– Определенно, да! – Уверенно кивнула Альер.

– Я согласна войти в вашу семью, варра Альер! – Немного важно кивнула девочка. – Но можно поставить условие?

– Какое?

– Вы не называете меня «дочкой». И не говорите, чтобы я называла вас «мамой». – Девочка твердо смотрела в глаза Альер.

Альер снова молчала целую минуту:

– Конечно. А Лягушонком тебя называть можно?

– Можно.

– Хорошо. Тогда не называй меня тетей Альер и варрой Альер. Просто Альер. Договорились?

– Договорились! – Женя протянула руку в перчатке скафандра, которую Альер, после секундной заминки, пожала.

– На Венере, действительно, скучно. Может, рванем на Землю? Флорида, допустим… Нет, там сейчас ночь. Тогда… Австралия? Научу тебя кататься на доске.

– Не хочу на море. – Помрачнела Женя. – Прости.

– Ничего-ничего. – Отмахнулась та. – Может, тогда горы? Покатаемся на лыжах?

– Да!

– Альпы? Домбай? Архыз? Хакуба?

– Хакуба? Это же Япония, да? Хочу в Японию!

– Как вам будет угодно, ваше высочество! – Рассмеялась Альер.

* * *

– Как вам будет угодно, ваше высочество!

Главный администратор системы Кронсо, вар ан-Тиерри – седовласый крепкий старик (именно старик!) двухсот восьмидесяти лет от роду – прочно и надежно захватил руководство своими подавленными коллегами. Видимо, был негласным лидером. Во всяком случае, в среде системных администраций сектора Красной Линзы.

Странно, почему при этом он не является главой секторальной администрации? И почему, кстати, наш междусобойчик не изволил почтить своим присутствием сам глава сектора?

И – да – в гостиной особняка собрались представители восьми (восьми!) крупнейших звездных систем Красной Линзы. И огромный зал гостиной уже не казался теперь таким уж огромным. Все-таки двадцать четыре человека (включая нас с Тайлой) – это немало. Почему только двадцать четыре, а не двадцать шесть? Потому что, в отличие от своих коллег, ан-Тиерри, единственный, прибыл один – без терпилы-«мэра» и без стрелочника-начальника штаба ССО.

Тайла с некоторой грустной задумчивостью рассматривала огромные напольные часы, которые хоть и несли в основном декоративные функции, но время показывали верно. И показывали эти часы уже без четверти полночь. А ведь прения и меряния письками и сиськами для определения, кто среди глав администраций главный и будет говорить от имени всех, только завершились!

Я в эту свару не вмешивался. Во-первых, ни бельмеса не понимал в их хитровыкрученных взаимоотношениях – намеки на имена, события, даты ни о чем мне не говорили. Во-вторых, ко мне и так, как к какому-то арбитру, постоянно апеллировали и кивали в мою сторону, подразумевая разом и мое личное мнение, и мнение Двора, и, вообще, мысли и чаяния императрицы.

Я вздергивал брови, хмурился, загадочно улыбался, хмыкал, фыркал – этого было достаточно, чтобы опытные интриганы, пользуясь невербальной помощью, самостоятельно загоняли в угол своих оппонентов, где в пух и прах их безжалостно громили, добиваясь локальных политических побед.

А еще я зверел. И – да – я тоже смотрел бы на Тайлу, смотревшую на часы, с такой же грустной задумчивостью, если б не надо было следить за лицом.

Тайла, кстати, уже сидела в кресле рядом. Я приказал. Меня стала раздражать ее неподвижность за моим левым плечом. И я нуждался хоть в какой-то моральной поддержке.

* * *

Половина третьего. Янтарь рвал и метал. Драл когтями пол и требовательно мявкал, как кот, которого по весне не пускают на улицу. И совсем не фигурально. И даже не метафизически. Красивый наборный пол вокруг моего кресла давно утратил рисунок и был, как снегом, припорошен мелким слоем светло-серой пыли. Как пеплом.

Администраторы, что называется, уткнулись в проблему:

– …вызывает некоторое опасение необходимость, пусть и временно, разоружить силы самообороны, – веско вещал ан-Тиерри. – В конце концов, никаких гарантий нами не получено! С другой стороны, лично я не вижу другой возможности предотвратить возможное кровопролитие…

А если эти силы не разоружить, обязательно в чью-нибудь испуганную башку придет гениальная мысль пальнуть чем-нибудь убойным по императорскому флоту. И начнется мясорубка. Потому и была в нашем с Розой приказе ремарка о необходимости эвакуации из Красной Линзы в час икс «в связи с возможностью орбитальных бомбардировок».

Кстати, быстро они осмелели – серая пыль, с которой вот уже несколько часов яростно борются бытовые сервис-системы особняка, их уже не пугает. Привыкли к якобы сыну императрицы, который за все это время еще никого не прибил и, следовательно, «прекрасно умеет держать себя в руках».

– Численность населения Красной Линзы, вар ан-Тиерри? – спросил я.

– Тридцать шесть миллиардов двести один миллион, ваше высочество! – мгновенно ответил тот.

– Численность вооруженных сил?

– Э-э-э… девятнадцать миллионов… примерно.

…и если хоть кто-то из этих девятнадцати миллионов дернется…

Гхаргх! Как же не хочется делать то, что я собираюсь сделать! Как же не хочется-то, кто б знал!

– Тайла! – Я повернулся к девушке. – Мне нужен канал связи с Дворцом!

– Кей! – Вздрогнула Тайла. – Ты уверен?

– Нет, звезда моя. Но иначе эти вары будут мариновать нас до утра!

– Ваше высочество! – ан-Тиерри смотрел несколько обеспокоенно… даже чуть испуганно (жаль, а я уж подумал, что он тут единственный с яйцами, как первый парень на деревне). – Императорский бюллетень сообщает, что ее императорское величество в данный момент изволит почивать… Целесообразно дождаться пробуждения ее величества, дабы эмоциональное состояние нашей императрицы не отразилось на мудрости ее решений…

Он замолк, бросив настороженный взгляд на пол у своих ног – где-то на уровне колена там медленно оседало сероватое облачко.

– Значит, нам всем не повезло. («Потому что вы меня уже задолбали!») Тайла! Канал!

– Да, дорогой! Одну минуточку!

На этот раз на слова искина никто внимания не обратил – присутствующим было немного не до того – присутствующие начинали усиленно бояться. Минута прошла в молчании, которое медленно наполнялось надеждой на то, что вызов будет отклонен и не придется…

На плечи слегка надавила знакомая тяжесть.

Ее величество в тоненькой бежевой пижамке (что-то похожее на шелк) удобно устроилась на громадных подушках огромной кровати. По левую от нее руку лежало нечто удлиненное, закрытое туманом приват-завесы. Муж? Любовник? Ни-ни-ни! Даже знать этого не хочу!

– Кей, малыш! Как я рада тебя видеть! Презентик твой получила – огромное тебе спасибо, мой мальчик! Вино великолепное! Было.