– Что? – насторожились окружающие.

– Нет насекомых в воздухе.

– Действительно нет. Точно!

– И очень тихо. Птицы не кричат.

Все обратили внимание на зловещую тишину в сумрачном растительном гроте. Протока медленно несла мутные воды. На поверхности воды не бегали речные наездники, не квакали лягушки. Берега выглядели мёртвыми.

– Думаю, для нас это хорошие признаки, – заявил Зужев. – Объект где-то рядом.

Продвинувшись по «гроту» достаточно далеко, наконец устроили привал. Свалили в кучу рюкзаки и растянулись прямо на траве. Очень хотелось есть.

Александра умылась, сняла ботинки. Вымыла ноги в прохладной воде, насухо вытерла. Ходить босиком по траве не решилась – здешняя флора могла быть ядовитой или аллергенной. Европейский человек не приспособлен к дикой Африке. Ему близка туристическая, вылизанная до блеска безопасная экзотика – пляжи с белым песком на побережье или сафари в салоне спецавтомобиля. Африка в чистом виде для него гибель. Даже для россиян, не так сильно оторванных от природы, как представители западной цивилизации, южная тропическая биосфера враг, который, если зазеваешься на мгновение, безжалостно уничтожит. Всё вокруг излучало агрессию – ядовитые насекомые и растения, бесчисленные хищники, губительные микроорганизмы на каждом миллиметре поверхности. Северная таёжная природа куда добрей. Кроме кусачих комаров да клещей в межсезонье, человеку в тайге опасаться нечего. Растения там не ядовитые, а полезные, ягоды и грибы съедобные, хищники редки и незлобивы – еды у них вдоволь. Природа Севера сотрудничает с человеком, природа жаркого экватора – убивает.

Все молча принялись за сухой паёк в виде галет и рафинированного сахара, запивая из фляжек обеззараженной хлоркой водой.

– Хорошо отдыхаем, – сказал Ваня Купчик.

– Ванька, давай пофоткаемся служебным фотоаппаратом из твоего экспертного чудо-чемоданчика? – посмотрел на него Загин, заговорщицки подмигнув.

– Иди, иди, – нахмурился Купчик.

– А что? Буду хвастать дома – был на экваторе, в тропических дебрях.

– Ты и так будешь хвастать, – буркнул Ваня, пережевывая печенье.

– А доказательств на руках – ноль!

– Обойдёшься!

– Ну, Ванька!

– Когда буду фотографировать объект, тогда и тебя пару раз щёлкну.

– С автоматом наперевес, у заваленного набок «самолёта»…

Купчик, громко вздохнув, укоризненно покачал головой, мол, что-то объяснять о секретности операции этому тупому следователю-секретнику бесполезно.

– Обойдёшься. Сфоткаю на фоне зарослей и без оружия.

– Вань!

– Всё!

Александра лежала рядом с ними и молчала. Ей совсем не хотелось фотографироваться на память об этом африканской командировке, ни с оружием, ни просто так. Ей хотелось, чтобы поисковая эпопея кончилась как можно быстрее. А больше всего ей хотелось лежать и не шевелиться. Но она знала, что сейчас они поднимутся и опять пойдут и будут идти всё дальше и дальше, пока не обнаружат аппарат. А сколько до него: километр, пять, двадцать пять?

Зужев, как и полагается командиру, первым прервал блаженный покой:

– Подъём! Привал окончен.

Тяжело вздыхая, все поднялись, взгромоздив на себя тяжёлые рюкзаки и бренча оружием, поплелись вперёд.

Через три часа пути далеко впереди показалось светлое пятно.

– Что это за сноп света сверху? – насторожился Зужев.

Теперь продвигались вперёд, осторожно таясь в зарослях.

Вскоре деревья впереди расступились, образуя широкую поляну, заросшую высокой травой. Среди травы стояли примитивные хижины. Посёлок!

Зужев остановил отряд. Князев отправил в разведку троих бойцов.

– Битвы с аборигенами нам только не хватало! – пошутил Загин.

– Сплюнь, – прошептала Александра. Вот дурак, только нелепых потерь им недоставало.

Зужев дал команду идти к посёлку – разведчики стояли среди хижин во весь рост и махали руками – посёлок был пуст.

Подходя, Зужев крикнул:

– Что здесь?

– Похоже, брошен. В домах всё цело – утварь, еда, а людей нет. А там, за крайней хижиной, лежит убитая горилла.

– Воняет?

– Нет. Видимо, утром завалили.

– Странно.

Отряд втянулся в посёлок. Из любопытства заглядывали внутрь покинутых хижин – все вещи были оставлены.

– Может, они ушли на охоту? – предположил Саврасов.

– В посёлке всё равно кто-нибудь бы остался. Похоже, жители бежали в панике. Что-то их очень сильно напугало.

– Наш падающий объект?

– А горилла? Убита сегодня, значит, несколько часов назад аборигены ещё были в посёлке.

– Где горилла? – спросила Александра.

– Вон там, за постройкой, – указал разведчик.

Александра с капитанами зашли за одну из хижин. Здесь среди кучи отбросов лежала громадная мускулистая чёрная обезьяна. Её горло было пробито копьём с каменным наконечником.

– Ого! Каменный век, – ухмыльнулся Загин. – А я думал, уже давно у всех дикарей есть автоматы Калашникова и гранатомёты РПГ-5.

– Я читал, в этом районе обитают маленькие люди – пигмеи. Они пользуются копьями и стрелами с каменными наконечниками. Не принимают нашу цивилизацию. С белыми людьми они не вступают в контакт и ведут себя агрессивно, – сказал Ваня.

– Ванька, ты посмотри на этого монстра! – изумился размерам гориллы Загин.

– Это самец.

– Ты уверен?

– Посмотри, какой у него балабай!

– Фу-у, Ваня! Ничего, что с вами рядом женщина? – обиделась бестактности Купчика Александра.

За Купчика ответил Загин:

– Ты не женщина, ты – начальник!

– Спасибо.

– Интересуетесь обезьяной?

Александра и капитаны обернулись на голос. Перед ними стоял «головастик» Барон.

– У меня есть версия, почему аборигены бросили посёлок. Аппарат пронёсся над протокой и, видимо, там, в заросших предгорьях, вспугнул семейство горилл. Гориллы в панике пустились куда глаза глядят. Утром они выбежали к посёлку. Аборигены смогли убить только одного самца, и, думаю, не вожака. Спасаясь от взбешённых горилл, аборигены бежали, а обезьяны ушли дальше, куда-то в заросли.

Капитаны ухмыльнулись и промолчали. Откуда Барону знать про обезьян и местных аборигенов? Прямо обезьяний психолог, а не «головастик» аэрокосмического НИИ!

Александра тоже не нашлась что сказать.

Барон несколько секунд смотрел на следователей, а затем ушёл.