Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда до Исфагана оставалось десять фарсангов, и я сделал остановку в селении, название которого начиналось со слова «мурчэ» (муравей), головной дозор передал сообщение о том, что Исфаган успел подготовиться к обороне.
До того я предпринял все возможные меры, чтобы исфаганцы не прознали раньше времени о приближении моего войска и не успели подготовиться к обороне, и всё же они узнали, что я иду на них и заперев городские ворота, подготовились к защите. Я не думал, чтобы Садриддин Исфагани мог предупредить своих сограждан о моем намерении идти на Исфаган, ибо, отправленное ему мною письмо было слишком туманным по своему содержанию и он не мог бы понять из него, что я замыслил захватить его город. Видно было, что исфаганцы каким-то другим образом узнали о моем приближении и подготовились к защите.
В том самом селении, название которого начиналось со слова «мурчэ», я расспросил жителей о положении в Исфагане. Стало известно, что посреди города проходит река, называемая Зайендэ, однако ее русло расположено так, что я её не встречу на пути оставшемся до Исфагана, ибо она тянется в восточном направлении, в сторону пустыни, тогда как я надвигался на Исфаган с севера. Вход и выход реки, расположенные соответственно на востоке и западе Исфагана, могли послужить неплохим путем для войска, вознамерившегося проникнуть в город и я задумался над тем, насколько возможным мог оказаться такой путь.
После расспросов о положении в Исфагане, я двинулся дальше и достиг еще одного поселения, под названием Садэ, расположенного вблизи Исфагана. Оттуда я снарядил разведочный дозор, которому поручил изучить обстановку в Исфагане и узнать не видно ли каких-либо войск противника вне города. Мне доложили, что вне города нет каких-либо войск, могущих воспрепятствовать нашему движению. В Садэ я еще раз подробно расспросил местных жителей о особенностях Исфагана, особенно о его городской стене. Стало известно, что защитный вал города имеет протяженность в семь с половиной фарсангов, через каждые сто пятьдесят гязов имеются башни и таким образом вокруг Исфагана насчитывается триста крепостных башен.
Особенностью исфаганской стены была её ширина — настолько необычайная, что по её гребню свободно могла ездить арба. Это давало осаждённым возможность свободно перемещаться вдоль линии обороны, а так же создавать значительные запасы камней и стрел непосредственно под рукой защитников. Впереди основной стены был выстроен вал поменьше и я понял, что его назначение состоит в том, чтобы мешать нападающим устроить подкоп под основную стену.
Таким образом, войско, намеревающееся попасть в Исфаган, должно было начать копать подземный ход на значительном удалении от города, пройти под малым валом и захватить его, чтобы получить возможность устроить подкоп теперь уже в непосредственной близости от города.
Из того, что мне рассказали в Саддэ я узнал так же, что Исфаган имеет канализационную сеть, до того дня я не слыхал о городе, имеющем таковую.
Осада города, имеющего стены протяженностью в семь с половиной фарсангов и триста башен, требует большого терпения. В данном случае нельзя было расставлять воинов кольцом вокруг него, чтобы воспрепятстовать любым попыткам покинуть город или попасть в него. Ибо если войско будет растянуто в кольце вокруг города, его силы будут настолько распылены, что любая вылазка осажденных может нанести ему значительный урон.
Поэтому, я сосредоточил свое войско лишь в отдельных местах вокруг Исфагана так, чтобы удерживать в поле зрения город, и чтобы в случае вылазки, осажденные не сумели нанести ощутимый удар и уничтожить наиболее уязвимые части моего войска.
Когда я подошел к Исфагану, была весна и река Зайендэ вспучилась и была бурной, в точности как и наша река Джейхун в это же время года. Поскольку воды было много, мое войско не могло попасть в город по реке, (из записей Тимурленга видно, что в те времена река Зайендэ проходила по центру города, тогда как сегодня она проходит по его окраине. — Переводчик.)
На этом же основании я счел, что для взятия города лучше будет устроить подкоп. Мы могли бы, устроив подкопы с четырех сторон, разрушить в четырех различных местах городскую стену, имеющую столь большую протяженность, так же, как это удавалось нам в случаях с другими городами. Однако такое решение требовало, чтобы мы вначале овладели малым крепостным валом, расположенным впереди основной городской стены, и я велел атаковать малый крепостной вал. Исфаганцы, находившиеся там, не оказывая сильного сопротивления, уже через несколько часов оставили свои позиции и ушли в город.
Взяв малый крепостной вал и тем самым значительно сократив расстояние до города, я велел начать с четырех различных сторон устройство подводящих подкопов. Их следовало подвести под городскую стену, набить те участки порохом и взорвать.
Отдавая тот приказ, я был уверен, что захвачу Исфаган в тот же день, когда завершу подкопы, ведущие под стены, ибо взорвав их в четырех местах, мы могли ворваться в город с четырех сторон, однако мои зодчие сообщили неожиданную новость, — подкопы всюду выходили на водоносный слой и наши землекопы не могли продолжать работы в воде и двигаться вперед. Выяснилось, что район Исфаган настолько изобиловал водой, что стоило чуть-чуть углубиться в землю, как она появлялась сразу же и по этой причине казалось, что здесь нельзя построить стену протяженностью в семь с половиной фарсангов.
Разве что такая стена должна была иметь каменное основание и несомненно, стены Исфагана имели именно такое основание, сложенное из камня, и стену эту строили долгие годы. Если бы нам удалось продолжить подкоп и вода бы нам не мешала, в этом случае нам пришлось бы значительно углубиться, чтобы подобраться под основание стены, не говоря о том, что в том, месте нас бы ожидало море воды, которое замочило бы наш порох и не позволило бы его взорвать, и тем самым разрушить стену. Узнав эту новость и поговорив с жителями окрестностей, я понял причину того, почему в Исфагане устроена система канализации, а именно потому, что в том городе невозможно было устраивать сточные ямы, как это делалось в наших городах.
В
