Помимо литературы о путешествиях, в Голландии быстро получило приоритет — почти на целое столетие — издание руководств по навигации и географических атласов. В 1584–1585 гг. Лукас Янсзоон Вагенер опубликовал свое Spieghel der Zeevaart — «Зерцало мореплавателя», двухтомную подборку карт — оттисков с гравюр по меди, изображавших континентальное побережье Западной Европы от Нордкапа до Кадиса, вместе с соответствующими лоциями. Этот труд, переведенный на английский в год Испанской армады (1588), под названием «Зеркало моряка», стал настолько значительным прорывом в навигации по сравнению с ранее опубликованными работами, что надолго остался эталоном для будущих изданий подобного рода, которые до конца XVIII в. называли по имени Вагенера — Waggoners. «Зерцало» Вагенера стало первой книгой, где использовались унифицированные символы для обозначения буев и бакенов, навигационных знаков, безопасных якорных стоянок, подводных и опасных скал. Хотя испанцы начали гравировать и издавать навигационные карты еще за несколько лет до выхода «Зерцала мореплавателя», последнее стало первым популярным руководством для использования на море. Как отметил командор Д. У. Уотерс: «Их заслуга в том, что они устранили ошибки переписчиков, их достоинство в том, что они стандартизировали гидрографические знания и включили только известные факты, необходимые для правильной лоцманской проводки, а их достижение в том, что они поставили лоцманское дело на более прочную научную основу, чем когда-либо прежде».

Труд Вагенера продолжили несколько издательских домов Амстердама, которые специализировались на выпуске гравированных морских и географических карт и книг на различных европейских языках. Более всех прославилось издательство Яна Блау, процветавшее между 1620 и 1673 гг., наиболее известным изданием которого стал атлас мира 1662 г. в 11 томах. В этой отрасли голландцы сохраняли лидирующее положение примерно до 1675 г. Английский морской атлас Джона Селлера, изданный в этом году в Лондоне и считавшийся лучшей работой подобного рода, был не чем иным, как беззастенчивым «переводом» Zeeatlas ofte water-wereld — «Морского атласа, или Мира воды» Питера Гооса. Однако после смерти Яна Блау в 1673 г. голландские составители карт и издатели утратили свою предприимчивость и довольствовались более или менее механистическим воспроизведением работ мастеров XVII в. Иоганн ван Келен, наследовавший морское и географическое торговое предприятие Яна Блау и ставший основателем фирмы, которая почти два столетия специализировалась на производстве глобусов и морских и географических карт, выпустил в 1682 г. глобус мира безо всякого указания на совершенные Тасманом[61] открытия, сделанные 40 годами ранее, хотя они были уже вполне доступны, как, например, в «Плаваниях» Тевено. Во многих домах бюргеров в качестве картин использовались вставленные в рамки морские и географические карты, а огромные глобусы и настенные карты можно было часто встретить в жилищах богатых коллекционеров и в муниципальных зданиях. Также голландские коллекционеры тратили баснословные суммы на дорогие, роскошно переплетенные атласы, изданные домом Блау, наиболее востребованные в золотом веке и за которые в наше время дают все более высокую цену, поскольку на аукционных торгах они выставляются все реже и реже. В начале XVIII в. и англичане, и французы превзошли и перегнали голландцев в издании подробных глобусов и морских и географических карт. Это лидерство они продолжали удерживать, хотя Дирк ван Гогендорп[62] явно преувеличивал, когда в 1792 г. писал: «Здесь не сыскать ни одной сносной голландской карты Индий, тогда как у англичан и французов они просто превосходны».

