Краем глаза я увидела, как подруга открыла Pinterest. У меня промелькнула мысль сделать то же самое.

– А не заказать ли мне новое покрывало на кровать? – спросила Доун.

– А не открыть ли тебе наконец письмо? – откликнулась я. – Давай уже. Не может же все быть так плохо.

– Это ты так говоришь. – Она наигранно громко вздохнула и – лицом вперед – упала на подушки. Не прошло и двух секунд, как она вновь села. – О господи, это чуть ли не хуже, чем отвечать реферат. Кажется, мне вообще больше не стоит писать книги.

Я в ужасе уставилась на нее.

– Чушь. Ты рождена, чтобы писать, Доун.

Подруга изумленно моргнула. Потом у нее на лице медленно расцвела улыбка.

– Спасибо. – Она дотянулась до моей руки и ненадолго ее сжала. – Когда-нибудь ты станешь классным агентом для своих писателей, знаешь это?

Я оцепенела. Хотелось бы мне объяснить Доун, что я чувствую в отношении своей учебы и своего будущего. Хотелось бы рассказать ей о маме и бабушке и о том, что я делала это исключительно ради них, а порой задыхалась из-за необходимости закончить это обучение и перспективы дальнейшей профессиональной карьеры. В то же время я ругала себя за подобные мысли. Все-таки надо радоваться, что у меня вообще есть такой шанс.

– Кстати, нам со Спенсером подвезти тебя на следующей неделе? – внезапно спросила она.

– Хм?

– К папе и Морин. Мы ведь пообещали помочь с переездом, – медленно проговорила Доун.

Вот блин.

Переезд.

Я была в такой ярости на маму, что он совершенно вылетел у меня из головы.

В панике я искала какое-нибудь объяснение для Доун, какую-нибудь отговорку или ложь, но душа сопротивлялась этому изо всех сил. Я сыта враньем по горло. Я устала. Доун важна мне. Выдать крупицу правды лучше, чем вообще ничего не сказать или в очередной раз солгать.

– Я с вами не поеду, Доун, – тихо произнесла я.

Некоторое время она просто молча смотрела на меня.

– Это все еще связано с твоей бабушкой? Потому что это ее дом?

Я механически покачала головой:

– Нет, дело не в этом. Я поссорилась с мамой.

– О нет. Я могу чем-то помочь? – помедлив, спросила она. У нее на лице отразилась неуверенность. Наверняка из-за того, что я отклоняла все ее последние предложения. Интересно, сколько еще попыток она предпримет, прежде чем устанет от моих отговорок?

– Нет, спасибо, – сказала я, кашлянув.

В глазах Доун блеснуло разочарование.

– Дело не в тебе и не в твоем папе, – поспешно добавила я. – Поверь.

Она внимательно посмотрела на меня, но в итоге кивнула.

– Я просто надеюсь, что вы быстро помиритесь. В смысле, скоро праздники. Я думала, что мы проведем их вместе, создадим новую традицию и все такое.

От ее слов у меня сжалось горло.

– Я поговорю с ней еще раз, – пробормотала я только для того, чтобы с лица Доун исчезло это подавленное выражение. К сожалению, удалось мне это лишь отчасти.

– По-моему… – начала она, но осеклась, когда в комнату вошла Сойер и хлопнула дверью.

Соседка Доун была одета в кожаную мини-юбку и наполовину расстегнутую черную блузку, приоткрывающую кружевное бюстье под ней. Все в ней подчеркивало ауру Мне-на-все-наплевать, которой я искренне восхищалась. Вот бы сама я могла так идти по жизни. Хотя пустой взгляд в ее глазах сегодня казался чуть ли не пугающим.

– Привет, соседка.

Сойер, похоже, либо не услышала приветствие Доун, либо не хотела его слышать. Она с грохотом сбросила рюкзак возле своего маленького столика, взялась за наушники, которые висели у нее на шее, и надела их на голову. Потом сложила руки перед собой на столе и уткнулась в них лицом, как будто собиралась на какое-то время отключить мир вокруг.

Я вопросительно взглянула на Доун, которая неожиданно стала выглядеть еще печальней.

– Она страдает от любви. Между ней и Исааком что-то случилось, но она в точности как ты, если дело доходит до необходимости с кем-нибудь поговорить, – сказала подруга и выдавила из себя улыбку, но та получилась больше похожа на гримасу.

Мы с Исааком пару раз переписывались после вечеринки, и по его сообщениям было ясно, что он испытывает сильные чувства к Сойер. Мне стало любопытно, что же произошло. Она казалась по-настоящему расстроенной.

Бросив взгляд на часы, я решила оставить их одних. Торопливо собрала вещи и поднялась с пола.

– Тогда я пойду, – сказала я Доун.

– А мы не собираемся дальше обсуждать ситуацию с твоей мамой? – спросила подруга.

Я надела куртку и подняла воротник.

– Думаю, тут кое-кто сейчас больше в тебе нуждается.

Она посмотрела на Сойер и с отсутствующим видом кивнула. Я быстро и крепко ее обняла и наконец направилась к двери. Прежде чем выйти из комнаты, в последний раз оглянулась через плечо. Доун присела рядом со своей соседкой и бережно погладила ее по спине. Та что-то буркнула в ответ, но еще до того, как услышала ответ Сойер, я тихо закрыла за собой дверь и ушла.

По пути домой я свернула в кампусное кафе. Разговор с Доун не выходил у меня из головы, и я надеялась, что матча латте поможет вновь успокоиться. Внутри я поздоровалась с баристой, которая уже сама знала мой заказ, а потом встала у внешнего края прилавка, дожидаясь, пока она приготовит напиток.

В этот момент зазвонил мобильный. Я выудила его из сумки и застыла, когда прочитала надпись на дисплее.

Мама.

После случая с папой она много раз пыталась со мной поговорить, но до сих пор я игнорировала все звонки – не готова была с ней общаться. Впрочем, сейчас, немного обсудив это с Доун и учитывая скорый переезд, я спросила себя, не пора ли по меньшей мере выслушать, что она хочет мне сказать.

Я смотрела на фото контакта, где мы с мамой обе стояли в соломенных шляпах. Мы сделали его позапрошлым летом в саду за домом. Тогда она еще не встречалась со Стенли, а я не знала, что она тайком опять впустила отца в нашу жизнь.

Как мне теперь снова ей доверять? Сумею ли я вообще вернуться домой?

Я проклинала маму за то, что она отняла у меня самое любимое убежище на свете. Сердце кровью обливалось при мысли о том, что я больше никогда не смогу переступить порог своей комнаты. Никогда не посмотрю на потолок со светящимися звездами, которые бабушка прилепила вместе со мной, потому что я просыпалась с криками по ночам и боялась темноты.

– Не хочешь ответить? – раздался голос, и я обернулась.

Рядом со мной в зоне выдачи напитков остановился Нолан и кивнул на звонивший сотовый. Сердце совершило кульбит и начало биться еще быстрее, когда я вспомнила о нашей последней встрече на Хеллоуин. О том, как он стоял совсем близко и прикасался ко мне, о страсти в его глазах. Я была уверена, что не придумала все это, и терзалась вопросом, что бы произошло, если бы нас не прервал Спенсер.