– Где она сейчас? – Сергей даже фразу четко не смог выговорить – спазм мешал.

– У Борьки. Я не знал, куда ее спрятать, и решил, что снаряд дважды в одну воронку не упадет.

– О господи, – никак не мог прийти в себя Велегуров. – О господи!

– Успокойся! – уже жестче сказал Береславский. – Кто из нас солдат? Кончай истерику.

– О господи, – в третий раз повторил Велегуров, но было видно, что чудовищное напряжение, сковывавшее его последние двое суток, постепенно спадало. – Прости меня, Аркадьич.

– А чего ж ты не звонил? – недоумевал Береславский.

– По рабочему – боялся. А секретный номер был у меня в мобиле.

– И что?

– Разрядился – вот что! – уже с улыбкой сказал Велегуров.

– Ну так зарядил бы!

– Это вы дома живете. А я – в коллекторе. И деньги у меня кончились.

– Но ты же позвонил в итоге? Где-то взял зарядку?

– Не поверите, у бомжа нашел, там же, в теплосети, – наконец заулыбался Сергей.

– Бомжи с мобилой, это к чему? – тоже засмеялся Ефим. И тут сообразил: – Слушай, давай я тебе денег дам.

– Не откажусь. Только когда верну – не знаю.

– Не переживай. – Ефим выгреб почти все наличные – приличную сумму – и отдал кредитную карту «Visa».

– А картой не опасно? – задумался Велегуров. – Ведь меня активно ищут!

– Не думаю, – сказал Ефим. – В магазинах не используй. Снимай с банкомата. Код очень простой: тридцать шесть девяносто три. Запомнишь без записи.

– Спасибо, Ефим Аркадьич.

– Не за что, Сереж. Ты вчерашний мой эфир видел?

– Вы издеваетесь? – не выдержал Велегуров. – Я под теплотрассой сплю. Там нет телевизора.

– Ну, мобильники же есть, – невозмутимо ответил Береславский. – Короче, я в прямом эфире наехал на Прохорова.

– Зачем? – не понимая, спросил Сергей.

– Я хочу, чтобы он что-нибудь по отношению ко мне сделал. Пока он только пугает. Лариску подвезли из школы. Окно в нашей спальне прострелили. Плюс Борька. Плюс дача. Непонятна цель, понимаешь? Мне кажется, они чего-то сами боятся. Как будто мы имеем то, что их пугает. Только мы не знаем что. Вот я и хочу узнать.

– Мы знаем что, Ефим Аркадьевич, – тихо сказал Велегуров. – Но уже не имеем. – И рассказал о видеокассете, о встрече на даче. Только об инциденте у своего дома умолчал. И о смерти Голикова тоже. Не потому, что не доверял Ефиму, а просто не считал нужным обременять его лишней и, возможно, опасной информацией.

– Хреново, – подытожил Ефим. – Они думают, что мы опасны, и пытаются нас уделать. А мы не опасны. И к тому же нам нечем защищаться. Ладно. Я все понял: мне необходимо с ними встретиться. Если они поймут, что они вне опасности, может, отвяжутся от нас.

– Попробуйте, – сказал Велегуров. – Но, боюсь, не отвяжутся. Дать вам оружие?

Ефим замешкался. Неправильно истолковав его замешательство, Сергей добавил:

– Он совсем маленький. «ПСМ». Но не такая уж и игрушка. Пульки на маленькие бутылочки похожи. Так эти бутылочки даже легкие жилеты пробивают. Раздвигают полиамидные нити. Я объясню, как стрелять. Наши гады на все способны, лучше быть вооруженным.

– Нет, Сергей, не надо, – ответил Береславский. Он с содроганием вспомнил, как почти два года назад стрелял из «глока» вслед убегавшему человеку. Отвратительнее состояния, как после той чистой победы, он в своей жизни не испытывал. Нет, Береславский не пацифист в безграничном понимании этого слова. И, защищая своих близких, способен убивать. Но пока, на его взгляд, до этой стадии дело не дошло. Пока его только пугают. А значит, брать в руки оружие рановато.

– И еще, – сказал Ефим. – Как можно спать под теплотрассой? Давай подумаем, куда тебя пристроить. Я сегодня в гостинице ночевал – даже паспорт не спросили.

– С деньгами я и не собираюсь спать в подвале, – успокоил его повеселевший Велегуров. – Не волнуйтесь, Ефим Аркадьич, все будет в порядке. – И вдруг изменившимся голосом спросил: – А Алька точно жива?

«Его и в самом деле надо лечить, – с жалостью подумал Ефим. – Нервы у парня – никуда».

– С Алькой все в порядке, не переживай, – повторил он Велегурову. – Только не вздумай ей звонить. Если их слушают – заложишь.

– Я в форме. Все отлично, – резковато ответил Сергей. Опять другой человек! Они попрощались и пошли в разные стороны, но Ефим так и не понял, способен ли Сергей к боевым действиям.

Он еще погулял по примороженной усадьбе, подышал свежим, как будто деревенским, воздухом. Выгуляв установленные им самим полчаса, потихоньку направил стопы к выходу. Именно в этот момент раздался зуммер вызова. Ефим даже не сразу понял, что проснулась его рация.

– Тут джип подозрительный, – негромко заговорил Дима. – Черная «Тахо». И три парня. Очень характерные.

У Ефима екнуло сердце. Неужели по его душу?

– У «Тахо» битая крыша? – спросил он.

– Нет, вроде нормальная, – после короткой паузы ответил старлей. Береславский даже расстроился: на их черные джипы туннелей не напасешься. С другой стороны, он сам все сделал для того, чтобы его поймали. И все же идти в западню не хотелось. Даже «не хотелось» – совсем не то слово. Береславский конкретно боялся пойти навстречу выследившим его бандитам.

«Сегодня – выходной, – судорожно искал себе оправдание Ефим. – Имею я право на отдых? А если меня бить начнут? В выходной – это особенно несправедливо. Нет, я еще не готов». Ему было стыдно, но страх пересилил логику. Он нажал кнопку вызова.

– Слушаю, – сказал Дима.

– Сколько их?

– Я же сказал – трое.

– Диспозиция?

– Один у входа, двое пошли внутрь.

Ефим, притаившийся за углом дворца, уже и сам видел этих двоих. Зыркая по сторонам, крепкие мужики неспешно шли по главной аллее. Еще сто метров – и Ефим незамеченным может рвануть к выходу. Он так и собирался сделать. Вопрос только в том парне, что сторожил ворота. Они же наверняка заметили на парковке его «Ауди».

– Дим, ты можешь отвлечь часового?

– Легко, – откликнулся Дима.

– А «Тахо» обездвижить?

– Не проблема. – Для опера Димы проблем, казалось, вовсе не существовало.

«Хорошие кадры у полковника Кунгуренко», – подумал Береславский. И, дождавшись, когда бандиты скроются за противоположным углом дворца, неуклюжим галопом понесся к выходу, прижимая локтем качавшуюся огромную фотосумку.

Дима, как выяснилось, не подвел. Он не стал мудрить, а просто подошел к третьему «быку» и открыто поинтересовался:

– Хочешь в морду?

Тот даже рот раскрыл от изумления. И, чтобы изумленный боец не счел предложение шуткой, старлей Дима нанес чудовищный, отработанный рингом до автоматизма апперкот с правой. Рот с треском закрылся, и часовой на все туловище грохнулся в снег. Свидетелей замечательной Диминой победы не было.