– Уже уходишь? – спросила я.

Нолан застыл. Потом медленно обернулся ко мне.

На долю секунды его взгляд упал на дорожку искусственной крови, бегущей по моей шее.

Затем он тяжело сглотнул и кивнул.

– Но у нас даже не было возможности поговорить, – сказала я. – Доун будет в восторге от твоего костюма. Они со Спенсером изображают Черную Вдову и Халка – то есть вместе вы будете почти половиной команды Мстителей. И я уверена, остальных вы тоже найдете где-нибудь в «Хиллхаусе». Похоже, супергерои – тренд этого вечера. – Я сжала губы, чтобы не позволить себе наболтать еще больше ерунды. Однако алкоголь в крови придал мне храбрости. Я просто-напросто не хотела, чтобы Нолан ушел.

– Мне правда нужно идти, – ответил он. Слова срывались с его языка слегка растянуто, и в тот момент мне бросилось в глаза, как раскраснелись у него щеки. Может, он тоже пьян?

– Ты не можешь сначала наблюдать за тем, как я танцую, а потом взять и уйти, – выпалила я, ни на секунду не задумавшись, как это прозвучит.

Во взгляде Нолана вспыхнуло что-то темное.

– Честно говоря, у меня нет настроения и дальше смотреть, как ты танцуешь с Блейком.

Он, кажется, точно так же удивился собственным словам, как и я.

– Почему? – чуть слышно спросила я.

Мимо нас протиснулось двое людей, и я потеряла равновесие. Нолан схватил меня за руку, хотя сам явно тоже нетвердо стоял на ногах. Мы отшатнулись на шаг назад.

Неожиданно он оказался очень близко ко мне, и я буквально ощутила исходящий от него жар. Потом посмотрела на его пальцы, лежавшие на моей руке, и снова ему на лицо. Во рту пересохло. Нолан тоже уставился на свою ладонь, выглядя при этом как загипнотизированный. Большим пальцем он нежно погладил мою кожу.

По моей руке пронеслась волна покалывания, охватив затем все тело. Мы стояли так близко друг к другу, что я могла пересчитать густые ресницы Нолана и чувствовала его мягкое дыхание у себя на виске.

– Что между тобой и Блейком? – Он говорил так тихо, что из-за музыки я его практически не слышала. Сердце снова забилось в районе горла, как только до меня дошло, что именно он имел в виду.

Я подумала о его мрачном взгляде на занятии, когда мы с Блейком вместе вошли в аудиторию. Еще тогда меня мучил вопрос, не нафантазировала ли я себе все это… но теперь была уверена, что это не так.

– Почему ты спрашиваешь?

Он продолжал поглаживать меня, будто уже не мог остановиться, однажды попробовав. Его прикосновение было невероятно ласковым, и мои руки покрылись мурашками. Я стояла как в дурмане. Потом прислонилась спиной к стене, и, словно мы превратились в магниты, Нолан последовал за моим движением, пока не оказался прямо напротив меня. Я никогда не обращала внимания, какие широкие у него плечи, и боролась с порывом положить на них руки.

Его взгляд скользнул по моему лицу, и он с трудом сглотнул.

– Я знаю, что это чистое безумие, но… мне это не нравится.

У него в глазах бурлили самые разные эмоции.

– Что тебе не нравится? – Я просто не могла иначе. Я обязана была спросить. Мне нужна уверенность.

– Видеть тебя вот так. С Блейком, – прошептал он, не отрывая от меня взгляда.

Я затаила дыхание и вдруг больше не сумела сопротивляться желанию тоже до него дотронуться. Я положила одну руку ему на плечо. Его кожа оказалась горячей. Мир вокруг нас словно померк и отошел на второй план.

– Мы с Блейком друзья, – прошептала в ответ я.

Колени у меня стали ватными, когда он придвинулся еще ближе. Это я потянула его за руку? Не знаю.

– Такие же, как мы с тобой? – спросил он, стоя вплотную ко мне.

Как же хотелось прикоснуться к его лицу. К щетине у него на щеках. Ко рту. Мой взгляд остановился именно там. Нужно просто встать на носочки, чтобы накрыть его губы своими. Но больше я так не сделаю. Я себе поклялась.

– Нет, – севшим голосом произнесла я. – Не как мы с тобой.

На следующие несколько секунд я потерялась в его серых глазах. Мы продолжали цепляться друг за друга, и я спрашивала себя, куда приведет этот разговор. Взгляд Нолана опустился на мои губы. Его рот слегка приоткрылся, и я почувствовала, как он с шумом втянул в себя воздух.

– Эверли, я…

– Эверли!

Мы с Ноланом отскочили друг от друга. Я повернулась в том направлении, откуда донесся возглас, и увидела, как сквозь небольшую группку людей протискивался Спенсер. Черт, он заметил, как близко мы с Ноланом только что стояли?

– Доун велела мне проверить, где ты застряла, – сказал он, добравшись до нас. Спенсер перевел взгляд с меня на Нолана, и тут его глаза округлились. – Да ты же идеально вписываешься в нашу компанию, чувак. Не хочешь выпить с нами?

Я посмотрела на Нолана, который покачал головой.

– На самом деле я уже собирался уходить. Прости.

– Жаль. Ну, в следующий раз. – Спенсер повернулся ко мне. – Ты еще подышишь свежим воздухом или пойдешь со мной?

Сглотнув ком в горле, я бросила последний взгляд на Нолана. Пламя в его глазах угасло. По нему было отчетливо видно, как он раскаивался в том, что сейчас произошло.

Я заставила себя улыбнуться:

– Пойду с тобой. Мне нужно выпить.

И, больше не оглядываясь, последовала за Спенсером к ребятам. Однако всю оставшуюся ночь я мысленно возвращалась к Нолану и вопросу, что между нами, черт возьми, за дружба?

От горячего шоколада, который приготовила нам Доун, исходил вкусный аромат. Я сделала глоток и с наслаждением вздохнула.

– Прочитай имейл, Доун, – сказала я и пихнула ее ногой в коленку.

Она сразу замотала головой.

– Мне страшно.

Мы устроились на полу ее комнаты в общежитии. Пока я мучилась с домашним заданием за прошлую неделю, Доун таращилась на электронное письмо от своего редактора. Та прислала ей готовый вариант «О нас», и Доун делала все, лишь бы не открывать файл. Снова и снова она находила в интернете вещи, которые хотела срочно мне показать; вставала, чтобы принести себе еще одну подушку и положить ее рядом с другими на полу; и доставала нам новые снеки из тумбочки. К этому моменту вокруг нас валялось столько всего, что я уже не решалась пошевелиться в страхе раздавить какую-нибудь шоколадку.

– Не можешь же ты проигнорировать письмо, – заметила я и подчеркнула строчку в анализе лирического текста, который как раз читала к одному из семинаров. Все произведение состояло из сложно сформулированных предложений, растянутых на полстраницы, и я не понимала ни слова. Уверена, автор вполне мог бы выражаться яснее, если бы захотел. Будь я дома одна, наверное, давно бы уже сдалась и так же, как Доун, перерывала бы интернет в поисках вещей, которые на самом деле мне не нужны.