– Тим, я не собираюсь обвинять тебя или читать нотации, как правильно, а как нет. Это ваше право – защищать то, что важно. Об одном только прошу, хватит! Не впутывайте меня больше, я вышла из игры. Вам ничего не угрожает, обещаю. Ты не обязан сейчас оправдываться или прикрываться нашей несуществующей дружбой.

– Лиль, ты вообще меня слышишь?

– А ты меня?

Между нами пляшут искорки внутренней борьбы. Ни один из нас не готов сдаться. И если себя я могу понять, то его не очень. В этом ведь нет никакого смысла.

– Кто тебе все рассказал? – спрашивает Тим, тяжело вздыхая.

Пожимаю плечами и хватаю стакан с лимонадом:

– Уши.

– Но как?

– Какая разница? Главное, что я все знаю. Ты меня отвлекал-развлекал, Егор тоже, лишь бы я не узнала вашу тайну. Если бы мы вели счет, то победа бы досталась мне, но я его обнуляю, так что…

– Все не так!

– Да ну? Тим… – У меня не хватает слов, да и сил тоже.

– Слушай, ты можешь злиться на меня, я заслужил, но Егор… – Тим нервно мотает головой. – Он даже не был в курсе того, что я делаю. Когда он пришел к тебе как Гратис, все было по-настоящему. Это не было отвлекающим маневром.

Воспоминания о том вечере учащают сердцебиение, но не так, как еще полчаса назад, а по-хорошему. Это приятное волнение, нежные чувства. Это то, что я ощущала тогда и ощущаю сейчас. Такое не вырвешь из себя просто так. Чувства порабощают, и я так боюсь снова угодить в эту ловушку.

– Лиля, я могу сказать только одно – прости меня. Не все, что мы делали вместе, было по плану. Ты на самом деле классная девчонка, только не думай, что я к тебе клеюсь. – Тимофей снова говорит в клоунской манере великого мачо, что заставляет меня намного ослабить оборону. – Я сейчас не могу рассказать тебе все-все, это должен сделать другой человек, но я твой друг, нравится тебе это или нет.

– Не знала, что можно дружить насильно, – обессиленно усмехаюсь я.

– Конечно, можно! Я буду таскать тебя в пиццерию, пока ты не перестанешь влезать в свои любимые джинсы. Буду приходить к тебе на чай и расспрашивать о том, как твои дела. Буду защищать тебя от всяких дебилов бывших. Буду плакаться тебе о своей неразделенной любви, в конце концов!

– Ну это уже перебор, – закатываю я глаза, а после улыбаюсь, сдерживая слезы.

– Прости меня, Лиль, – с сожалением говорит Тим, пронзительно глядя мне в глаза.

Делаю пару глотков холодного лимонада, ветер сдувает нервное напряжение. Волосы щекочут щеки, и я стираю с ресниц соленые капли. Смотрю на Тима, и его искреннее беспокойство шепчет моей интуиции: «Он твой друг». Склоняю голову и улыбаюсь:

– Ну тогда признавайся, напарник, пока я даю тебе такую возможность, в чем еще ты меня обманул? Надеюсь, хоть Батя действительно твой пес и ты не украл его у какой-нибудь бедной соседки.

– Не-е-е, Батя мой, – отвечает Тим, немного расслабившись, и задумывается на несколько мгновений. – С Егором я знаком еще со школы. Длинный, который Костик, третий наш друг и третья личность Гратиса. Он действительно учится в Академии искусств на звукорежиссера. Именно он был на пресс-конференции. Ты, кстати, испугала его до чертиков.

Я усмехаюсь. Информация веселит, но, если подумать, смешного здесь мало.

– Насчет моей девушки… – запнувшись продолжает Тим.

– Маши? – уточняю я.

– На самом деле я ни с кем не встречаюсь. Маша – моя сестра.

– Ты ужасен! – говорю я без зашкаливающей враждебности, но с долей обиды.

– Я знаю, – страдальчески тянет Тим, запрокинув голову. – Лиля, ну прости. Во время нашей первой встречи…

– Это когда Батя съел мое мороженое? Это ты тоже подстроил?!

– Нет! Это действительно произошло случайно. – Тим поднимает руки ладонями вверх в открытом жесте. – Клянусь! Просто ты тогда так холодно на меня отреагировала, что когда я понял, кто ты, то решил подстраховаться. Подумал, нам будет проще сблизиться, если ты услышишь, что у меня есть девушка и я не пытаюсь к тебе подкатить.

– Какой ты умный, – раздраженно хмыкаю я.

– Сколько раз мне еще извиниться? – тяжело вздыхает он.

– Не знаю. Все это непросто принять, понимаешь? Столько лжи…

– Да, – расстроенно отзывается он, опуская голову, точно провинившийся щенок.

Прикрываю глаза, вдыхая теплый воздух пыльного города, и понимаю, что чувствую себя совершенно спокойной. И это благодаря моим обманщикам.

– Сегодня вы спасли меня. Если бы не вы…

Тим протягивает руку, накрывая мою ладонь, и заглядывает в глаза:

– Я же обещал, что не дам тебя в обиду. Это была чистая правда от всего сердца.

– Спасибо, – с искренней благодарностью произношу я.

– Что мы пропустили? – звучит веселый голос, в котором слышится звонкое клокотание адреналина.

Тим отпускает мою руку, и за наш столик садится тройка героев: тип, который с большим удовольствием бьет всех без разбора, Егор и высокий худой парень, опасливо косящийся на меня.

– Ну и вкус у тебя, малая. В следующий раз выбирай кого-нибудь поменьше.

– Заха, замолчи! – обрывает Егор говорящего. – Лиля, ты как?

Поворачиваюсь к нему. С облегчением отмечаю, что его лицо цело, только мышцы так напряжены, что каждая черта будто высечена из камня.

– Нормально. Спасибо. Спасибо вам всем. Я…

– Не за что, малая, обращайся в любое время. Блин! Теперь жрать хочется, – говорит непонятный мне Заха.

Кто это вообще такой? Ладно, если он с ребятами, значит, их друг, а заодно и один из моих спасителей.

– Давайте я вас угощу, – предлагаю я, спохватившись.

– Давай! – сияет Заха. – Я буду самый большой бургер и холодный кофе.

Кофе? Работа! Черт возьми!

Смотрю на время на пыльном экране телефона. До начала смены осталось всего восемнадцать минут.

– Я опаздываю на работу, – произношу я глухо, прикидывая в уме, хватит ли мне денег на такси.

– Дай мне ключи от машины, – резко произносит Егор, обращаясь к Захе.

– Эй! Кот ее мне одолжил! Сказал, что голову оторвет, если…

– Давай ключи! – повторяет Егор грубо.

– Сам перед ним отвечать будешь, – обиженно бубнит Заха, протягивая связку ключей.

Егор поднимается с места и кидает на стол несколько купюр:

– Закажите себе что-нибудь. Лиля, поехали, я тебя отвезу.

Перехватываю одобрительный взгляд Тима и поднимаюсь с места. Егор замечает наше переглядывание и уверенно берет меня за руку, утягивая за собой. Теперь я точно узнаю в нем парня, с которым целовалась на качелях во дворе. Гратис – ревнивец, а значит, и Егор тоже. Странно. С чего бы ему меня ревновать после всего?