Это были карты таро. Я мало что о них знала — только то, чтоони обладают таинственной силой и могут предсказывать будущее. Я не слишкомверила в это — примерно как в Бога, — однако до недавнего времени я неверила и в призраков.

Карты были такие: Луна, Императрица и туз кубков.Перегнувшись через мое плечо, Эмброуз посмотрел на карты.

— О-о-о! Очень интересно.

Ронда подняла на него взгляд.

— Тс! Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. —Повернувшись к картам, она постучала пальцем по тузу кубков. — Ты в началенового пути, возрождения огромной силы и невероятных эмоций. Твоя жизньизменится, но хотя это изменение будет трудным само по себе, оно направит тебяпо пути, который озарит мир совершенно новым светом.

— Вот это да! — воскликнула я.

Ронда кивнула на Императрицу.

— Тебя ждет власть, ты станешь лидером и справишься сэтой ролью с благородством и умом. Семена уже посеяны, хотя существует оттенокнеуверенности… таинственные влияния, витающие вокруг тебя подобнотуману. — Потом она переключилась на Луну. — Однако эти неизвестныефакторы не отпугнут тебя и не заставят свернуть с предначертанного судьбойпути.

Лисса широко распахнула глаза.

— И все это вы можете сказать, просто глядя в карты?

Ронда пожала плечами.

— Это есть в картах, да, но, кроме того, я обладаю даром,позволяющим видеть силы, которые обычные люди не воспринимают.

Она снова перетасовала карты и вручила их мне. Я сняла, иона открыла еще три. Девятка мечей, Солнце и туз мечей. Карта Солнце былаперевернута.

И хотя я ничего в этом не понимала, у меня мгновенновозникло ощущение, что моя ситуация гораздо хуже, чем у Лиссы. На картеИмператрица была нарисована женщина в длинном одеянии, со звездами над головой.Луна изображала луну и двух псов под ней, а туз кубков — украшеннуюдрагоценностями, полную цветов чашу.

А вот на моей карте женщина горько плакала перед стеной издевяти мечей, а на тузе изображалась вытянутая рука, сжимающая железный меч.Солнце, по крайней мере, выглядело жизнерадостно; на этой карте был изображенскачущий на белом коне ангел, над головой которого сияло яркое солнце.

— Ее не следует перевернуть правильно? — спросилая.

— Нет, — ответила она, изучая карты. — Тыубьешь не-мертвого, — зловеще произнесла она.

Я помолчала, дожидаясь продолжения, но его не последовало.

— Постойте, это все?

Она кивнула.

— Это о чем говорят карты.

Я кивнула на них.

— А по-моему, тут гораздо больше сказано. Вы дали Лиссецелую кипу информации! Я же и без вас знаю, что мне предстоит убиватьне-мертвых. Это моя работа.

Так мало о моем будущем! И так неоригинально. Ронда пожалаплечами.

Я собралась сказать, что за такое жалкое прочтение моейсудьбы она не может рассчитывать ни на какую плату, но тут в дверь негромкопостучали. Она открылась, и, к моему удивлению, показался Дмитрий.

— Ах, мне так и сказали, что вы здесь. — Он вошелвнутрь и только тут заметил Ронду. К моему удивлению, он отвесил ейуважительный поклон и очень вежливо сказал: — Извините, что прерываю, но ядолжен доставить этих двоих на самолет.

Ронда внимательно разглядывала его, с таким видом, словно онпредставлял собой тайну, которую ей хотелось разгадать.

— Не за что извиняться. Но может, ты найдешь минуточкудля самого себя?

Учитывая наш схожий подход к религии, я ожидала, что Дмитрийскажет ей, дескать, у него нет времени на ее мастерские, но по сутижульнические предсказания. Однако он сохранял серьезное выражение лица и витоге кивнул. Сел рядом со мной, и я ощутила приятный запах кожи и лосьонапосле бритья.

— Спасибо, — по-прежнему очень вежливо ответил он.

— Я буду краткой.

Ронда вложила в колоду мои бесполезные карты, перетасовалаее, дала Дмитрию снять и выложила перед ним три карты. Рыцарь жезлов, КолесоФортуны и пятерка кубков. Мне все это ни о чем не говорило. Изображение нарыцаре жезлов соответствовало названию: мужчина на коне с длинным копьем вруке. Колесо Фортуны представляло собой круг со странными, плавающими в облакахсимволами. Пятерка кубков изображала пять опрокинутых кубков, из которыхвытекала какая-то жидкость, и стоящего спиной к ним мужчину.

Ронда скользнула взглядом по картам, посмотрела на Дмитрия иснова на карты. Ее лицо ничего не выражало.

— Ты потеряешь то, что ценишь выше всего. — Онакивнула на Колесо Фортуны. — Колесо вращается, все время вращается.

Расклад получился хуже, чем у Лиссы, но все же он содержалбольше моего. Лисса подтолкнула меня локтем — дескать, молчи! Оказывается, дажене осознавая этого, я уже открыла рот, чтобы выразить, наконец, свой протест,но тут же снова закрыла его, ограничившись сердитым взглядом.

Дмитрий с мрачным, задумчивым видом смотрел на карты. Незнаю, разбирался ли он в них хоть в какой-то степени, но разглядывализображения с таким выражением, будто они и вправду содержали все тайны мира.Наконец, он снова уважительно кивнул Ронде.

— Спасибо.

Она кивнула в ответ. Мы все трое встали. Эмброуз сказал, чтосам расплатится с Сюзанной позже.

— Оно того стоило, — сказал он мне. — Может,теперь ты дважды задумаешься о своей дальнейшей судьбе.

Я усмехнулась.

— Только не обижайся, но то, что мне выпало, ни о чемне заставляет задуматься.

Он среагировал так, как и на все прежние моизамечания, — просто рассмеялся. Мы уже совсем было собрались покинутькрошечную комнату Сюзанны, как вдруг Лисса метнулась назад, к открытой двериРонды. Я последовала за ней.

— Ммм, прошу прощения, — сказала Лисса.

Ронда подняла на нее взгляд, в котором сквозилобеспокойство.

— Да?

— Может, вам это покажется странным, но… ммм… не моглибы вы сказать, в какой стихии специализируетесь?

Я почувствовала, как Лисса затаила дыхание. Она очень, оченьхотела, чтобы Ронда ответила, что у нее нет никакой специализации — это частослужит признаком наличия духа. Предстояло еще многое узнать о нем, и Лисса былаодержима идеей найти других таких же, чтобы поучиться у них, — и вособенности ей хотелось научиться предсказывать будущее.

— Воздух, — ответила Ронда, мягкий ветерокзашевелил наши волосы в доказательство этого. — Почему тебя этоинтересует?

Лисса выдохнула, и я почувствовала охватившее ееразочарование.

— Просто так. Еще раз спасибо.

На взлетно-посадочной полосе у входа в самолет стоялиКристиан и несколько стражей. Лисса побежала вперед, чтобы поговорить с ним, имы с Дмитрием остались одни. На всем пути от здания со спа-комплексом он несказал ни слова. Молчаливость, внутренняя сила — типичное для него состояние,но на этот раз что-то в его настроении показалось мне необычным.