от плеча. В чудовищных руках монстра, изрыгающего радиоактивный смерч, болталось моё обезображенное тело.

Не вникая в смысл происходящего, я продолжал превращать части себя в дым, лишь бы избавиться от боли. Левое бедро, правое, бок, правый кусок плеча. Нематериальные частицы меня выдувало в провал, а Самсон, обезумевший от боли и мести, не прекращая, дул.

Время между тем, когда дымные конечности должны были вернуться на место, безвозвратно ушло. Я почувствовал боль от их отсутствия.

Неужели остался безруким и безногим инвалидом?

Напоследок я растворил шею, торс, голову и улетел в прорыв чёрным облаком…

Глава 31

Сбор

С крыши открывался вид на улицу. Кирпичная труба закрывала меня от зевак. Мужик с рыжими усами у магазина с вывеской «Мясо» жевал трубку и смотрел в сторону поваленного забора. Парочка молоденьких девиц выглядывали из окна магазина одежды.

Подо мной послышались шаги, раздался грохот — здоровяк крушил остатки мебели, разыскивая меня. Ему и в голову не пришло, что я мог оказаться на крыше. Как и мне самому. Потоптавшись, он двинул к выходу, вышел из дома.

Левое плечо Самсона пропиталось кровью. Кровь сочилась из раскуроченной головы, левое ухо болталось возле щеки. Викинг остановился возле поваленного забора и попробовал отдышаться.

Чуть поодаль сидел Архип. Он напоминал пьяного водителя, чудом спасшегося после того, как залетел на спорткаре под гружёную фуру. Вертел головой и чесал затылок, не веря, что так легко отделался.

От дома к нему тянулся земляной след сорванной почвы и деревянная крошка вырванной стены. Похожие дорожки уходили от дома во все стороны. Призрачный поезд проделал в избе сквозные дыры и бесследно исчез. Дом накренился, но стоял.

Если бы Самсон рычал, как Соловей-разбойник, используя силу лёгких, то сдул бы дом целиком. Однако в его рыке присутствовало что-то ещё. Будто радиоактивный ветер. Он пронизывал и расщеплял препятствия, прогрызал дыры.

Самсон направился к Архипу, но после пары шагов его повело. Он поймал равновесие и чуть подпрыгнул на месте. В боку чавкнула рана.

— Потом за тобой приду…

Таща по земле топор, викинг пошёл к карете. Прежде чем сесть, он обернулся и осмотрел дом. Его глаза бегали влево и вправо, но мишень словно испарилась.

Плюнув, он сел в карету и уехал.

Вот был это замес. Такое не в каждом блокбастере увидишь.

Сперва был Шеремет, но тот оказался слишком предсказуемым, да и в целом — чего ждать от бойца в латексном костюме? Самсон — другое дело. Викинг, сын Одина и прочих бородатых. Орёт покруче, чем жена на пьяного мужа.

На всякий пожарный я посидел лишнюю минуту на крыше и убедился, что Самсон окончательно свалил.

Архип так и отдыхал на траве. Медленно приходил в себя. Почёсывал то голову, то задницу.

Зеваки на улице заметили меня. Но, кажется, не узнали. Просто зацепились глазом за силуэт. Лишнего повода я им не дал. Имя Глинского и так в последнее время мелькало только в негативных новостях. Политтехнологи говорят, что в таком случае лучше засесть в берлогу и лишний раз не светиться, чтобы не притягивать злость народа. Хотя момент спорный. Тот же Крис сказал, что потихоньку местные начали вкуривать — Глинский, оказывается, делами полезными занимался. Да, первое время гудел с Румянцевым — будь здоров, но потом за голову взялся. Всем тогда лучше жилось.

Укрываясь за трубой, я спустился на землю. Протопал по участку на задней стороне дома, подошёл к Архипу.

— Здарова, Архипушка! Ты как сам?!

— Почти ушатал его.

— Кого?!

— Самсона, кого ж ещё!

— А… Ясно… Контузило, видать.

— Ха! — Архип гоготнул и почесал шею.

Штаны у него были наполовину спущены до колен. Волосы зачёсаны назад, а в лицо воткнулись щепки и стеклянные осколки. Победитель улыбался.

— Соскучился, — сказал он.

— По пизд*лине?

— Ага! Скучно без вас было господин Глинский. Я вот рисовать начал… Тьфу, ты!

Архип поднялся, причесал волосы, натянул штаны. Другое дело. Перестал быть торчком, который уделался на вечеринке, отошёл посрать и штаны забыл снять. По харе знатно получил, дом порвало — ни одна страховка не покроет. Но стоит, лыбится.

— Тебе бы, может, Баратынскому показаться? — спросил я.

Ничего не ответив, Архип зашёл через дыру в дом, пошерудил там пару минут. Вышел в куртке, с кобурой на поясе.

— Куда идём?

Не хотел я заново эту кашу-малашу заваривать. Сходил за пивком, называется… Но что поделать? Народ требует. Наверное…

Прихрамывая и опираясь друг на друга, мы пошли вверх по улице. Я решил, что прятаться больше не буду. Ну, обольют помоями — так и фиг с ними! Не впервой. Хотя и на Архипа рассчитывал.

Одно дело, когда мы с Дементием по городу ходили — люди на меня косо смотрели и не боялись руку поднять. А вот к Архипу лучше не подходи. Если бы он после каждого нокаута оставлял на руке засечку, его бы в психушку положили за самовредительство.

В общем нормально меня люди приняли. Узнавали не сразу — всё-таки потерялся я почти на месяц — а когда узнавали, не спешили бросать тухлые помидоры. Перелом сознания, видать, произошёл. Ну, посмотрим.

Сил в какой-то момент совсем не осталось. Дымовое шоу не прошло бесследно. Да и Архип сдал. Остановились возле ремонта телег. Уселись на бочки. Я попросил пацана принести воды. И тот принёс. Плюнул в стакан, что ли? Вроде нет.

Попили. Тут цыганка нарисовалась.

— Хотите, на ручке погадаю?

Архип к стволу потянулся:

— Только подойди, отстрелю ручку!

А у меня-то ствола не было. Ну эта красотка непонятного возраста с бурачными щеками и нагуталиниными глазами ко мне сунется.

— Пять золотых и всю судьбу твою расскажу.

Присела. Капустный наряд из пятисот платьев и сарафанов собрался океаном складок. Только лицо её и разглядеть. Ещё волосы каштановые. Всё остальное — слоёное тесто. И пойми сколько она весит. Килограммов сорок или сто сорок?

Фигово мне стало. Я ведь полностью в дымок превратился, а Самсон меня по ветру пустил. Мог и не собраться. Лежал бы, поле удобрял. Но собрался. Вот только сил это отняло у меня больше некуда.

И тут цыганка ручонки свои шоколадные к моей руке тянет. Сейчас заговорит, до трусов разденет, а я ещё спасибо скажу.

Гул трубы спас. Где-то возле ворот дудели так, что птицы за стеной взлетели, а коты и кошки в подвалах попрятались. И как трубач после таких нагрузок живым остался? Или одноразовые они у Мещерского?

Прохожие головы повернули, смотрят.

— Готовятся, — пробормотал цыганка.

— К чему?

— На