– Что ты! – отмахнулась Корини. – У Шани нет проблем со сном.

От такого бессовестного вранья Эльда даже приподнялась в кровати.

– Я зайду, – сказал мужской голос.

– Зачем? Девочка спит.

– Я тихо.

Эльда вновь юркнула под одеяло, потому что дверь тихонько раскрылась и в комнату вошёл дядя Алерт. Она изо всех сил изобразила крепко спящую чариту.

– Почему у ребёнка в комнате горит свет? – сердитым шёпотом спросил дядя у Корини. Эльда выругалась про себя – она забыла погасить лампу.

– Не такой она уже и ребёнок, – ответила тётя чуть дрогнувшим голосом. – Откуда я знаю, почему тут свет. Может, боится засыпать в темноте. Я ухожу к себе, Алерт. Доброй ночи.

Драгонщик подошёл к кровати девочки и постоял немного, присматриваясь к её ровному дыханию. Потом вздохнул, наклонился к ней и сказал тихо-тихо, так, чтобы в коридоре его не могли услышать:

– Чтобы правдоподобнее притворяться спящей, лучше снять тапочки, когда забираешься в постель. У тебя всё нормально?

Эльда приоткрыла один глаз и кивнула.

– Уверена? – на всякий случай уточнил Алерт.

Она снова кивнула.

– Ну, спи тогда. А у твоей двери я поставлю охрану, чтобы кошмары не мучили. – Он подмигнул ей, добродушно улыбнулся в усы и вышел из комнаты.

Эльда даже не успела перевести дух, как на грудь ей откуда-то прыгнул взъерошенный Дик и выпалил, вытаращив от ужаса глаза:

– Ты не представляешь, чем они там занимались!

– Кажется, я догадываюсь. – Эльда обеими руками обнимала Волимир, стараясь его согреть.

– Но эта девчонка надевала твой чаронит! ТВОЙ чаронит!

Эльда промолчала. А что тут можно сказать? Надевала – понятно, но зачем?

– Но это немыслимо! Просто немыслимо! – возмущался Дик. – Ты не должна этого так оставлять!

– Чего оставлять? Что ты говоришь, Дик? Я совсем запуталась и не понимаю, что происходит.

– Я тоже не понимаю. Я же всего лишь крыса, только крыса, но я чувствую, что так не должно быть. Никто, никто не должен надевать чужой чаронит. Это очень опасно, это… это просто невозможно. И есть же закон! Они нарушают закон!

– Но изганы-то похищают чарониты, – обессиленно откликнулась Эльда. – Значит, не так уж это и опасно.

– Нет, с изганами дело другое, ведь у них нет выбора. Они вне закона!

– Почему?

– Чарониты живут только в Камнесаде, а туда ни одному изгану ни за что не проникнуть. Вот они и совершают свои налёты. Раньше они делали это очень редко и в основном подальше от центра, вступали в схватки с патрульными. Я уверен, что после таких нападений изганы усыпляют похищенный чаронит и только потом… Это, конечно, всего лишь предположения, но ведь чаронит – это не плащ, его нельзя снять с одного человека и надеть на другого!

Дик так переполошился из-за происшедшего, что шерсть на его спине встала дыбом. Эльда лежала в кровати, а он продолжал бегать по одеялу взад-вперёд.

– Нет, я этого так не оставлю! Если ты не можешь себя защитить, то я сам с ними разберусь!

– Спасибо, Дик, но не надо так беспокоиться из-за меня, в конце концов, было бы хуже, если бы чаронит похитили изганы, – успокоила его Эльда. – Ведь теперь он снова у меня, и я чувствую себя хорошо.

Крыс наконец перестал бегать, сел за задние лапки, но продолжал возмущённо фыркать:

– Кажется, ты не понимаешь, насколько это важно!

Эльду тем временем посетила ещё одна важная мысль: а что, если такое случилось не впервые? Что, если тётя Корини и раньше забирала у неё чаронит? Может быть, именно поэтому она настаивала на том, чтобы Эльда снимала Волимир по ночам. Говорила, что племянница может не справиться с его силой, говорила, что он насылает на неё кошмары, а на самом деле всё это были только предлоги. Предлоги для того, чтобы удобнее было брать камень.

Но зачем?

Зачем?

– Дик, а как ты думаешь, зачем им понадобился Волимир? Ведь у Шани есть свой чаронит.

– Что там у неё за чаронит, я даже не заметил, – презрительно бросил Дик. – Обычный, как у всех девчонок, ни одной искры. То ли дело у тебя!

– Но она так хорошо с ним тренируется. Чуть не расплющила меня одним силовым ударом.

– Она просто много занималась. Представляешь, что бы она умела, если бы носила Волимир? – вдруг насторожился Дик. Как ищейка, которая нащупала след.

– Но… Ты же сам сказал, что это невозможно. Снять чаронит с одного человека и надеть на другого?

– Невозможно! – кивнул Дик.

– Или возможно?

– Или возможно, – снова кивнул Дик.

– Короче, ты точно не знаешь?

– Ну, я не специалист, но…

– Одним словом, надо разузнать всё у того, кто хорошо разбирается в чаронитах.

– Согласен! А пока будем держать ухо востро! Сейчас мне надо отлучиться – у меня дела, а ты постарайся отдохнуть.

– Опять какие-то секреты? – упрекнула его девочка.

Дик только виновато развёл лапками и исчез.

Эльда вздохнула. Кажется, чаронит понемногу оттаивал в её ладонях и уже не казался кусочком льда.

Завтра они все отправляются на Истарк. Ей в любом случае предстоит пройти испытания в Высшую школу, а уж после она либо станет чарой и получит ответы на многие из своих вопросов, либо лишится права носить Волимир, и тогда ей будет уже всё равно. Только сейчас Эльда поняла, что совершенно не представляет себе жизнь после испытаний, чем бы они для неё ни закончились.

Её взгляд остановился на мерцающей лампе. Вряд ли она сможет уснуть в эту ночь, а тётя Корини после столь поспешного бегства наверняка не станет предпринимать новых попыток завладеть её камнем. И благодаря заботе дяди Алерта можно не опасаться, что кто-нибудь застукает её с книжкой Витаниса в руках.

Несмотря на то что всё лекарство чары Филиппы она отдала драгончей, голова у неё нисколько не болела.

«Хоть чему-то можно порадоваться!» – подумала Эльда. Потом достала из сумки толстый томик и погрузилась в чтение.

Глава седьмая

Прогулка по Кройну

Эльда читала почти всю ночь и только утром, когда Дик вернулся и сообщил, что её дверь охраняет патрульный, решилась немного поспать. Верный друг обнаружил, что Эльда убрала со столика остатки еды, и расстроился. Но девочка утешила его тем, что скоро завтрак и она угостит его чем-нибудь вкусненьким с общего стола. Когда Пестья пришла будить её, Эльда сразу встала. Она решила, что будет вести себя с сестрой и тётей так, как будто ни о чём не догадывается. По крайней мере, до тех пор, пока не выяснит причину