в правильности действий. Теперь он не просто держал меня за бедра, а поглаживал их. Но говорил все еще будто сквозь боль:

– Аврора, прекрати.

– Скажи это. Скажи, что не я одна рушу все свои принципы, да? Не я одна иду на поводу у этого влечения, ведь так? Не только я чувствую все это, когда мы просто соприкасаемся? – Я специально еще раз поерзала на нем и выбросила все остатки самообладания. Чувствовала себя эффектной, но одновременно такой наивной, непонимающей глупышкой. – Скажи, что тебе тоже сложно! Скажи, что я влияю на тебя!

– Мы не должны на этом зацикливаться. С тобой вообще все просто: у тебя проблемы в отношениях, что тебя расстраивает. Меня ты не видишь, можешь придумать любой образ. Ты чувствуешь запах, который тебя постоянно возбуждал. Ты под влиянием ситуации, и будь ты в стабильном состоянии, ты бы ничего этого не испытывала.

– Я испытываю это, потому что со мной именно ты, а не какой-то другой темный.

Как назло, именно сейчас, впервые за все время, когда было пасмурно, пошел дождь. Какая же ненужная драма. Мы были возле деревьев, но капли, стуча по листве, попадали и на нас.

– Темные не способны на чувства. Я просто игрался и пытался понять, когда ты сдашься. Это была часть моего личного эксперимента.

– Наглая противная ложь!

– Ты ждешь, что я захочу заняться с тобой сексом? Ты переоцениваешь себя и в принципе секс. Не ищи таинства в том, что является базовой потребностью.

– Продолжай унижать меня.

– Продолжай пытаться оправдаться за мой счет.

Мне нечего было ему сказать. Я сломалась, я готова была признать, что полностью потеряла себя. А он нет, он до последнего держался и наверняка был горд собой.

Возможно, я правда искала того, с кем смогу разделить свою проблему, поэтому выдумала все те нежности в свою сторону. Темные сильнее, их приучили к тому, что чувств нет. Но вот только мне все равно не верилось, что выдержка моего темного все еще была в полном порядке.

Глава 22

Дождь усилился, деревья больше не спасали. Плотная кофта промокла насквозь. Я дрожала от холода, от всех эмоций. Маленький огонек потух под ливнем, темный не собирался его спасать. В груди все еще что-то грело меня, но этого чего-то было слишком мало. Отдачи нет, взаимности нет. Любимый запах смешивался со свежестью, и я не понимала, чего на самом деле хотела сейчас.

– Сделай хоть что-нибудь, – прошептала я, стараясь вновь сблизиться с ним хотя бы физически. Но темный был настроен категорически против. – Не мучай меня.

– Ты сама себя мучаешь.

Как же он спокоен, как же сдержан. А мне было все сложнее контролировать себя, все больше жгло глаза, и я готова была расплакаться прямо здесь, сидя у него на коленях и позорно хлюпая носом. Как бы он отреагировал на это? Назвал бы меня слабой.

– Хотя бы сейчас я должна была почувствовать отвращение к тебе, но его нет. Такими темпами я проиграю в игре, которую сама же придумала, – на последних словах я нервно хихикнула.

– Повторюсь, тебя слишком легко впечатлить. Ты превратила меня в плод своей больной фантазии.

Да, наверное, мне стоит к нему прислушаться.

– Ты промокла, лучше уйти домой.

– Что за забота? После такого ты продолжишь говорить о том, что я все выдумала?

– Вставай, – он игнорировал меня и пытался аккуратно сдвинуть с места.

– Почему ты не можешь просто нормально со мной поговорить?

– Вставай, – не унимался он.

– Нет!

– В данный момент нам не о чем с тобой разговаривать.

– Действительно!

Разозлившись, я поднялась, пару раз случайно пнув темного, порадовалась этому. Если он полагал, что со мной можно вести себя так без последствий, то он заблуждался: во мне бурлили события последних дней, а такое контролировать я не умела. Моя беззаботная прошлая жизнь никак не могла подготовить меня к таким резким переменам.

– Раз нам не о чем больше разговаривать, давай закончим эту сделку?

– Тебе покрывало положить обратно в рюкзак? Или оставить здесь на будущее?

Он собрался меня игнорировать, упрямец.

– Положи его в рюкзак и спрячь все в кустах. Все равно родители думают, что я его потеряла. Хорошо, что у меня куча одинаковых блокнотов и они никогда не считали их.

– С браслетом ты что сделала?

– Ничего, ношу его, ведь он стал причиной всех моих бед, – съязвила я, намеренно скорчив недовольную рожицу и скрестив руки на груди. – И не думай, что тебе удалось перевести тему.

Он шуршал покрывалом, собирал наши вещи, пока я дулась и терроризировала темноту перед собой. Состояние, когда взгляду не за что зацепиться, стало привычным.

– Аврора, не упрямься.

Скорее всего мои эмоциональные качели не могли подействовать на него так, как мне бы того хотелось. Нужна была определенная тактика, чтобы его разговорить, и пока что самые наши откровенные разговоры случались либо после моего нытья с просьбой хоть что-то рассказать, либо во время ссор. Но постоянная ругань могла как минимум вызвать сильную головную боль, как максимум убить все, чего мы добились.

– Я не собираюсь одна с этим справляться.

Мой голос был твердым и непривычно грубым. Я перестала сутулиться, смотреть вниз и винить себя из-за появления этих эмоций. Мне хотелось реванша.

– Звучит, как вызов.

– Посмотрим, насколько тебя хватит.

Его близость чувствовалась теперь не только из-за запаха. Тело отзывалось на каждый его шаг в мою сторону, на легкое касание, на дыхание. Раньше он был злобным призраком, бесшумным, невидимым и опасным, сейчас я знала, где он, и могла с легкостью определить, куда лучше направить свой взгляд. Мрак был пустым, а вокруг темного сгущалось все, что только могло.

– Ты планируешь мне надоесть?

– Если у тебя был аналогичный план, то знай, что ты его перевыполнил. – Я вытянула руку вперед и аккуратно похлопала темного по плечу. Он уже тоже промок.

– Прекращай.

– И не подумаю. Я не железная, в отличие от тебя. Хочешь молчать? Пожалуйста! Делай что душе твоей угодно, но не ограничивай меня.

– Ты должна меня слушаться, не забыла?

– Конечно, нас же связывает лишь клятва! Честное слово, ты сам виноват в том, что мы сошли с пути жертва – убийца.

– Ты предложила якобы подружиться.

– А ты согласился.

Мы бы идеально смотрелись с ним в песочнице в разных углах. Можно было бы кидать друг другу в лицо песок и спорить, чья формочка красивее.

– Давай