Петр спрятал конверт в карман, чтобы ознакомиться на досуге.Подумав, спросил небрежно:

— Что вы знаете о журналисте Олеге Аксентьеве?

— Пожалуй, то же, что и все.

— Расскажите, — непреклонным тоном приказалПетр. — Представьте, что меня совершенно вышибло из памяти. И я ничего непомню. Считайте это моей причудой. Она не столь уж обременительна, сдается мне?Валяйте, Андропыч…

— Хозяин — барин… Олег Аксентьев работал в«Криминальных новостях». Работал главным образом независимо, если и продавался,то по мелочам — в целях облегчения себе работы. Скорее услуги из разряда «тымне — я тебе». С определенного времени, а точнее полгода спустя послегубернаторских выборов, всерьез принялся копать под старую администрацию.Злоупотребления с северным завозом, в строительстве, но драгметаллам. Успелопубликовать парочку статей. Потом внезапно замолчал. Иные утверждали, чтокто-то из заинтересованных лиц сумел-таки с ним договориться, по точнойинформации на этот счет нет. Однако точно известно, что он резко пересталкопать и около полугода совершенно не занимался прежней «дичью». Честно говоря,лично я верю, что никто его не заказывал. Что это все-таки примитивная бытовуха— шпана, вечер, ограбление, кирпичом по голове… Все ведь указывало на то, чтоон прекратил копать. Совсем. Зачем его при таком раскладе убивать? Нелогично инерационально… Что вы еще хотите освежить в памяти?

— Да ничего, — сказал Петр спокойно. — Я жесказал — причуда…

…Едва оказавшись дома, он прошел в кабинет и разорвалконверт, еще садясь за стол. Там лежал один-единсгвенный листок бумаги с«шапкой» почтенного научного учреждения, печатью и тремя подписями.

Так-то. Господа обнищавшие ученые, прельщенные солиднымгонораром, прямо-таки в молниеносном темпе провели анализ нитей, осторожненьковыдернутых им со всех трех принесенных Марушкиным холстов. И оказалось, чтопрошлый опыт Петра не подвел.

Возраст одного из холстов — от трехсот пятидесяти лет дочетырехсот. Возраст двух других — от девяноста до ста лет. Покойный Панкратов,конечно, когда-то был молод и нищ… неужели настолько, что по бедностиупотреблял в дело холсты столетней и даже четырехсотлетней давности?

Он поджег листок, от листка — конверт. Долго смотрел, как тои другое догорает в массивной пепельнице.

Страшно было додумать до конца.

Ни одна сволочь на него не покусилась с утра — ни при выходеиз дома, ни при въезде машин в ворота заднего двора. Поневоле хотелось верить,что это развлекается какой-то псих, задавшийся целью подстрелить отъезжающегоиз «Дюрандаля» г-на Савельева.

Он три раза набрал оставленный Марушкиным телефонный номер —безрезультатно. В четвертый раз постучать по клавишам не успел — Жаннадоложила, что в приемной объявился Косарев, пришлось впустить.

С первого взгляда Петр определил, что верный зам, прохиндейи выжига, находится в состоянии некоей растерянности. И с ходу поинтересовался:

— Что это у вас, Фомич, вид прямо-таки интригующий,словно узнали вдруг, что от вас намедни семиклассница забеременела?

Фомич энергично запротестовал:

— Павел Иванович, ну что вы такое ляпаете… В моем-товозрасте — и семиклассницы? Тут самое время о душе подумать…

— Ну, не скромничайте, — хмыкнул Петр, после ночис Катей пребывавший в распрекрасном и даже игривом расположении духа, дажевтихомолку прикидывавший, не облагодетельствовать ли кого из верных наемныхслужащих чем-то вроде премии. Все равно на Пашкины деньги. С Жанны, что ли,начать? Старается девка во всех смыслах и аспектах…

— Да честное слово… Какие семиклассницы? Врут все…

Вполне могло оказаться, судя по бегающим глазкам, что Петр,сам того не ведая, мимоходом зацепил больное место. Каков поп, таков и приход.Пашка на интимном фронте накуролесил так, что от его ближайших сподвижничковможно ожидать не менее шокирующих подвигов…

— Ладно вам, — сказал он. — Я просто шутил.

— Павел Иванович, я забрал картины, как идоговаривались с…

— Бога ради, флаг вам в руки, — кивнул Петр.

— Там стоит какой-то «дипломат»… — показал он на дверьв комнату отдыха.

— А вот это не ваше дело, Фомич, — сказал Петрвеско. — Вы же не думаете, что кое-кто вам раскрывает все на свете тайны?Уж позвольте кое-что сохранить меж своим и…

— Как вам будет угодно. Павел Иванович… У меня для васодна радостная весть и одна ма-аленькая проблемка…

— Ну, начинайте с радостной, — сказал Петр.

— Сегодня к вечеру приедет… ну, вы понимаете кто.Прежде всего он хочет увидеться с вами…

— Резонно, — сказал Петр. — И логично. Судовольствием увижусь. А что там за нерадостная проблемка?

— Господи, Павел Иванович! Разве я говорил, что она —нерадостная? Просто-напросто получилось несколько преждевременно. Один человекхочет встретиться с вами немедленно. Естественно, он ни о чем таком неподозревает, откладывать не хочет…

— Так за чем же дело стало? — искренне удивилсяПетр. — Ведите его сюда.

— Вот сюда ему как раз приходить не вполне уместно. Впервую очередь оттого, что не следует компрометировать фирму.

— Ого! — сказал Петр. — Что же это за субъекттакой? И зачем с ним вообще встречаться, если из этого выйдет только компрометация?

— Ну. его репутация еще не означает, что он для вас такуж плох или не нужен, наоборот… Видите ли, Павел Иванович, есть подмеченное ещерусскими классиками явление под названием «мнение света». Наше косное ипристрастное общество, склонное соблюдать видимость приличий, болезненнореагирует на явные нарушения неписаного этикета…

— Короче, — прервал Петр.

— Этот человек — ваш добрый знакомый. Хотя ваши с нимхорошие отношения и не афишируются. Он хочет вложить деньги в ваш проект,накопил человек небольшую сумму наличными, вот и решил вместо вульгарногогусарства поместить сбережения в приличный бизнес приличного бизнесмена.Поскольку он приезжает только к вечеру, а ждать наш человек не хочет, нам свами придется к нему поехать. Заберем деньги, сосчитаем, вернемся. Всего иделов. Ваша задача — держаться просто, радушно, естественно. Как-никак выимеете дело с добрым знакомым и вкладчиком… Справитесь?

— Справлюсь, — сказал Петр серьезно. — Сейчасвызову машину…

— Э, нет! Туда ехать на «мерседесе» с сопровождениембезусловно не стоит. Вы не против, если я обойдусь своими силами? Повторяю, этавстреча запланирована, просто из-за нетерпения нашего партнера придется ехатьвам…

— Попала собака в колесо — пищи, да бежи, — сказалПетр, вставая. — Ведите. Обходитесь своими силами.