Он решил забыть отвергнутое рукопожатие и до концаоставаться вежливым со стариком. Ювелир помотал головой.

– Если только стакан боржоми.

Ровно через секунду высокий запотевший стакан с минеральнойводой как бы сам собой возник перед ним на столике. Иван Францевич кивнул свысокомерной благодарностью и поднес стакан к губам. Он пил долго и с видимымудовольствием, но когда поставил стакан на стол, воды в нем почти не убавилось.

В полутемном зале наступила тишина.

Все ждали, не решаясь нарушить напряженное молчание.

Иван Францевич достал из жилетного кармана большиесеребряные часы, отщелкнул крышку с монограммой, демонстративно посмотрел нациферблат.

И в то же мгновение в дверь ресторана постучали. Охранникввел в зал пожилого сутулого мужчину в мятой шляпе с низко опущенными полями ис густой седоватой бородой.

– Это еще что за чучело? – удивленно спросилЗарудный.

– Дупель меня прислал, – хриплым голосом сообщилнезнакомец, – по известному вам делу. Деньги приготовили?

– Деньги? – Зарудный окинул пришельцапрезрительным взглядом. – Камень-то у тебя при себе?

– Будут деньги – будет и камень!

Зарудный сделал своим людям едва уловимый жест, и те,заломив руки бородача за спину, начали его тщательно обыскивать.

При этом сам он держался совершенно спокойно, несопротивляясь обыску и только тихо посмеиваясь в бороду.

Через несколько минут обыск закончили, и руководивший имМиша Молоток повернулся к Зарудному:

– Шеф, ничего нет. Ни камня, ни оружия.

– Я же сказал, – бородач насмешливо уставился насвоих гостеприимных хозяев, – будут деньги – будет и камень!

– Господа! – подал голос Иван Францевич. – Япросил бы избавить меня от всех этих подробностей. Осмотреть камень –пожалуйста, но присутствовать при ваших разборках – увольте.

– Где камень? ?? прошипел Зарудный, угрожающепридвинувшись к незнакомцу.

– Ну что за люди! – простонал тот в ответ. –Я же ясно сказал: будут деньги – будет и камень!

– Ладно. – Зарудный мгновенно успокоился и махнулМише: – Принеси ему деньги.

Молоток на минуту вышел из зала и вернулся с объемистымкожаным чемоданом. Он поставил чемодан перед седобородым, расстегнул замки.Тот, слегка крякнув, опустился на колени и начал перебирать толстые пачкистодолларовых купюр.

– Ты что – все будешь пересчитывать? – злоосведомился Зарудный.

– Нужно будет – и посчитаю. – Бородач бросил нанего недовольный взгляд и снова углубился в содержимое чемодана, пробурчав поднос: – С чего бы мне вам на слово верить? Я и себе-то самому не слишкомдоверяю.

Через несколько минут он с кряхтением разогнулся и встал наноги:

– Да, здесь все в порядке.

Зарудный махнул Мише, тот снова закрыл чемодан и оттащил егов сторону.

– Ну? – с нетерпением проговорил Зарудный. –Где же камень?

– Терпение! – отмахнулся от него бородач.

Он пересек зал, подошел к одному из столиков возле сцены иподнял настольную лампу. Засунув руку под ее основание, он достал оттудакрупный овальный предмет, подклеенный к лампе пластырем. Вернувшись кЗарудному, он протянул тому ладонь, на которой мягко переливался глубокийзеленый свет.

Зарудный, привычный ко всему, чуть слышно ахнул. Он взялкамень и, прежде чем передать его Ивану Францевичу, подержал на ладони. Егочуть теплая тяжесть, глубокое свечение заворожили Артема.

Ювелир нетерпеливо кашлянул: ему тоже хотелось прикоснутьсяк этому светящемуся зеленому чуду. Зарудный сбросил с себя чары и протянул каменьМюллеру. Ювелир придвинул к себе настольную лампу, достал из небольшогокожаного саквояжа переносные весы, вставил в глаз черную трубочку ювелирногомонокуляра и замер, поворачивая под ярким светом лампы огромный зеленый камень.

В зале снова стало удивительно тихо.

Все присутствующие не отрываясь смотрели на руки ювелира.Только один из охранников чуть слышно проговорил, обращаясь к Мише:

– Надо же, хитер мужик! Оказывается, камешек так тут илежал, он его вчера, наверное, припрятал…

Молоток шикнул на парня и снова повернулся ксвященнодействующему ювелиру.

В полной тишине прошло еще около получаса. В позе идвижениях ювелира исчезла напряженность. Он уже не изучал камень, не проводилэкспертизу – он просто наслаждался им, любовался игрой света в его зеленойглубине.

– Ну что вы скажете, Иван Францевич? – не выдержалнаконец Зарудный столь долгого ожидания.

Мюллер с сожалением положил камень на белую бумажнуюсалфетку и поднял затуманенный взгляд. Прокашлявшись, он спросил:

– Вам нужно письменное заключение?

– Нет, пока достаточно устного. Каково ваше мнение?

– Это безусловно подлинный изумруд, весом околодевяноста карат. Судя по цвету камня и некоторым характерным особенностям,очевидным для специалиста, место происхождения камня – Южная Америка.

Камень изумительной красоты и прозрачности, но в глубине егоимеется необычный дефект, напоминающий постороннее вкрапление или пузыреквоздуха. Впрочем, этот дефект не портит камня, а даже, на мой взгляд, придаетему дополнительную привлекательность – простите мне несвойственные специалистуизлишне красивые выражения, но благодаря этому дефекту в глубине камняпоявляется как бы загадочное свечение…

– Это все, что вы можете сказать? – едва сдерживаяволнение, перебил ювелира Зарудный.

– А что еще вас интересует? – Иван Францевичвыглядел немного смущенным, как будто хотел сказать еще что-то, но не решался.

– Знаком ли вам этот камень? Я имею в виду, приходилосьли вам где-то встречать его описание?

– Именно об этом я и хотел сказать. – ГолосМюллера стал задумчив и неуверен. – В одной дореволюционной книге, которуюя читал давно, очень давно, я читал описание изумруда, очень похожего на этот.Совпадают размеры, упоминался там и необычный дефект камня. Но, насколько язнаю, тот камень бесследно пропал сразу после революции…

Иван Францевич задумался. Он вспомнил саманный домик вКаракалпакии, завывание ветра за тонкой стеной, вонючий дым горящего в печикизяка и старика-ювелира, переворачивающего страницы потрепанной старой книги.Как другие мальчики с волнением произносили имена знаменитых пиратов,мореплавателей, военачальников, так маленький Ваня повторял за своим учителемимена знаменитых алмазов и изумрудов – «Орлов», «Кохинор», «Глаз Ночи»…

Он поднял взгляд на молчаливо ожидающего Зарудного иуверенно сказал: