В один момент она оказалась тесно прижатой к охваченному азартом магу: глаза у него горели, а широкая улыбка не сходила с губ. Кто первым потянулся к другому под бодрую мелодию, Вильма не запомнила, но этот поцелуй отличался от первого. Он был наполнен запахом костра и яркого безрассудного веселья.

– Ты сегодня особенно красивая, госпожа Снегирь, – проговорил ей на ухо Хенли, и от горячего дыхания сердце забилось вдвое быстрее.

– Только сегодня? – упершись ладонями в его грудь, спросила Вильма с притворным возмущением.

– Всегда.

Надо заметить, он умел убеждать поцелуями! Ведьму не смутило даже улюлюканье местных жителей, заметивших их пылкие объятия. В конце концов, все давно решили, что они пара, так почему бы не сделать слухи реальностью?

Вильму пьянило бесшабашное веселье Зимоворота! Необходимость присматривать за близнецами оставалась единственным, что удерживало голову на плечах. Впрочем, близнецы прекрасно обходились и без контроля, проводя время со своими сверстниками. У Мори оказалось неожиданно много поклонников, несмотря на совсем юный возраст. Олли же оберегал сестру, как сердитый медведь, никому не позволяя пригласить ее на танец.

– Он боится, что Мори обидят. Не специально, ненароком, – проследив за ее взглядом, объяснил Хенли. – Скоро придется поговорить с ним на эту тему. Еще лет пять, и у Мори появятся настоящие ухажеры. Не будет же он гонять их до старости!

– Может, и будет, – фыркнула Вильма, живо представив эту картину: постаревший Олли со шваброй, которой лихо управлялся на палубе, отгоняет от Мори женихов.

Однако ситуация изменилась. Похоже, одному из мальчишек – Геку, сыну местного краснодеревщика, не понравилось упрямство Олли, и между ними вспыхнула ссора. Мори попыталась вмешаться, но ее уже никто не слушал. На толчок в грудь еще можно было закрыть глаза, но, когда мальчишка с размаха заехал Олли в нос, а тот в отместку повалил его на землю и начал колотить, пришлось вмешаться.

Мальчишек растащили в стороны одновременно. Хенли схватил под мышки Олли, а мастер Орфин удерживал своего сына.

– Из-за чего сыр-бор? – строго спросил маг.

– Он первым начал. – Олли шмыгнул носом, вытирая капающую кровь.

– Гек? – посмотрел Хенли на его противника.

– А чего он прилип к Мори? Поговорить с ней толком нельзя, не то что потанцевать! Держит ее при себе, как собачонку. Небось для того и ослепил, чтоб она не сбежала!

– Что ты сказал?! – Олли зарычал и попытался вырваться, но маг держал крепко.

– Что слышал, – огрызнулся мальчишка.

– Гек, – предостерегающе произнес Орфин, но сына уже было не остановить.

– Все это знают! Мори несколько дней просидела в полной темноте, а ты без подготовки вытащил ее на солнце, на снег! У тебя мозгов не хватило, что так делать нельзя?! Из-за тебя она теперь не видит! Поэтому хватит притворяться любящим братиком! Это ты виноват, что она ослепла!

Последние слова он прокричал ему прямо в лицо, но Олли больше не вырывался. Казалось, его оглушила правда, так же, как и Вильму с Мори. Вокруг стало тихо.

– Нет, это ложь, – твердо произнес Олли, первым нарушив удушающую тишину. – Это – ложь. Ложь! Дядя, скажи ему!..

Он осекся. Хенли молчал, и в голубых глазах плескалось столько сожаления, что Олли все понял. Обмяк в его руках, а затем с неожиданной силой вырвался и кинулся прочь.

– Олли, постой! Олли! – отчаянно закричала Мори, бросаясь следом, но поскользнулась и растянулась на снегу.

Так хорошо начавшийся праздник оказался безнадежно испорчен.

Старый пирс был не самым приятным местом. Здесь практически не было фонарей, зато виднелся затонувший у берегов Иствера корабль, каким-то чудом еще не разрушенный волнами. Острые мачты устремлялись вверх, как зубцы короны. А еще старый пирс очень любили рыболикие, и местные старались обходить это место стороной: твари в любой момент могли выползти из-за остова.

Несколько хибар на берегу раньше использовали под лодочные сараи. Лучше худая крыша над головой, чем вовсе без нее. Под одной из таких крыш и расположился Олли, бросая перед собой ледышки и наблюдая, как они разбиваются в мелкую крошку.

– Не надо меня утешать, – услышав шаги, выцедил он.

– И не собираюсь. – Вильма встала рядом. Не убежал, и на том спасибо. Она боялась, что Олли не захочет никого видеть, поэтому и попросила Хенли и Мори подождать в отдалении. – Между прочим, ты испортил мне свидание.

– Что?

Он явно не ожидал такого начала разговора.

– Знаешь, как сложно с твоим дядей? Он ужасный упрямец. Постоянно говорит мне, что делать и куда идти, – продолжила жаловаться Вильма, поправляя утащенный у Хенли шарф. Вернее, он сам отдал его, чтобы она не мерзла. – Недавно я хотела выйти за ворота, так он поднял крик, что нельзя, там лес и волки!

– Это ты нас сравниваешь? – с подозрением уточнил мальчишка, шмыгнув носом.

– Вот еще! До Хенли ты не дорос. – Вильма наклонилась, подобрала ледышку и тоже кинула, наблюдая, как та проскакала лягушкой по замерзшему берегу. – Но если его забота кажется чрезмерной, я пытаюсь посмотреть на ситуацию с другой стороны. А что я почувствовала бы, уйди он в лес в одиночку, без охотников? Наверное, тоже испугалась бы до лысого гоблина!

– Ты дяде ничего плохого не сделала. А Мори, должно быть, меня ненавидит. – Олли закрыл лицо руками.

– Она волнуется, – мягко возразила Вильма.

– Это не так!

– Может, спросишь у нее самой?

Олли обернулся. Девочка уже спускалась к ним, торопливо скользя по заснеженной горке. Ее губы дрожали, и она прикусила нижнюю, но сдержать всхлипы не получалось.

– Мори…

Они рванулись друг к другу одновременно. У домика девочка поскользнулась и упала бы, не подхвати ее Олли, но вместо благодарности она с силой ударила его в грудь.

– Дурак! Зачем ты убежал? А если бы здесь были рыболикие?! – Она все-таки расплакалась, по-детски громко, не скрывая обиды.

Олли растерялся и позволил себя колотить, не делая попыток отвернуться.

– Мори, ну ты чего? Не плачь, пожалуйста! – Утешить сестру не получалось. – Прости. Прости! Из-за меня ты ничего не видишь! – Он крепко обнял Мори, уткнувшись носом в ее плечо.

Сестра схватила его за грудки и встряхнула.

– Из-за тебя? Ты с ума сошел? Ты меня спас! Правда ничего не помнишь? – В ее голосе звучали боль и отчаяние. – Ты вытащил меня из той пещеры. Если бы не ты, я умерла бы от отравления! Не вини себя!

Олли расплакался вместе с ней, вспоминая страшные дни, которые им пришлось пережить.

В ту зиму близнецы похоронили мать. Дети на севере взрослеют быстро, и Олли и Мори понимали, что мама больше не вернется. Но так хотелось увидеть ее хотя бы разок! Местные легенды говорили, что весной мама будет смотреть на них с бушующих волн, и ребята охотно в это верили. А пока лед крепко сковал море.