— Не поверите, я тоже!

Я выглянула в соседнюю комнату, обнаружила на подносе кусок вчерашнего пирога и фрукты, и тихо, чтобы не разбудить Керлис, занесла их в спальню.

— Благодарю, — Таанар отобрал у меня поднос, уселся в кресло, вытянув ноги, и тут же принялся поглощать мои припасы.

— Разбудить служанку? — поинтересовалась я.

— Не нужно привлекать внимание, — с набитым ртом отозвался он. — Так что вы там говорили?

— Ничего, — поскольку кресло было одно, я устремила взгляд в сторону кровати, но вспомнила, что на мне чужая и не совсем чистая одежда. — Я сейчас.

Прихватив домашнее платье и шаль, наскоро переоделась в ванной и, закутавшись, снова вернулась. Таанар как раз подчистил остатки еды и выглядел не вполне сытым, но намного более довольным жизнью.

Так как покидать кресло он не собирался, я все-таки взобралась на кровать, села, подтянув подушки и тоже с удовольствием выпрямила ноги.

Таанар следил за моими манипуляциями с интересом, и я очень старалась ничем его не спровоцировать.

— Я отбил Катрину у разбойников, когда она была еще совсем девчонкой, — внезапно ответил. — Обучал как мог. Предлагал ей любое занятие, она сама предпочла остаться здесь. Из нее хорошая и понятливая служанка. И надежная. Но я никогда не относился к ней как к женщине.

— Зачем вы мне это рассказываете?

— Вы спросили, — Таанар вдруг поднялся и в доли мгновения оказался рядом со мной на кровати, заставив пожалеть о выбранном месте.

На всякий случай отодвинувшись, я подбирала слова для ответа или очередного вопроса, когда он меня опередил:

— Вы позволите мне провести с вами день?

— Не думаю, что это хорошая мысль.

— Хотя бы переночевать?

— Это ваш дом. Надеюсь, вы сдержите слово быть пристойным.

— Эмили, — он придвинулся ко мне, и я неожиданно обнаружила, что сижу уже у самого края и дальше отодвигаться некуда. — Я взрослый мужчина, у меня было достаточно женщин, вы должны это понимать. Большинство из них приходили сами, я никогда не имел недостатка в женском внимании.

— Зачем вы мне это говорите, — нахмурилась я. Нашел, чем щеголять!

— Потому что вы все равно слышали об этом, молва приукрашивает и перевирает, но… это так. Я долгое время любил безответно и пытался забыться… но ни одна из них не оставила след в моем сердце.

— Как это по-мужски. Вместо того, чтобы покорить любимую, проще найти оправдание своему блуду.

— Если бы только мог… я сделал бы все, чтобы ее покорить. Но… хочу, чтобы вы знали. Это уже в прошлом. Мое решение вполне осознанное.

— Мы слишком мало знакомы для осознанного решения, — он снова смотрел взглядом, под которым плавились мысли и тело. Становилось безразлично, что он там делал и говорил, лишь бы продолжал так же смотреть… так же прикасаться… шептать на ухо горячие слова…

— Это не важно, — Таанар склонялся все ближе и ближе, движения губ гипнотизировали. — Ты — единственная за множество лет, кто заставил меня чувствовать, биться скорее сердце. Я как мальчишка хочу тебя видеть, разговаривать с тобой и… невыносимо хочу тебя целиком.

— Тебя еще ждут свидания с невестами, — отозвалась я, ощущая, как бастионы моей крепости рушатся под напором его страсти. А ведь я всегда казалась себе сильной и рассудительной! Что со мной делает этот мужчина, почему я готова на все, слушая его голос и дыхание? Может, он тоже меня чем-то опоил?!

— К драссам свидания, — рыкнул Таанар, снова прижимаясь жаркими губами к моим.

Лавина эмоций накрыла меня с головой, я видела только его, впитывала его запах, ощущала бьющую из него мужскую силу, прекрасно понимая всех тех женщин, которые «приходили сами». И, пожалуй, не понимая ту единственную, которую ему не удалось очаровать.

Думать о другой было обидно, а его руки уже ласкали мою грудь, пробирались под платье, нежно поглаживая бедра. Ловко переместились к застежкам, и в несколько мгновений я оказалась раздетой. Платье и нижнее белье рассыпались по полу, не долетев до кресла, но я видела только горящие глаза Таанара, который откровенно любовался мной. И не менее откровенно прохаживался ладонями по самым интимным уголкам.

— Я не отдам тебя никому, — пробормотал он, разглаживая, пропуская между пальцами волосы с таким видом, словно они возбуждали его сильнее, чем раздетая женщина перед глазами.

— Ты хочешь… опозорить меня, и чтобы у меня не было другого выхода, кроме как за тебя замуж? — усмехнулась я.

— Очень хочу, — отозвался Властелин не то всерьез, не то в шутку.

— Ты… как-то влияешь на меня?

Таанар застыл, внимательно всматриваясь в мои глаза:

— Почему?

— … не знаю. Не могу сопротивляться… когда ты рядом.

— Не надо сопротивляться, — шепнул он.

— Но…

— Посмотри на меня, Эмили, — Таанар взял руками мое лицо, навалившись сверху всей тяжестью. Так хотелось податься ему навстречу, вжать его в себя! — Я никогда ни к чему тебя не принуждал, никогда ничем не воздействовал.

Охнув, я принялась срывать с него рубаху, потому что терпеть больше не было сил. Я так его хотела, как никого и никогда, и что там будет дальше, в этот миг стало совершенно безразлично! На этот раз Таанар не дразнился, отдавшись порыву. Моментально избавился от одежды и снова прижался губами к губам, опустился ниже, к груди. Провел ладонями внутри бедер, раздвигая их. Пальцы нащупали самую чувствительную точку, и я раскрылась, ощущая, что готова его принять.

В этот миг горло вдруг сдавило, я даже не сразу поняла, что задыхаюсь, машинально ухватилась за ошейник.

Сдавлено ругаясь, Таанар отлетел от меня, соскочил с кровати. Стоял, тяжело дыша, сделал еще шаг назад. Я видела его налившееся желанием тело, воинственно взведенное мужское достоинство, которое уже почти ощутила в себе! Ошейник чуть ослабел, вышибая слезы из глаз.

— Что… это… — прохрипела я.

Таанар отвернулся, и давление еще ослабело, почти стихло. Он подобрал и наскоро надел брюки. После снова повернулся.

— Где кольцо? Я отдал вам кольцо.

— У меня, — показала я руку.

Таанар сел на кровать, взял мои пальцы, приглядываясь.

— Что это значит? — я наскоро прикрылась одеялом, вдруг ощутив собственную наготу.

— Выясню, — хмуро пообещал мужчина.

— Хочешь сказать, что не знаешь?

Он вернулся в кровать, молча обнял меня. Кто бы мог подумать, что мне будет так тепло и уютно на груди завоевателя Аншерии и ее жестокого Властелина?! Шея горела, но дышалось уже свободно. Таанар провел пальцами под ошейником, по горящему следу. В этот момент я как никогда понимала Тили! Отстраненно подумала, что наутро тоже останутся пятна.