Когда ты главарь бандитов, нужно показывать свою силу денно и нощно, иначе в один прекрасный момент ты не проснешься или получишь удар в спину во время очередной потасовки.

Впрочем, после небольшого одергивания Стаса беседа все же вошла в конструктивное русло. Общими усилиями им удалось воссоздать все то, что применяла команда в прошлый раз, за исключением всяких черепов с костями. Их вызвался принести Кань сразу после ужина. Еду готовил Ма, самоустранившийся от обсуждения. Стас видел, что ему было что сказать, но не придал значения. Да и как много может знать бывший вор?

— Хорошо, раз с этим мы разобрались, то… Саргон, не поможешь мне с одним делом? — Хлопнул себя по ногам десятник, нехотя поднялся с площадки в дальней части казарме, на стенах и полу которой они и корябали углем свои планы, схемы и символы.

— Да, сейчас. Последнее предложение, — Выдавил Стас. Ему не хотелось идти и пытаться поднимать Юлвея. Снова смотреть на тело Юншэна, которому он все равно не мог помочь. Теперь, после медитации, ему стало стыдно еще и за свои мысли насчет фармацевта. Они "прекрасно" наложились на чувство вины от бездействия при издевательствах над боевым соратником.

"Возможно… Возможно, я поторопился с выводами. Огульное охаивание, хах. Кто бы мог подумать, что это дебильное выражение я когда-нибудь применю к самому себе? Но и правда, не стоит лишний раз мазать все черной краской. Я доберусь до тех ублюдков", — Зубы парня снова заскрипели друг об друга, — "Однако это не дело втягивать остальных".

Стас все же пошел с Акургалем, равнодушно выполнил те же действия, что и в прошлый раз. Только задал ему вопрос об оружии, на который десятник вдруг лукаво ему подмигнул и вытащил из своего заплечного мешка некий предмет, подозрительно напоминающий ножны.

— Но я не мечник. И откуда? — Растерянно спросил он, когда ему чуть ли не силой втиснули в ладони небольшой, похожий на тесак меч. Или длинный кинжал, он не разбирался в клинковом оружии.

— Бери, что дают. Все лучше, чем идти против тварей с дубинкой или вовсе голыми руками, — Ответствовал Акургаль, — Не поверишь, но он упал мне с неба.

Стас послал ему самый скептический взгляд из возможных.

— У меня все в порядке с головой, спасибо, что спросил, — Едко сказал десятник, правильно поняв посыл, — Вышел я, значит, по нужде около кэ назад. Возвращаюсь обратно — слышу какой-то шорох за спиной. Я, конечно, не дурак, но мало ли? Поэтому сразу потянулся к мечу. А потом получил по башке. Этими самыми ножнами, ага. И еще смеялся кто-то на крыше. Звонко так, будто ручеек журчит. Я прям заслушался.

— Ну и рад за тебя. Только причем здесь я? — Раздраженно спросил его Стас.

— А кто еще? — Удивился десятник, — Вон, даже Чжэнь лао сянь-шен хотел тебе что-то отдать, да я сам не взял. Видел ведь, как ты на него смотришь… — Он моргнул, а затем досадливо поморщился, — Это не он, точно. Я об от его смеха поседел до срока. Короче, тебе ведь нужно оружие? Вот оно! У меня свой меч имеется, — Он с гордостью похлопал по тертой старой рукояти у себя на поясе.

А попаданец, тем временем, боролся с собой. Злость и желание выбросить подарок к чертям, а затем пойти на крышу казармы и устроить безобразную истерику (как вариант — просто поорать в пространство) боролись с прагматизмом и банальной усталостью. Сильные эмоции не могут длиться долго. Вот и самого Стаса начало, мало помалу, отпускать. Тем более, перед такой тяжелой волной он не имеет право на ребяческое поведение и глупости.

"Вот же! Почему ты просто не можешь дать мне возможность взять и всех вас возненавидеть? Ба нюй-ши, Акургаль, Кань, даже остальные люди вокруг. Почему вы все оказываетесь лучше, чем я думал в минуту душевной слабости? Вряд ли мои друзья из прошлого мира сделали бы и половину от вашего.

Никто не выслушивал мое нытье там, в прошлом. Не делился чем-то ценным, как кусок еды здесь, не пытался приободрить, не думал, как обойти мое самодурство и насильно впихнуть МНЕ ЖЕ нужное оружие. Те мои приятели отвернулись бы после первых резких слов, оставили в покое, а то и начали бы ругань в ответ. Потом бы дулись неделю, ждали извинений. Может даже растрепали бы другим, какой я козел и быдло. Всегда так было. Черт! И почему так тепло на душе…"

— Так ты возьмешь! — Обрадовался командир, когда Стас все же прицепил оружие к поясу. Получилось неудобно и неловко, зато он больше не безоружен. Хотелось, конечно, кистень. Особенно тот, из позапрошлого цикла. Но тут он сам себе злобный Буратино. Причем не классический, а из книги Крылова.

— Вот и славно. А то я думал, где мне второй пояс найти, чтобы сделать тебе веревку. Било-то можно взять из пуль Каня, а дубина подошла бы вместо палки, — Продолжал рассуждать Акургаль, — Не кистень бы получился, а, не к ночи сказано, срань какая-то…

— Ладно, пойдем уже на ужин, — Прервал его Стас и тихо произнес в спину, — Спасибо.

— Хе! Я ж твой десятник, — Сверкнул он смелой, никогда ранее не виденной Стасом улыбкой, а потом потрепал удивленного попаданца по волосам, — Вот увидишь, мы еще выйдем сухими из воды.

— Да, наверное, — Заторможено кивнул он.

Ужин прошел в неловком молчании. Люди быстро съели по стандартной порции, однако затем стали тревожно возить ложками по мискам. Спас положение Вань, который ловко перевел обсуждение в русло местных мифов и легенд, а Стас скупо вставлял свои дополнения, чем безмерно радовал старого сказителя.

— Нингаль не просто другая Богиня Луны, а antipod, гм, противоположность. Она — Богиня именно обратной стороны Луны, ее сокрытой от людских глаз части. Сегодняшняя ночь — ее время. Поэтому я сейчас покажу вам один знак…

— Откуда ты все это знаешь? — Подозрительно спросил Уру, однако напряженность в его голосе серьезно пострадала, когда Камей сразу после его вопроса оглушительно пустил ветра.

— Народ аркчжэней поклонялся ей когда-то, — Уклончиво ответил Стас под новый аккомпанемент и едкий запах. По поводу последнего тут же завязалась вялая перепалка, где точкой послужил очередной рокот живота бывшего бандита.

— Вот тебе приправа к твоей рисовой каше! — Довольно сказал он.

— Да, припоминаю такое, — Покивал десятник, игнорируя перепалку этой парочки, а затем виновато развел руками, — Я сам не слишком хорошо знаю. Меня самого еще