разозлилась на себя за то, что дала Владу повод покрасоваться. Ее и так приводило в бешенство осознание, что она не сильно отличалась от дурочек, прежде попадавших в его сети. Но несмотря на природную проницательность и критичный ум Дея была юной, еще слишком юной, чтобы сопротивляться его чарующему ореолу таинственности.

Влад, почувствовавший ее напряжение, обратился к ней с вкрадчивой мягкостью:

– Дея, я не знаю, о чем ты сейчас думаешь, но очень хотел бы…

– С какой стати богоподобного Влада, чужие мысли интересуют? – перебила его Дея с досады на саму себя.

– Так меня еще не называли, – ухмыльнулся он. – Но ты права, большинство людей, вместе с их думами мене действительно не интересны. Вот только ты не из их числа. Я не могу прочесть твои мысли, но это не значит, что я не чувствую твоего напряжения. Тебя что-то разозлило или встревожило, – размышлял он вслух. – Не хочется думать, будто причиной этому я. Де-ея… – протянул он ее имя, словно наслаждаясь его звучанием. – Я благодарен, что ты пришла, и хочу, чтобы ты улыбалась. Что мне для этого сделать?

Он говорил неожиданно мягко и обезоруживающе искренне. Деи не хотелось ему верить, но он был так убедителен… А когда он слегка касаясь ее лица, осторожно убирал влажную прядь, упавшую на лоб, она вздрогнула, и Влад довольно улыбнулся.

– Не пытайся казаться холодной, я знаю, что ты другая.

– Откуда?

– Я наблюдал за тобой, забыла?

– Нет, – отозвалась она, ощущая новый приступ гнева, но на этот раз уже на самого Влада. – И, что ты видишь сегодня?

– Твое желание понравиться мне, – прошептал он.

Это было уже чересчур. Дея сжала губы, сдерживая оскорбления в его адрес.

– Не злись, – поспешно проговорил он, – просто ты раньше никогда не пользовалась басмой. Даже на балу ты была без прикрас, а сегодня почему-то решила использовать краску. Но, я, конечно же, ошибся и моя скромная персона тут абсолютно не причем.

Дея совсем позабыла об этой детали своего утреннего туалета, а между тем, она заняла у нее немало времени, так как опыта в подобных делах у нее не было. Сменив платье, она, по сути, ничего не изменила. От всевидящего молодого человека не укрылись подведенные тонкой кисточкой глаза и кадмий на щеках.

– Если тебе интересно мое мнение, – беззастенчиво продолжал Влад, проводя тыльной стороной ладони по ее щеке, – без краски было гораздо лучше. – Он приподнял ее лицо за подбородок двумя пальцами и подсветил кристаллом. – Симфония огня и снега – вот что такое твой образ. Он и нежен, и ярок одновременно, поэтому тебе ни к чему вульгарный черный вокруг твоих драгоценно-зеленых глаз. Дея, ты еще слишком юна, чтобы оценить силу своей красоты. Но красавец в Багорте предостаточно, особенно в столице, а вот девушек обладающих хоть малой толикой того, что я нашел в тебе, действительно мало.

– Чего же? – не удержавшись, поинтересовалась Дея.

– В тебе есть огонь. На востоке его называют «янур» – не проявленный свет. Настанет время, и ты запылаешь как факел. Хотел бы я оказаться рядом, когда это произойдет, – проговорил Влад мечтательно, – а еще больше, хотел бы стать причиной этого возгорания.

– А обжечься не боишься?

Он снова улыбнулся, на этот раз лукаво и Дея подивилась богатому арсеналу его улыбок, а еще тому, как быстро