Исфагане сточные ямы быстро наполнялись водой, особенно в дождливую погоду весной и зимой, поэтому исфаганцам пришлось, отказавшись от них, устраивать специальную систему канализации сточных вод. Еще несколько дней мои зодчие пытались рыть подкопы, однако убедились в бесполезности этого, так как вместо грунта им приходилось вытаскивать наружу глину, в конце концов отрываемый ход уперся в такое скопление воды, что не было возможности углубиться далее, и я распорядился прекратить эту работу. После такого решения для взятия Исфагана оставалось только два пути: либо по реке Зайендэ, и либо идти на приступ стен города с использованием передвижных башен.

Переправа по реке Зайендэ в период полноводья была трудной задачей. Для этого следовало копать новое русло, куда можно было бы отвести всю воду, чтобы затем через обезвоженное старое русло войти в город. Мои зодчие утверждали, что рытьё такого отводящего канала, даже если собрать все население и заставить его работать день и ночь, займет не менее трех месяцев, также Из бесед с местными жителями я так же узнал, до того времени река Заянде обмелеет настолько, что ее итак можно будет перейти вброд.

Поэтому рытье нового отводящего русла было делом долгим и бесполезным, а захват города с помощью передвижных башен представлялось более действенной мерой и именно таким образом мы могли наиболее быстро взять Исфаган.

Поэтому, я велел рубить все деревья вокруг города и делать из них передвижные башни, а части своих воинов я поручил рушить стены Исфагана. Если бы я повел своих воинов, которым велел ломать стены, к их подножию, их бы перебили в течении нескольких часов, потому что осажденные сбрасывали на их головы град тяжелых камней и кипящее масло. Однако, если бы мои воины приблизились к стенам укрывшись внутри передвижных башен, и отвлекли защитников своими атаками, тем самым они могли добиться двух целей: проникнуть в город через стену и открыть нам навстречу ворота или же отвлекая защитников на себя, вынуждая их к схватке мешать им бросать камни на головы тех, которые находились у подножия и были заняты разрушением стены. Я сознавал, что трудно будет рушить стену такой толщины, как исфаганская, по гребню которой могла свободно проехать колесница, этого не сделать лишь с помощью кирки, тем более у ее основания. Рушить киркой такую толстую стену следовало начиная с ее верхней части.

Однако я хотел, чтобы моим воинам удалось отрыть в подножии стены достаточно глубокие ямы для закладки пороха и устройства взрыва, чтобы обрушить стену. Пердвижные башни для размещения в них воинов, были изготовлены в течении трех дней. Наши воины, заняв места в тех башнях, схватились с защитниками исфаганской крепости, обрушив на их головы множества стрел и камней. Однако всякий раз как отряды наших воинов приближались к подножию стены, чтобы начать ее рушить, защитники Исфагана, догадываясь об их намерениях, спешили обрушить на их головы множество тяжелых камней, в результате чего гибло немало наших людей.

Осадив Исфаган я понял, что город не сломит жажда или нехватка воды, так как кроме реки Зайендэ, пересекающей весь город, воды можно было добыть неглубоко копнув здешнюю почву. Поэтому я надеялся, что голод вскоре сломит упорство осаждённых, однако внутри города не ощущалось признаков нужды.

Я спросил жителей Исфагана, сколько же продовольствия должно быть у исфаганцев, если до сих пор они не испытывают его нехватки. Те объяснили, что среди исфаганцев принято ежегодно в период жатвы и молотьбы урожая, закупать его годовой запас за наличные или в рассрочку, размещать его у себя в домашних кладовых, и таким образом не испытывать беспокойства по поводу продовольствия вплоть до урожая следующего года.

Таким образом они сосредотачивали в одном месте годовой запас зерна, поэтому, только неисфаганцы могли покупать на рынке зерно или масло в обычное время года, потому что сами исфаганцы не покупают продукты для домашнего потребления в розницу, считая что это обойдется дороже. Итак, стало ясно, что во всех домах Исфагана было достаточно не только зерна и масла, но и топлива, так как его жители так же привыкли закупать годовой запас дров и угля в течении лета и осени, поэтому не следовало ожидать, что они так уж скоро начнут падать от голода. Тем не менее можно было надеяться, что начиная с конца лета в городе начнет ощущаться нехватка продовольствия и топлива.

Я не мог держать войско численностью в сто двадцать тысяч человек под стенами Исфагана так долго, пока не наступит конец лета, помимо связанных с этим расходов на содержание войска, меня беспокоила обстановка на севере. Я знал, что в Хузестане меня ожидает встреча с серьезным врагом, который попади я в его руки, подверг бы меня самым жестоким пыткам. Так же было мне ведомо, что Азербайджаном правит сильный шах, и если объединятся правители Хорасана, Севера и Азербайджана, им удастся собрать против меня достаточно сильное войско. Поэтому мне надо было быстрее определиться с Исфаганом и, если позволит время года и погода, направиться в Шираз и ткнуть носом в землю султана из династии Музаффари, а если сложится неблагоприятная обстановка, то идти назад в Мавераннахр.

Однако исфаганцы яростно сопротивлялись. Им удавалось быстро заделывать пробоины, устраиваемые нами в стенах тем самым лишая нас возможности попасть внутрь города. Мои воины находящиеся внутри движущихся башен бились с защитниками, находившимися на стенах, отвлекая их, чтобы создать возможность тем из моих воинов, на которых была возложена задача устроить углубления в стенах для устройства взрывов.

Как я упоминал, защитники обрушивали на головы наших воинов, занятых устройством тяжелые камни, убивая многих из их. И даже когда нам удавалось произвести взрыв, в результате которого повреждалась часть стены, исфаганцы быстро воздвигали в том месте новую стену из кирпича и камней. Опыт научил нас рыть углубления для закладки пороха в основание стены в ночное время, в темноте исфаганцам не было видно наших воинов и поэтому они не могли сбрасывать камни на их головы. Однако стук наших лопат привлекал их внимание, и вскоре сверху стали опускать на веревках горящие факелы, тем самым освещая подножие стен, и вновь на головы наших воинов летели камни. Из битвы за Исфаган я вынес еще один урок, а именно необходимость натаскивать и обучать соколов.

Когда я пришел в Исфаган, то увидел, что целыми днями в небе над городом кружатся стаи голубей. Жители Садэ говорили мне, что исфаганцы любят голубей и с детства приручают и обучают их, но я не знал,