а воображение рождало легенды о страшных преступлениях, совершенных в порыве мести или под воздействием страха.

В замке Экенес (Ekenäs slott) рассказывают о некогда запертом и забытом нищем мальчике, а в Торпе (Torpa stenhus) – о замурованной девочке. Мальчика посадили под замок потому, что он якобы нашел тайные бумаги и мог разболтать секрет. А девочка вернулась из Дании, где, по ее словам, бушевала чума. Чтобы защитить дом от возможной напасти, ее приказали замуровать.

Довольно популярные персонажи в рядах «вновь ходящих» – серые и белые дамы, появляющиеся, как правило, перед смертью кого-то из членов семьи. В Европе едва ли найдется королевский дворец, где не обитает такое привидение. Стокгольмская монаршая резиденция – не исключение.

Версий, кем был призрак из столичного дворца, несколько. Согласно самой распространенной, под личиной Белой дамы скрывается некая Агнес – немецкая дворянка из рода Гогенцоллернов, жившая в XIII веке. Овдовев, она решила вторично выйти замуж, для чего убила своих детей. Новый жених предал ее, и последние дни своей жизни она провела в плену, после чего превратилась в призрака и с тех пор является с плохими новостями к высокопоставленным семействам. В Стокгольме Белая дама «предсказала» смерть супруги Карла XV Луизы Нидерландской (1828‒1871), Оскара II (1829‒1907) и супруги Густава VI Адольфа Маргариты Коннаутской (1882‒1920).

«Вновь ходящими» часто становились люди, еще при жизни не дававшие покоя окружающим. Даже после кончины они продолжали издеваться над обитателями своих имений и докучать жителям окрестностей. Относиться к ним стоило с известной долей почтения – в противном случае можно было рассчитывать на хорошую затрещину или сильное увечье, а то и вовсе распрощаться с жизнью.

В Карсхольмском замке (Karsholms slott) в начале XVII века проживали риксрод Клаус Подебуск и его супруга София Ульфстранд. Ох и настрадались же их слуги! Никого не щадили дворяне, и по всей округе ходила о них дурная молва.

Да и в двадцатом столетии не давал Клаус людям покоя. По ночам он прибывал к своему поместью на черной колеснице. Останавливался всегда у самого входа, поднимался по лестнице, исчезал за дверью, а через какое-то время выходил обратно и уезжал восвояси. Казалось, он наведывался сюда, чтобы что-то забрать.

Приезжал он почти каждую ночь, особенно в зимнее время. Завидев колесницу, путник должен был молчать, иначе не поздоровится.

Но вот однажды шел в этих краях припозднившийся работник. Был он слегка захмелевший, а потому, позабыв обо всех предостережениях, громко выругался, когда экипаж Клауса чуть не сбил его.

– Ездят тут всякие! – возмутился он. – Сначала не способны жить как нормальные люди, а потом не могут успокоиться в своей могиле и носятся как угорелые!

В тот же миг получил работяга пощечину, да такую, что свалился в канаву и потерял сознание. Под утро его обнаружили с перекошенной щекой, ртом до уха и к тому же посиневшим от холода. Многие врачи пытались его излечить, да все бесполезно. Так и жил он несколько лет, пока не помог ему один умелый знахарь.

Появление черного экипажа в этой истории – довольно распространенный сюжет, во многом пересекающийся с рассказами о Дьяволе. Зачастую на такой колеснице, чтобы забрать чью-то душу, приезжает сам Сатана. Об этом, например, говорится в легенде о бывшем стокгольмском поместье, где в конце XVIII века скончался Якоб фон Бальтазар Книгге – злой владелец имения, отвратительно обращавшийся со своими слугами. Однажды к дому прибыла колесница, запряженная черными лошадьми. Рогатый и хвостатый кучер увел с собой хозяина, экипаж исчез в искрах и огне, а Книгге с тех пор никто не видел.

«Вышел из колесницы сам черт – да и забрал с собой Пинторпскую даму»

Пожалуй, самая известная в Швеции легенда о привидениях такого рода – предание о Пинторпской даме, обитающей в Эриксбергском замке (Ericsberg).

Там, где нынче величественно возвышается Эриксбергский дворец, находилось прежде имение Пинторп. Проживал в нем благородный господин, скончавшийся в молодом возрасте и оставивший свои богатства супруге Анне. Однако вместо того, чтобы проявлять внимание к своим многочисленным слугам, она лишь издевалась над ними.

Под замком она велела создать глубокие темницы, где долгими неделями, а то и месяцами томились ее ни в чем неповинные работники. На детей и нищих, приходивших попросить еды, она натравливала самых злобных псов. А уж если кто вовремя не явился на службу, то мог быть уверен: вернется он домой с синяками.

Однажды подъехала к замку черная колесница. Вышел из нее сам черт – да и забрал с собой Пинторпскую даму вместе с ее священником да камеристкой. Отвез он их в свой огромный дворец да принялся кружить Анну в диком вальсе. Так сильно он ее кружил, что совсем выбилась она из сил и шевелилась чуть дыша. Насладившись танцем, отправил черт ее да священника в свое подземное царство, а камеристку послал назад, чтобы поведала она всему миру о том, чему стала свидетельницей.

Массовое появление привидений

В большинстве случаев привидения, будь то гасты или йенгонгаре, – одиночные создания, но в ряде сказаний они появляются целыми группами. Происходит это, прежде всего, по большим праздникам. Так, в Швеции долгое время считали, что под Рождество все умершие родственники могут вернуться домой. Невидимым гостям открывали двери, оставляли на столе еду и позволяли спать в кроватях (сами хозяева могли устроиться на устеленном соломой полу). Иногда для призраков даже готовили баню.

Рождественская месса

В Средние века в Швеции приобрел популярность пришедший из континентальной Европы сюжет о заутренней рождественской мессе мертвецов. Изначально история эта была нестрашной, но за столетия она преобразилась и к XVII веку уже походила на настоящий сценарий для фильма ужасов. Смысл ее сводился к следующему: спросонья люди выглядывали в окно и видели в церкви свет. Будучи уверены, что опоздали на службу, они бросались к храму, где обнаруживали сидящие на скамьях скелеты. Мертвецы бросались в погоню, и героям едва удавалось спастись. В Швеции самое известное предание на этот мотив – легенда о Брите Боот.

Госпожа замка Энгсё (Engsöö slott) Брита Боот была женщиной очень недоброй. Она пережила двух мужей, которых, как говаривали, сама и свела в могилу.

Как-то вечером попросила она служанку разбудить ее пораньше: ей вовсе не хотелось пропустить рождественскую заутреню! Проснувшись, она выглянула в окно и заметила в церкви слабый свет.