Когда отпала необходимость вести священную войну, большое число тамплиеров собралось в обителях западных прецепторий, а потому неудивительно, что этот могущественный военизированный орден стал принимать активное участие в политике Европы. Тамплиеры вмешивались в распри христианских владык и даже обнажили мечи против своих собратьев-христиан. Так, рыцари ордена приняли участие в войне между домами Анжу и Арагона, а также были пособниками английского короля в его войне против короля Шотландии. В битве при Фолкерке[395] 22 июля 1298 года, через семь лет после падения Акко, погибли магистр лондонского Темпла и его наместник, прецептор Шотландии[396]. Все эти обстоятельства, вместе с утратой Святой земли и снижением интереса к Крестовым походам, убавили популярность тамплиеров в Европе.

В период падения Акры трон Франции занимал Филипп IV Красивый, сын Людовика Святого, – нищий и скупой монарх[397]. В разные периоды своего правления он не раз прибегал к самым жестоким способам пополнения своей истощенной казны. После смерти папы Бенедикта XI при содействии французского кардинала Антуана Дюпре король добился избрания понтификом своего ставленника – Раймона Бертрана де Го, архиепископа Бордо. В 1304 году он перенес Святой престол из Рима в Авиньон и спустя девять месяцев, 14 ноября 1305 года, был рукоположен в Лионе под именем Климента V в присутствии короля Филиппа, его вельмож и десяти кардиналов, девять из которых были французами. За годы своего понтификата этот папа беспрекословно исполнял прихоти французского монарха, был его «верным рабом». Историки Римской церкви описывают период правления Климента V в самых мрачных тонах; современники отзывались о нем как о жадном до удовольствий, амбициозном и сребролюбивом любостяжателе, обвиняли его в симонии[398] и потакании преступным интригам своей любовницы, прекрасной графини Перигор[399].

6 июня 1306 года, спустя несколько месяцев после рукоположения, французский понтифик направил из Бордо письма Великим магистрам Храма и Госпиталя, нашедшим пристанище на Кипре и Родосе, в которых выразил искреннее желание держать совет по поводу возвращения Святой земли. Он призвал их во Францию, ссылаясь на то, что магистры лучше других знают о положении дел в Святой земле, обладают бесценным военным опытом и более других заинтересованы в успехе экспедиции.

«Мы приказываем вам, – говорит он, – явиться без промедления, сохраняя конфиденциальность и в сопровождении самой малой свиты, ибо и по эту сторону моря достаточно рыцарей, чтобы сопровождать вас»[400]. Великий магистр госпитальеров отказался подчиниться этому приказу, тогда как Великий магистр Храма без колебаний повиновался воле папы и вскоре оказался во власти короля Франции. В начале 1307 года он прибыл во Францию в сопровождении шестидесяти собратьев-рыцарей. Казну ордена, доставленную с Кипра, передали на хранение в парижский Тампль. Король оказал магистру и рыцарям самый радушный прием, а затем отправил их в Пуатье на переговоры с папой. Там его за нимали различными совещаниями и переговорами по поводу планируемого Крестового похода и возвращения Святой земли.

Помимо прочего, папа предложил объединить ордена тамплиеров и госпитальеров в единое братство, однако Великий магистр отклонил это предложение. Он заявил, что после падения Акры итальянцы и другие христианские народы осудили папу Николая, за то, что тот не предоставил никакой помощи осажденным, и за то, что он, оправдывая себя, всю вину за утрату последнего христианского оплота возложил на тамплиеров и госпитальеров, которые из неприязни друг к другу не смогли скоординировать свои действия и защищать Акру единым фронтом. Великий магистр заявил, что фатальных разногласий между орденами – пагубных для христиан и выгодных для сарацин – не было. Впрочем, он не стал отрицать, что все эти годы их не покидал дух соперничества, однако же и в стремлении превзойти друг друга есть выгода для общего дела всех христиан, ибо, когда госпитальеры совершали во славу веры блестящие подвиги, тамплиеры теряли покой до тех пор, пока не стяжали большей славы, и e converso (наоборот). И если тамплиеры отправляли в Палестину большой отряд братьев, лошадей и другую помощь, госпитальеры старались снарядить еще больший караван. В то же время он с уверенностью утверждал, что брат одного ордена никогда не поднимал руку на брата другого ордена[401].

Великий магистр посетовал, что все переменилось – почтения и уважения христиан к обоим орденам поубавилось, больше стало тех, кто желает отнять, чем тех, кто готов дать, и что многие влиятельные люди, как клирики, так и миряне, притесняют братства и чинят им всяческие козни.

В то же время тайные агенты французского короля усердно распространяли темные слухи и гнусные сплетни о тамплиерах, говорили, что христиане никогда бы не потеряли Святую землю, если бы те были добрыми христианами. Эти слухи и обвинения вскоре обрели осязаемую форму.

По мнению некоторых авторов, Эскиэн де Флоран, гражданин Безье, приговоренный к смерти или пожизненному заключению в одном из королевских замков за тяжкие прегрешения, был помилован и вознагражден Филиппом IV в обмен на обвинение под присягой ордена тамплиеров в ереси и совершении самых страшных преступлений. По мнению других, флорентиец Ноффо Деи, тамплиер-отступник, приговоренный великим прецептором и капитулом тамплиеров Франции за святотатство к пожизненному заключению в подземелье, добровольно свидетельствовал против бывших собратьев и обвинял их в мерзостных деяниях, свидетелем и участником которых он был[402].

Как бы то ни было, но король Филипп поверил осужденному преступнику, на основании его показаний 14 сентября был составлен секретный приказ и разослан по всем бальяжам Франции. Сей погибельный для тамплиеров документ был расцвечен россыпью самых нелепых и абсурдных эпитетов и одиозных суждений: