– Конечно, я прекрасно это осознаю, так как ощущаю то же самое. Именно поэтому мы и должны разобраться во всем вместе.

Фэллон не протестовала, когда Дункан взял ее за плечи, притянул к себе и поцеловал. Она и сама хотела снова почувствовать то же, что в ту ночь, когда он покинул город. Ту же страсть, то же пламя.

Но поцелуй окончился слишком быстро. Пока они стояли в объятиях друг друга, пожар постепенно сменился теплом, которое еще долго не покидало Фэллон после того, как Дункан отстранился и отошел.

– Итак, – после неловкого молчания продолжил он и засунул руки в карманы. – Я получил координаты нападения. На базе мы постоянно тренировались, используя те карты, что ты прислала. Учитывая удаленность нашего форпоста, придется перемещать пятьсот воинов и двести лошадей одной группой. Не-магов и животных мы уже начали готовить к транспортировке.

– Ты уверен, что вам удастся перенести такой большой отряд? – спросила Фэллон, подумав, что обсуждать битвы и стратегию куда проще, чем чувства.

– Это наш единственный вариант, поэтому да, уверен. Только сообщи заранее перед наступлением, когда начинать. И лично, Фэллон, не через эльфа. Ты планируешь нанести удар на рассвете, поэтому мы будем готовы за два часа до того. Сейчас мне пора возвращаться на базу. – Дункан смерил собеседницу взглядом зеленых глаз, удерживая, не отпуская: – Но помни: сообщи лично.

– Договорились. Мы одержим победу. У нас нет иного выбора.

– План наступления отличный: решительный, именно такой, какой нужно. И командиров базы ты назначила правильных. Включая меня, конечно, – Дункан ухмыльнулся, но улыбка тут же пропала. – Каждый из них, каждый из нас знает, как вести за собой и что на кону. Когда мы одержим победу, потому что да, иного выбора нет, неизвестно, сколько Темных Уникумов на службе военной диктатуры погибнет и скольких магов мы освободим из заключения.

– Только в учреждении на территории Белого дома их содержится около двух сотен.

– Подожди, что?

– Эти сведения мы получили с помощью прослушки. Ученые Харгроува пытаются создать сыворотку, чтобы стерилизовать всех, обладающих магией.

– Охренеть.

– Главнокомандующий установил крайний срок: два месяца. Если к тому времени не будет результатов, то пленных Уникумов прикажут ликвидировать.

– Когда истекает срок? – севшим от ужаса голосом уточнил Дункан. – Давно поступила информация?

– На следующий день после установки жучков.

– И ты знала об этом уже несколько недель? – прорычал он, и зеленые глаза вспыхнули от гнева. – Знала, что проклятый крайний срок едва-едва не пересекается со временем нападения? И не сообщила ни мне, ни другим командирам? Потому что я бы точно что-то услышал, если бы ты соизволила упомянуть о таком важном моменте хоть кому-то. Кем, черт возьми, ты себя возомнила?

– Избранной.

– Полная чушь! – Он развернулся, чтобы уйти, но тут же посмотрел на Фэллон вновь и бросил: – Ты не имела права скрывать такую информацию!

– Может, и нет, – тихо, но твердо отозвалась она, почувствовав, как захлестывают буря, шквал эмоций собеседника, но устояла. – Однако дело не в моем праве, а в необходимости поступить подобным образом. Несколько дней назад мы узнали об экспериментах над эмбрионами и новорожденными, полученными от изнасилованных женщин-Уникумов. Если бы я сообщила об этом, сколько рекрутов нарушили бы приказ ждать второго января и отправились бы войной на Вашингтон до того, как мы успели подготовиться, до того, как мы получили бы шанс на победу?

Фэллон прочитала на лице Дункана отвращение и ощутила подступавшую дурноту.

– Ты похожа на каменную статую, такая же холодная и бесчувственная, – презрительно заявил он.

– Неправда, – прошептала девушка, и сердце ее упало, как упала и тщательно выстроенная стена, которая отгораживала жалость, ярость и другие эмоции. – Меня тоже охватывает гнев всякий раз, когда я думаю об этом. Дети, неизвестно сколько детей. Их держат в Белом доме там, где раньше находился центр развлечений с боулингом и кинотеатром. Теперь в том месте сделали лабораторию с клетками и неизвестно, чем еще. Я проходила той ночью совсем рядом и даже не подозревала об этом. – Фэллон закрыла лицо руками. – Но если бы даже знала, то все равно оставила бы детей там. Мне пришлось бы так поступить. Потому что в ином случае я бы спасла нескольких ценой жизни всех остальных.

– Понял, я понял. Все в порядке.

– Нет, все совсем не в порядке, – теперь уже Фэллон охватил гнев. – Не в порядке! Но такова необходимость. Теперь, когда я узнала о детях-подопытных, то слышу их плач в кошмарах. Как прикажешь мне спать?

– Хватит, – Дункан снова приблизился и стиснул плечи девушки, затем растер ей руки, согревая. – Прекрати винить себя, сейчас же.

– Больше всего на свете я хочу пронзить мечом всех мучителей, от Вашингтона до Нью-Йорка, от океана до океана. В каждом уголке мира. – Фэллон схватила ладони Дункана, крепко сжала пальцы. – И клянусь жизнью, так и будет! Я вырежу сердца всех мерзавцев и той твари, которая сделала их своими марионетками.

– Не в одиночку.

– Нет, нет, я не претендую, что этот гнев должен принадлежать лишь мне. Но хорошо знаю, на что способна, если не буду контролировать свою ярость. Знаю, какие силы могу выпустить на свободу. И ты тоже. Но клянусь, мы обязаны нанести удар второго января и ни днем раньше. Это тот самый круг, Дункан. Не первый, не последний, а один из многих. Мы должны его замкнуть, чтобы одержать победу над тьмой.

– Я тебе верю, – чувствуя, как дрожит Фэллон, он обхватил ее лицо ладонями и заглянул в глубину серых глаз. – Я тебе верю. Но именно поэтому ты и не права. Командиры баз – отличные командиры, как мы выяснили – действительно бы попытались настоять на переносе операции, на более раннем нападении. Но, – быстро добавил Дункан до того, как девушка сумела вставить хоть слово, – мы бы прислушались к твоим доводам. Блин, ты думаешь, я не научился сдерживать порывы и поступать как настоящий лидер после месяцев обучения под началом Маллика? Да он чертов гуру самоконтроля!

– Раньше это иногда выводило меня из себя.

– Ага, присоединяюсь к клубу. Но это работает, – Дункан вздохнул, убрал руки и отступил. – Скажи мне координаты этой лаборатории. Когда там поймут, что Вашингтон скоро падет, кто-то может запаниковать и начать убивать заключенных. Но ты уже об этом подумала, – заключил он, заметив взгляд Фэллон.

– Я собиралась сообщить остальным командирам то же, что и тебе. Мы уже занимаемся организацией освобождения и транспортировкой подопытных в Арлингтон. Я хочу отрядить спецгруппу на задание.

– Я расскажу обо всем нескольким заместителям, когда вернусь на базу, – кивнул Дункан.

– И выбери двух человек для бригады по освобождению.

– Будет сделано. А еще проинформирую об экспериментах солдат, когда мы будем готовы к переброске в Вашингтон. Гнев придаст им мотивации и решимости в бою. Сейчас я должен идти. Обещал провести время с семьей до того, как вернусь в Юту. – Дункан зашагал прочь, но вскоре оглянулся и добавил: – Не думал, что буду скучать по снегу, но скучаю, и еще как. – Он посмотрел Фэллон в глаза: – Счастливого Рождества.