— Да и черт с ним, — заявил он. — Нам счастья не надо, смысл подавай, верно?

Они уходили в сторону. Через семьдесят шагов Потанин не поверил своим глазам. Неплохо боженька постарался. Вот так чудо! Практически сухая канава тянулась в нужном направлении. По ней можно было не только идти, но и бежать параллельно врагу. Он не надеялся, что они обгонят людей барона, но лучше уж так.

Они бежали, сгибаясь в три погибели, и через пару минут выскочили на очередную поляну. До леса оставалось метров сто. В него как раз входили два человека.

Майор встал как вкопанный. Всматриваться было бесполезно. Пот струился со лба, в глазах двоилось. Но их точно было двое. Они уже пропали в лесу.

Где остальные? Ясное дело, сидят в засаде на этой стороне, ждут. Им невдомек, что преследователи отправились параллельной дорожкой. Но если долго тянуть, то эсэсовцы все поймут и бросятся догонять свое начальство.

— Падай, Катюша, лежи здесь! — приказал он свистящим шепотом. — Из леса не выползай. С той стороны могут смотреть. За мной не ходи, я сам вернусь.

— А если не вернешься? — Она смотрела на него с мольбой.

Сердце Олега сжалось, он с трудом оторвал от нее глаза и сказал:

— Вернусь, можешь не сомневаться.

Он полз по лесу, стараясь не высовываться на опушку, ранил ребра о торчащие корни, давился землей, иногда вставал на колени, снова падал. Зрение подводило его, теряло резкость. Оставалось полагаться только на слух.

Он не прогадал! Метров через сорок стали слышны приглушенные голоса. Дальше майор полз по-пластунски, забрался за бугорок, приготовил штурмовую винтовку с полным магазином, осторожно приподнялся.

Все четверо были здесь. Три солдата и рыжий унтер с разодранной до крови щекой. Они рассредоточились вдоль покатой ложбинки, лежали, разбросав ноги, ждали. Позицию выбрали правильную. Именно здесь прошел бы Потанин, будь у него поменьше мозгов. Набитые ранцы валялись отдельной кучкой.

Вот один солдат привстал и что-то бросил унтеру. Тот выслушал его, поморщился, тоже приподнял голову.

Жуткая фигура, вся грязная, с горящими глазами, с перекошенным в дьявольской ухмылке ртом, возникла у них за спинами, когда никто из них этого не ожидал! Потанин поливал их огнем, методично вбивал пули в спины. Они извивались, орали, рвалась одежда, кровь хлестала брызгами. Все было кончено через пятнадцать секунд. Четыре новоявленных мертвеца обливались кровью.

Майор избавился от пустого магазина, вставил новый, исподлобья разглядывал то, что сотворил. Потом спохватился, заспешил обратно.

— Я же говорил, что вернусь! — сказал он, когда упал на землю рядом с Катей. — Признайся, девочка, ты даже заскучать не успела.

— Ты цел? — Она ощупывала его, дышала с надрывным клекотом. — Господи, а ведь я не верила, что ты вернешься.

— Я всегда возвращаюсь, — уверил ее Олег. — Теперь слушай меня. Их осталось двое. Они на той стороне, через поляну. Обойти — это самое безопасное, но тогда мы их потеряем. Остались барон и Нитке. Они не глухие, все слышали, поняли, что их люди уже не вернутся. Теперь по нам из леса будут точно стрелять. Выбора нет. Надо идти прямо. Ты остаешься здесь и не бузишь. Махну — догоняй. — Он показал ей кулак и сделал такое лицо, что она не посмела возразить.

Потанин видел страх в ее глазах. Катя боялась за него, и это было приятно, черт возьми.

Он выбежал из леса и помчался прыжками, стреляя на бегу. Десять метров, двенадцать. Все, достаточно. Олег рухнул на землю, откатился. В этот момент и пролаяла из леса длинная очередь. Но там, где пули взрыхлили землю, его уже не было.

Он полз по подвернувшейся канаве, преодолел метров десять, вскочил, снова сделал рывок. Противник не ждал его в этом месте, замешкался, открыл огонь с опозданием. Олег прыгал тушканчиком, опять катился, жесткий каркас ранца вгрызался в лопатки.

Наконец-то он заметил, где засел автоматчик! За развесистым деревом с толстыми ветками мелькнула и пропала офицерская фуражка.

Майор снова полз, не отрываясь от земли. Спешка тут неуместна. Десять, двадцать метров. Олег чуть приподнялся, изучал обстановку.

Качнулась ветка, за ней отчетливо проявлялось непрозрачное тело. Потанин упер приклад в плечо, затаил дыхание, прицелился и открыл огонь. Закачались ветки, повалился человек.

В следующий миг Олег уже бежал в темпе спринтера, перелетел через канавы, вонзился в кустарник, отбросил ногой офицерскую фуражку, слетевшую с головы покойника. Клаус Нитке еще не умер — что было странно при таком количестве пойманного свинца. Он истекал кровью, беззвучно открывал и закрывал рот. Глаза его мутнели. Олег наклонился над ним.

С этим тоже все ясно. Счастливого путешествия, герр майор.

Нитке что-то пробормотал, вздрогнул еще разок и затих. Рядом с ним валялся набитый до отказа вещмешок советского образца. Трудно все запомнить, а ведь потом придется ходить, подбирать.

Потанин встал за дерево, прислушался. Остался один барон, но вряд ли он будет мешкать. Ему надо убираться отсюда как можно скорее.

Лес темнел, плавно спускался вниз. Майор пару минут бродил по кустам, пока не обнаружил следы одного человека. Они уводили в черноту леса. Он сунулся внутрь и попятился. Из чащи несло сыростью, аммиачными испарениями.

Олег бросился обратно на опушку, махнул рукой Кате. На старт, внимание, марш!

Он пробирался через кашу растительности, ругался сквозь зубы. Угораздило же барона забраться в самое болото! Но какое-то подобие тропы тут все же имелось.

Потанин двигался, всматривался до боли в глазах, хватался для верности за стволы деревьев. Под ногами откровенно чавкало, мимо проплывали кочки, кустарники, многие из которых произрастали прямо в воде. Деревьев становилось меньше, они теряли в высоте, делались какими-то черными, корявыми.

Мрачновато поблескивали темные окна, участки болотной топи. Их становилось все больше, они подступали к самой тропе.

Он обернулся. Катя волочилась сзади. Она явно была недовольна своей второстепенной ролью в этом спектакле, но пока не митинговала, сдерживалась.

Майор должен был оторваться от нее, стал шагать шире, энергичнее переставлять ноги. И вдруг впереди за деревьями мелькнул силуэт! Мужчина в плаще и кепке шел, шатаясь, хватался за деревья. Возможно, он не был ранен, но его тянул к земле тяжелый вещмешок, висевший за левым плечом.

Олег припустил за ним. Благоразумие покинуло его.

Барон почуял чужака, резко обернулся, метнулся за ближайшее дерево. Страх блестел в его глазах. Он вскинул свободную руку, в которой вроде бы ничего не было.

Олег повалился ничком за ближайшую кочку, наполовину утонул в топкой жиже. Что-то просвистело в воздухе. Взрыв прогремел в нескольких метрах правее, вырвал из земли кустарник, повалил кривое дерево. Брызги взметнулись столбом.