возобновить наступательную войну, по крайней мере на Западном фронте.

Но в течение времени, необходимого для этой эволюции нашей тактики, мы не могли забывать о наших союзниках на Восточном фронте, о русской армии, которая своим активным вмешательством отвлекла на себя значительную часть сил противника и тем позволила нам одержать победу на Марне. Мы должны были всемерно прийти ей на помощь. Этим и объясняется необходимость предпринятых операций, несмотря на их кажущуюся бесплодность, и обязанность для нас предпринимать подобные же операции и в будущем. За отсутствием победы, которую мы еще не могли одержать, мы должны были удерживать на Западном фронте все силы, которые противник сосредоточил там; это мешало ему перебросить их на Восточный фронт и организовать там решительное наступление, которое могло бы стать прелюдией к окончательной победе.

Но в вопросе согласования операции на обоих фронтах я всецело подчинялся директивам главнокомандующего французскими армиями. Таким образом, наступления на севере были начаты не по моей инициативе, не считая, конечно, мер, принятых мною для того, чтобы развитие их отвечало видам главного командования и для обеспечения всей возможной помощи со стороны наших сюзников – англичан и бельгийцев. К концу 1914 г. в Шампани началось наступление (20 декабря), первые стадии которого проходили удовлетворительно.

В данный момент моей формулой было: работа в штабах, отдых для войск до того момента, когда улучшение погоды позволит приступить к выполнению операций с шансами на успех. Главнокомандующий одобрил это предложение и приказал отвести на отдых все войска, которые не были безусловно необходимы на месте. Но так как продолжительность операций, предпринятых в Шампани, требовала создания крупных резервов, северным армиям было предложено выделить себе резервы.

По мере того как время шло и размеры операции в Шампани увеличивались, главнокомандующий приказал 27 февраля приостановить все действия, намеченные 2‑й армией, продолжая, однако, деятельно проводить подготовку, чтобы быть в состоянии безотлагательно приступить к ним в надлежащий момент. Таким образом, зима закончилась без новых операций с нашей стороны, за исключением наступления под Ньёпором.

Многие из наших войск были отведены на отдых или даже переданы в распоряжение главнокомандующего; им предстояло покинуть Северный фронт. Я воспользовался этим обстоятельством, чтобы по очереди побывать в частях. Каждый раз я не упускал случая собирать офицеров и беседовать с ними. Я не сумею описать, в каком прекрасном моральном состоянии находились все, офицеры и солдаты, и это после очень тяжелой зимы. Они хорошо отдавали себе отчет в важности результатов, которых они достигли, еще раз разрушив на Изере и под Ипром планы противника. Они не сомневались в том, что скоро одолеют противника в намеченных будущих наступлениях. Их общая вера в успех производила сильное впечатление.

Наступление 2‑го кавалерийского корпуса к востоку от Ньёпора.

Бельгийское побережье Северного моря представляло для противника особый интерес ввиду того, что он мог устроить там базы для ведения подводной войны против Англии и для стеснения сообщений через Ла-Манш. Ближайшим к нам портом, находившимся в его руках, был Остенде. Его оборона должна была приковать к себе значительные германские силы. Отсюда – значение наступления, которое мы предприняли бы в этом направлении. Самое побережье, образованное довольно высокими песчаными дюнами, не затопленными наводнением Изера, давало нам некоторую возможность для действий.

В самом начале декабря я предложил командиру 2‑го кавалерийского корпуса ген. де Митри разработать план наступления из Ньёпора. Коменданту Дюнкерка приказал приготовить переправочные средства, необходимые для переправы через Изер ниже Ньёпора. Наконец, в распоряжение ген. де Митри были предоставлены многочисленные плавучие средства, главным образом плоскодонные шаланды и моторные катеры. Но по-прежнему мы располагали только легкой полевой артиллерией.

15 декабря началось наступление в общем направлении на Вестенде, Остенде. Мы овладели первыми домами Ломбартзидэ и Польдера, однако не смогли сколько-нибудь значительно продвинуться по самому берегу из-за внушительных оборонительных сооружений, воздвигнутых противником в песчаных дюнах. Мы также подошли на 600 м к Сен-Жоржу, между тем как французские моряки и бельгийские солдаты на шаландах захватили несколько ферм к юго-западу от этого селения.

Операция продолжалась в следующие дни. Тщетно противник предпринимал сильные контратаки, – все они были отражены. К 19‑му мы захватили и укрепили на правом берегу Изера прочную предмостную позицию. В то же время мы устроили ряд переправ через реку.

Но когда 25 декабря мы хотели возобновить наступление, все наши попытки на участке от Ломбартзидэ до моря разбились об оборонительные сооружения противника, об его проволочные заграждения, которые мы не могли разрушить из-за недостатка в артиллерии. 28‑го мы взяли Сен-Жорж, в то время как бельгийская 5‑я дивизия, переправившись через Изер к югу от Диксмюда, устроила небольшую предмостную позицию на правом берегу реки.

Прежде чем предпринимать новые атаки значительными силами, надо было закрепиться на захваченном пространстве. Это потребовало времени; оборудование местности отняло несколько недель, так как работам серьезно мешали атмосферные условия. Окопы и ходы сообщения зализало водой или засыпало песком. Частые бури прекращали сообщение. Мост на бочках, наведенный в устье Изера, все время разрушался огнем германской артиллерии.

Невзирая на все эти трудности, наши войска проявили замечательную активность. В течение целого месяца, с 27 декабря по 27 января, они без устали проводили работы, связанные с подготовкой намеченного наступления на Польдер и Ломбартзидэ.

Эта новая атака была предпринята 28 января. Мы овладели германской первой линией. Но с наступлением темноты, ввиду понесенных серьезных потерь, а также из-за воды, которая не позволяла производить в захваченных окопах работы по их приспособлению к обороне, наши войска, которые при малейшей контратаке оказались бы в безвыходном положении, вернулись на исходные позиции.

В то время как этот бой разыгрывался напротив Польдера, взводу стрелков удалось смелым поиском захватить небольшое укрепление противника, устроенное впереди Большой дюны. Однако взятое под продольный огонь и контратакованное в штыки, это подразделение было почти целиком уничтожено. Шесть рядовых с унтер-офицером продолжали оказывать сопротивление весь день и часть ночи. Все они были убиты на своей позиции.

Эти случаи бесспорно свидетельствуют о высоком моральном состоянии и рвении войск французского отряда в Ньёпоре. Но несмотря на все их качества, они были не в силах преодолеть всякого рода трудности, нагроможденные естественными условиями. Они физически не были в состоянии справиться с ними, и было бы безумием продолжать в середине зимы наступление, обреченное на верную неудачу. Действительно, 28 января было последним днем этого наступления.

* * *

В январе, 17‑го числа, ген. Жоффр пострадал при автомобильной катастрофе, которая могла иметь очень серьезные последствия. Мы ехали на машине из Роусбрюгге в Дюнкерк, когда наша дорога была преграждена грузовиком, у которого оказалось испорченным управление. Последовало столкновение двух машин, при котором главнокомандующий получил сильные