В том, что касается руководств по искусству навигации в открытом море, то голландцы долгое время зависели от переводов классического труда испанского картографа Педро Медины, Arte de Navegar — «Искусство навигации» (Вальядолид, 1545), фламандский перевод которого был издан в Антверпене в 1580 г. Лишь в 1642 г. им удалось издать руководство, которое соперничало с работой Медины по популярности, а именно Beschrijvinge van de Kunst der Stuerlieden — «Описание искусства навигации» К. Я. Ластмана, за которым последовало множество аналогичных работ. Во всех крупных морских портах, а особенно в Амстердаме, можно было найти достаточно старых моряков, более или менее квалифицированных, которые у себя дома обучали начинающих молодых моряков, в основном в зимние месяцы, когда торговое судоходство простаивало. Помимо этих людей, имевших практический опыт в морском деле, имелись и другие, никогда не выходившие в море, однако считавшие себя квалифицированными преподавателями, поскольку методично изучали математику и теорию навигации. Их английским современником или, если так можно выразиться, сотоварищем был Уильям Борн, содержатель гостиницы в Грейвзенде (на правом, южном берегу Темзы ниже Лондона) и математик-самоучка, чей Regiment for the Sea: conteyning most profitable rules, mathematical experiences, and perfect knowledge of navigation for all coasts and countreys — «Морской распорядок: подборка наиболее полезных правил, математических расчетов и точных указаний по навигации у всех побережий всех стран» (Лондон, 1574) имел огромный и вполне заслуженный успех дома и за границей — включая три голландских издания между 1594 и 1609 гг.

Конкуренция среди голландцев, практикующих обучение навигации, была весьма острой и нередко выливалась во взаимные обвинения в плагиате и некомпетентности. В целях привлечения потенциальных клиентов эти учителя часто рекламировали свои навыки, прибивая на своих дверях листки бумаги со сложными математическими головоломками и их решениями. Двумя наиболее популярными руководствами, опубликованными этими доморощенными преподавателями, стали Vergulde Licht der Zeevaart («Золотой свет навигации») Клааса Хендрикса Гитермакера и Schatkamer ofte Konst der Stuerluyden («Сокровищница навигаторского искусства») Клааса де Ври. Первое выдержало 14 изданий с 1660 по 1774 г., а последнее 11 с 1702 по 1811 г., не считая их публикаций на иностранных языках. Несмотря на популярность среди многих поколений голландских, немецких и скандинавских лоцманов и штурманов, обе эти работы оставляли желать много лучшего в части доходчивости изложения. Материалы в них были плохо упорядоченными, описания слишком многословными, запутанными и повторяющимися, и в них содержалось слишком много громоздких и усложненных правил. Для среднего голландского штурмана образца 1740 г. сферическая тригонометрия все еще оставалась тайной за семью печатями, однако эти старомодные руководства широко использовались даже тогда, когда были доступны лучшие и более современные работы, как, например, Корнелиуса Дауэса (1712–1773), астронома и математика Амстердамского адмиралтейства.

Сферами деятельности, в которых в XVII в. голландские инженеры и техники являлись признанными мастерами, были гидротехника и мелиорация. Они стали излюбленными объектами инвестиций голландского капитала, а опыт, который голландцы приобрели в дренировании, мелиорации, строительстве каналов, отвоевании земли у моря и в рекультивации болот, топей и устьев рек еще с раннего Средневековья, позволил им развить непревзойденное техническое мастерство. Их выдающийся инженер — гидротехник Ян Адриансзон Лехватер (1575–1650) разработал метод откачки воды при помощи ветряных мельниц. Он осушил обширные территории в провинции Северная Голландия, хотя его амбициозным планам по рекультивации озера Харлем в 1641 г. пришлось ждать еще 200 лет, прежде чем их воплотили в жизнь. Король Яков I пригласил в Англию зеландца Корнелиуса Вермуйдена, где тот нажил и потерял состояние со своим предприятием по осушению охотничьих угодий Хатфилда и большей части Фенских болот. Другие голландские инженеры-гидротехники работали в Германии, Франции, Польше, России и Италии. Еще в XVIII в. голландцы оставались признанными экспертами по строительству и управлению ветряными мельницами. Когда король Жуан V Португальский решил возвести лесопилку в сосновом бору в Лейрии, чтобы производить доски для своих боевых кораблей, он послал за мастерами в Голландию, дабы те построили и управляли этой «Сосновой мельницей», которая исправно работала до 1774 г., пока не была уничтожена пожаром. Куда бы ни отправились голландцы, они повсюду рыли каналы и возводили дамбы. Топографическая съемка, являвшаяся неизбежным следствием всей этой инженерной деятельности, также стимулировала создание довольно большой группы картографов-землемеров. Их работа зачастую достигала высокой степени художественного мастерства, а также картографической точности, походя в этом отношении на более известные географические и навигационные карты.