Все шло хорошо, но тут на горизонте появилась мама Ивана. Она отнюдь не мечтала о подобной невестке, поэтому сделала все, чтобы молодые люди расстались. Однако, как часто случается в таких ситуациях, количество препятствий прямо пропорционально чувству противоречия. Судя по всему, именно им руководствовался Иван Шумин, предлагая руку и сердце Ире, с радостью ухватившейся за подвернувшийся шанс. Парню хотелось доказать деспотичной мамаше, что он сам может решать свою судьбу. Но мать оказалась не менее упрямой, чем ее умный сын. Она приняла меры к тому, чтобы Иван получил возможность стать совершенно самостоятельным – собрала его вещи и выставила чемоданы на лестничную площадку, заявив, что ноги этой девицы не будет в ее доме. Молодые безропотно удалились. Некоторое время они жили в доме Ирины. Это оказалось совсем не тем, чего ожидала девушка. Вместо того чтобы выбраться в «дивный, новый мир» из темного подвала, она вернулась туда же, только в еще большую тесноту. Иван еще учился, и Михаил выдвинул условие: если шурин хочет и дальше делить кров с его семьей, ему придется заняться чем-то полезным, то есть найти работу. Для начала он устроил новоиспеченного родственника туда, где работал сам, – грузчиком на овощной склад. Днем парень ходил в институт, а по вечерам разгружал ящики с овощами. Непривычный к тяжелому труду, Иван быстро упал духом и начал задумываться о том, не поторопился ли он с женитьбой. Может, мать права, говоря, что своим решением он ставит крест на блестящей карьере?

Ира не оставляла надежду, что все со временем утрясется. По ее расчетам, свекровь рано или поздно должна была успокоиться и принять блудного сына (вместе с новой дочерью, разумеется) обратно в лоно семьи. Только Ирина не ожидала, что любовь молодого мужа окажется слабее желания его мамаши вырвать сына из цепких лапок супруги. Меньше чем через полгода Иван, поджав хвост, вернулся в роскошную квартиру, где родился и вырос. Еще через три месяца Ира узнала от общих знакомых, что муж отбыл в Соединенные Штаты заканчивать образование. Надежда на то, что он вернется оттуда к ней, казалась призрачной даже Ире. Она согласилась на развод, предложенный свекровью, тем более что та давала неплохие отступные – сумму как раз достаточную для осуществления нового грандиозного плана, созревшего в юной головке.

Собрав деньги, что удалось скопить за время брака с Иваном, и присовокупив подачку бывшей свекрови, Ирина, не сказав ни слова родным, купила билет на поезд. Приехав в Санкт-Петербург, она сняла крошечную комнату в коммунальной квартире и принялась за дело. Ей было необходимо отыскать Алину, пока не кончатся деньги. Устроиться на приличную работу без образования и прописки Ирина не рассчитывала, да и труд уборщицы, которым она зарабатывала на жизнь до этого, больше ее не привлекал. Ира разработала план действий, которому собиралась в точности следовать для осуществления своей мечты. Она дала себе слово, что не вернется туда, откуда выбралась с таким трудом. Если придется, она скорее снова возьмет в руки швабру, чем на брюхе приползет к Михаилу!

Благодаря своей пробивной способности Ира раздобыла адрес Алины и Павла в Питере, однако снова возникли непредвиденные сложности. Выяснилось, что они находятся в европейском турне и их возвращение ожидается не раньше чем через пару месяцев. Ира схватилась за голову: на что, спрашивается, жить все это время?! Помог счастливый случай. Сосед по коммуналке промышлял торговлей медом. Ему срочно потребовался напарник, и Ира ухватилась за предоставившуюся возможность. Работа оказалась не сахар. С утра и до восьми вечера девушка торчала на рынке, закутанная в толстый шерстяной платок в самые морозы. Стоял февраль, руки трескались на ледяном ветру, а щеки горели от холода. Но Ира не падала духом: она знала, что ее усилия увенчаются успехом, надо только немного потерпеть. И она терпела.

К весне стало легче, а потом из газет Ира узнала, что сестра возвратилась в город.

– Но к Алине я не пошла, – говорила Ирина, вновь наполняя стакан. На дне бутылки осталось совсем мало виски, и Рита начала опасаться, что может и не услышать всю историю до конца. – Я отправилась прямиком к Павлу.

– Почему вы не обратились к сестре?

– Бросьте, я же предполагала, что от нее мало что зависит! – неопределенно махнула рукой Шумина. – Алина не оставила бы меня в плачевном положении, но мне – мне требовалось гораздо больше, чем шуба с барского плеча, понимаете? Я хотела изменить свою жизнь, и моим единственным шансом был Павел Каюров. Я пришла к нему в кабинет, выдержав настоящий бой с секретаршей. Он не узнал меня, представляете? Я швырнула на стол газету со статьей, где Алина рассказывала сказки о своем детстве, и он сообразил, что к чему.

– Вы шантажировали Каюрова?

– Можете и так это называть, если угодно, – пожала плечами Ирина. – Он знал, что делал, когда придумывал красивую легенду для Алины!

– Но дело не в этом, верно? – предположила Рита.

– Больше всего Каюров боялся, что родня Алины может запустить руку в его деньги. Да, он именно так относился к заработкам Алины – как к своим деньгам. Наша мать пенсионерка, поэтому любой суд присудил бы ей алименты. Кроме того, Мишка теперь инвалид. Он здорово выпивал, я уже говорила, и повредил на своем складе позвоночник. Это – еще один рот, который надо кормить, а отвертеться по закону ни за что не получилось бы! Конечно, я приврала насчет суда: ни мама, ни Михаил не стали бы подавать на Алину в суд. Они оба слишком обижены на нее, но Павел этого не знал. Вот и рассудил, что дешевле обойдется принять меня в качестве помощницы Алины, нежели вести долгие тяжбы со всем многочисленным семейством. Но он потребовал, чтобы я держала наше с сестрой родство в секрете. Это было легко сделать, ведь я взяла фамилию мужа.

– И все эти годы вы хранили тайну?

– Посмотрите, – сказала Ирина, плавным жестом обводя комнату, в которой они находились. – Разве я плохо устроилась? Разве цена, которую я заплатила, не ничтожна по сравнению со всем этим? У меня есть дорогая машина, квартира и пухлый счет в банке, ведь, в отличие от Алины, я не позволяла Павлу себя грабить!

– А как изменились ваши отношения с сестрой после шантажа?

– Да никак. Алина понятия не имела о нашем разговоре: она, простая душа, обрадовалась, узнав, что теперь я все время буду рядом. История, что состряпал Павел для СМИ, – целиком его идея. Алина долго не соглашалась, но он настоял, что так лучше. Она не понимала глубинных причин, заставивших Каюрова так поступить, и полагала, что дело только в пиаре. Алина по-прежнему диктовала Павлу письма для мамы и братьев, а он читал ей якобы полученную от них корреспонденцию. Она ничего не знала о том, что случилось с Мишкой, – вообще ничего не знала! Павел врал Алине, что регулярно отправляет деньги семье. Ему повезло, что у нас отродясь не было телефона, иначе Алинку не удалось бы так долго обманывать. А письма… Господи, да все оказалось так просто, что даже тошно! Павел поручил мне писать «письма от матери», которые я зачитывала Алине, а потом писала ответы. Только в день смерти Павла я рассказала ей, что все это время семья ничего от нее не получала – ни вестей, ни денег. Алина была в шоке.