– Здрассти, здрассти, здрассти, –ошалело кланялся парень в форме.

– Это кто? – тихо спросил я у Мары.

– Суперстар Марсель, – почти шепотомответил акробат, – из телика не вылазит!

Мими дернула Тихона за лапу и поволоклавперед. Макака оказалась самой умной из нас, она сообразила, что в группесопровождающих Марселя людей косолапый беспрепятственно просочится за кулисы.

– Вот уроды, – громко возмущалсяМихаил, когда мы, миновав все препоны, шли по узкому коридору. – Гдегримерки? Здесь!

Горчаков рванул на себя дверь, открыласькомната, до отказа набитая полуголыми девицами.

Мара, Энди, Антонио и Жозефина преспокойновошли внутрь, раздетые девушки, к моему удивлению, не стали ни визжать, нивозражать, более того, они проявили редкостное благодушие.

– Хай! – весело сказала одна.

– Мальчики, вам колготки непомешают? – спросила другая.

– Там диван пустой, – сообщилатретья, натягивая корсет.

– Супер, – сказал Энди и принялсярасстегивать рубашку.

Я ощутил дискомфорт. Ну и порядки тут! Оничто, переодеваются в одном помещении? Все вместе? Мужчины вперемешку с дамами?Впрочем, вероятно, Морелли знакомы с красавицами.

Я поманил пальцем Мару, успевшего стянутьбрюки.

– Чего тебе? – спросил акробат.

– Кто это?

– Где?

– Девушки в комнате.

– Понятия не имею.

– Вы не встречались раньше?

– Не-а, – равнодушно протянулМара, – а че?

– Так просто, – оторопело ответил я,наблюдая, как одна из красавиц, легко задрав правую ногу выше головы,поправляет парик.

Мара вытащил из чемодана трико.

– И зачем она так стоит? – вырвалосьу меня.

– Как? – удивился акробат.

– Ну, подняв конечность.

– Растяжку бодрит, – улыбнулсяМара, – она, подлая, сразу исчезает, если слабину дать.

Дверь распахнулась, в комнату вплыл Марсель,облаченный в махровый белый халат.

– Девочки, – ласково сказалон, – давайте живенько отработаем и забудем об этом позоре. Катюха, ты гдезадницу измазала?

Высокая белокурая танцовщица изогнулась змеей.

– Где? Вау! Во что я села?

– Не дергайся, – успокоил балеринуМарсель, – времени полно! Мы, как всегда, хедлайнеры! Снимай костюм, Ленказастирает!

– За фигом мы сюда к началу приперлись, –вздохнула брюнеточка, продолжая стоять в вертикальном шпагате, – лучше бдома отдохнули.

– Ну уж нет, – нахмурилсяМарсель, – нам после этой байды в Киев надо улететь! Еще опоздает кто!Катька, вылазь из грязи! Лена, Лена, Лена! Где эта дрянь! Куда подевалась,падла!

Очевидно, балет привык к воплям певца,танцовщицы спокойно продолжали заниматься своим делом. Мара, Энди и Антониотоже не нервничали, Мими вскарабкалась на диван, свернулась клубочком,надвинула шляпу на морду и вроде заснула.

– Ленка! Сволочь! – надрывалсяМарсель. – Урою!

– Она заболела, – равнодушноответила брюнеточка и поменяла ноги, теперь вместо правой она задралалевую. – Костюмов нет, одели кто че нашел. Катька трико снять не может,там молния полетела, мы ей спину намертво зашили! Раздирать нельзя, нитокбольше нет!

– Ага, – грустно подтвердилаКатя, – теперь не пописать!

– Она же не может с красными пятнами нажопе работать! – взвился Марсель. – Че народ подумает? Кисы, этогазета «Треп»! Мигом дерьма нальют! Мы не в Мухосранске лабаем! Ну почему ядолжен сам обо всем думать? Плачу бабки куче дармоедов! Чего стоишь?

Палец певца, украшенный огромным перстнем,уткнулся в меня.

– Эй, – продолжал Марсель, –как тебя зовут?

– Ив… Владимир, – поклонилсяя, – рад знакомству!

Танцовщицы засмеялись, певец закатил глаза.

– Надоели! Шутнички фиговы! Бери Катьку!Пошли!

– Куда? – капризно протянуладевушка.

– Туда, – заорал Марсель, – гдездесь сортир?

– Направо, – ответила рыжеволосаядевица, – но у них там бээээ!

– Как всегда, – вздохнула Катя ипоежилась.

– Топаем, – приказал Марсель, –эй, Виктор, чего стоишь.

– Меня зовут Владимир, – поправил я.

– Шагай вперед, – не смутился певец.

Не знаю, по какой причине, но я повиновался идвинулся за парочкой.

– Ужасно, – причитал Марсель, летяпо коридору, – тьма нахлебников! И все я должен делать сам! За чтодармоедам плачу? Как работать, так никого! Стоять! Это тут.

Певец пинком распахнул дверь, я чуть незадохнулся.

– Жесть, – заныла Катя.

– Молчать, – приказалсуперстар, – видишь раковину? Садись в нее и мой костюм. Если он неснимается, на себе постираешь, потом высохнешь!

– И как я, по-твоему, туда залезу? –захныкала танцовщица. – Ну ваще!

– Спокуха! – гаркнул Марсель. –Я придумал. Видишь табуретку? В углу стоит?

– И че? – насторожилась девушка.

Марсель потер руки.

– Встань на нее ногами и слегка присядь,Володька тебя за руки подержит, задница у крана окажется, а я водой твою жопуоболью. Делов-то на пять минут! Все сам! Никаких помощников! Дармоеды! Уволю!Звезда должна Катьку мыть! Где это видано! Ну? Тащи табурет! Какого хреназастыли? Меня ща стошнит от вони!

Через пару секунд мы приступили косуществлению замысла Марселя. Держа Катю за маленькие мозолистые ладошки, яочень надеялся, что никому из заказчиков концерта не придет в головувоспользоваться сортиром, потому что со стороны мы смотрелись волшебно. Кстати,горячей воды в кинотеатре не было, то ли она тут не предусмотрена, то лиотключена в связи с летней профилактикой.