– Это не сотрудничество. Это бизнес, – прагматично ответила я. – Что, если возникнет чрезвычайная ситуация, и ты должна будешь куда-то поехать? Ты должна быть подготовлена. Это для общего блага.

Она немного расслабилась:

– Да, наверное, ты права.

Она снова притихла, предоставляя мне хороший шанс поразмыслить о том, что означала сегодняшняя трапеза. Может быть, мой безукоризненный рекорд до сих пор держал меня неприкасаемой, но Зоя рассказала о некоторых других моих мероприятиях. Подозревал ли меня в чём-нибудь отец? Трудно было сказать, но я бы предпочла, чтобы у него не было никаких оснований думать дважды обо мне.

И, конечно, меня всё ещё беспокоило то, что случилось с Китом. Его лицо преследовало меня. Что они с ним сделали? Что он пережил во время перевоспитания? И насколько велика вероятность того, что он так замечательно переигрывал? Эти вопросы атаковали меня снова и снова, и когда мы достигли школы, я приняла решение. Это был трудный выбор, который не обязательно решит все мои проблемы. Но я должна была действовать. То, каким я увидела Кита, отнюдь не излечило мою депрессию, а лишь ухудшило положение.

Я должна сделать чернила. И я должна ввести их себе.

Другого пути не было. Я должна начать готовить их, чтобы узнать, защитят ли чернила от психических манипуляций алхимиков. Один из новобранцев Маркуса был бы лучше морской свинки, но не было времени получить хотя бы одного. Инес сказала, что моя магия может помочь запутать магию в татуировке, но что еще я могла сделать? У меня отсутствовал испытуемый, и сделать что-либо было не возможно. Если есть способ, который не позволит другим и мне превратиться в Кита, то я должна найти его. Это была моя отправная точка, и я отказывалась тратить время впустую.

После ужина в общежитии, когда Зоя отправилась в исследовательскую группу, я готова была пойти в дом мисс Тервиллигер, впервые попросив её об одной очень неожиданной просьбе. Может быть, было опасно работать со своей учительницей после того, как Зоя на меня донесла, но я бы сказала, что это обязательное дело, если бы спустя какое-то время она спросила меня. Когда я шла к студенческой стоянке, я столкнулась с Треем. Он выглядел так, будто собирался на работу.

– Эй, Мельбурн, – сказал он, подходя к остановке вместе со мной. – Я должен спросить у тебя кое-что. Ангелина гуляла с этим дампиром. Я только что видел, как они ушли вместе. Что у них происходит?

– Что за дампир? – спросила я.

– Тот, у которого фальшивый британский акцент.

– Я не думаю, что он фальшивый.

– Ладно, все равно, – даже я могла услышать ревность в тоне Трея. – Так что с ними?

– Уверена, что ничего.

– Тогда почему они всегда вместе?

«Потому что она пытается жить без тебя», – подумала я.

– Я думаю, что они практикуются или что-то в этом роде. Ты знаешь. Дампирские дела. – Он не выглядел убежденным. – Может быть, вместо того, чтобы преследовать ее, ты должен найти себе кого-нибудь?

Он вздохнул:

– Ты думаешь, я не пробовал? Разве можно сравнить её с кем-то другим? Ты можешь не верить в это, но нет ни одной такой девушки, как она, в этой школе.

– О, я верю тебе, – сказала я, думая о том, как Ангелина забыла комбинацию от своего ​​шкафчика и попыталась открыть его, используя топор. Никто не был уверен в том, откуда она его взяла.

– Её уже пригласил кто-нибудь на танцы?

– Какие танцы?

Он указал на вывеску на окне общежития, на которой можно было прочесть «ТАНЦЫ ПО СЛУЧАЮ ДНЯ СВЯТОГО ВАЛЕНТИНА».

– Действительно, как я могла забыть об этом?

– У меня много всего в голове.

– Ты же не думаешь, что она пойдет с Нейлом, не так ли?

Я подумала о безразличии и фокусировке Нейла при исполнении служебных обязанностей.

– Нет. Я почти уверена, что этого не произойдет.

Он засунул руки в карманы и угрюмо смотрел. Я ждала дальнейших комментариев, но когда ничего не последовало, я почувствовала, что мои глаза расширяются от удивления.

– Неужели это так важно? Ее собираются повести танцевать с кем-то?

– Она важна, – сказал он, поворачиваясь ко мне лицом. – Я думаю... Я думаю, что я, возможно, допустил ошибку с ней. Я думал, что я хотел, чтобы Воины приняли меня. Но я? То, что я действительно хочу – стереть с лица земли злых вампиров и настоящее зло. Такого рода вещи. Мне не нужно, чтобы они делали это. Я могу думать за себя и найти способ сделать это, может быть, путь, который включает в себя Ангелину.

Я внезапно растерялась, в основном потому что то, что он предлагал, очень точно повторяло некоторые из моих собственных желаний.

– Так что тогда? Вы будете снова вместе?

– Я не знаю. Мне нужно время, чтобы подумать о том, как мне сделать это, чтобы сработало. И мне нужно не выпускать ее на улицу с Нейлом или с любым другим парнем в это время. – Он бросил на меня кривой взгляд. – Я знаю, я знаю. Это звучит невероятно по–сексистски, желать, чтобы она приостановила свою жизнь, поэтому я могу выяснить, что я хочу. Но это не совсем типичная ситуация, в которой мы находимся.

– Разве это не правда, – пробормотал я. Длинная тишина между нами – и два откровения ударили меня. Одно из них было то, что, несмотря на то, как Трей и Ангелина смотрелись вместе, я хотела, чтобы они встречались. Второе в том, что я вдруг получила возможность перед собой. – Я помогу тебе. Я помогу Ангелине остаться свободной.

– Что? – он внимательно меня изучал. – Ты можешь сделать это?

– Конечно, – сказала я. Было легко это обещать, видя, как она все еще тащилась от него, и ее мнимое оживление быть абсолютно незаинтересованной, но Трей этого не знал. Улыбка вспыхнула на его лице, а затем дрогнула.

– Что ты хочешь взамен? – спросил он осторожно.

– Почему ты думаешь, что я что-то хочу?

– Ты алхимик, – он опять не смог справиться с улыбкой. – Алхимики не делают ничего просто так.

– Друзья делают, – сказала я. Интересно, я должна чувствовать боль в намеке или стыд, что он был прав в этом случае. – Я помогу тебе с Ангелиной. Но мне нужно одолжение – одно большое и одно в том, что ты, как друг, будешь должен доверять мне.

Он что-то обдумывал несколько мгновений.

– Продолжай.

Волнение трепетало в моей груди, и я попыталась говорить спокойно и стараясь заслужить доверие:

– Хотел бы ты еще татуировку? Одну, которую никто не сможет видеть?

Он посмотрел на меня в изумлении:

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Я серьезно. Есть кое-что, что я пытаюсь сделать, вроде сторонний проект, который мог бы помочь многим людям. Именно людям. Если бы ты мог помочь мне, это было бы невероятным.