class="p1">— Расскажи мне о нашем детстве потом, пожалуйста. Это ведь уже можно рассказывать?

❖ Глава тринадцатая. Три школы ❖

Пока человек не сдается, он сильнее своей судьбы.

Э. М. Ремарк

∙•☽●═════════════════════════☽✪☾═════════════════════════●☾•∙

✧☽◯☾✧ Середина июля ✧☽◯☾✧ Помещения школы ✧☽◯☾✧

Летние каникулы продолжались своим чередом. Если у старшекурсников предполагались какие-то интересные дела в Башнях Факультетов и Саду Ритуалов, то у второго курса, который пока не прошел посвящения и распределения по Факультетам, особо не было выбора, чем заняться.

У Лэнгдона прибавилось работы, и теперь Элинор удивляло, что шофер в школе только один. Студенты со второго по пятый курс, накопившие стипендию за учебный год, намеревались потратить всю ее разом и буквально выстраивались в очередь к темному фэйри. Несмотря на учтивость ганконера, у Элли складывалось впечатление, что он готов к забастовке. Правда, такой наплыв работы случался у него только летом, а девять месяцев учебного года темный был предоставлен самому себе, но сейчас она ему искренне сочувствовала.

Из школы на летний период уехали единицы, а из тех, с кем Элинор общалась, вообще никто. Преподаватели же, так же как и студенты, привязанные на девять месяцев к поместью фэйрийской магией, разделились. В школе «Хизер Блоссом» остались только Катриона, Каландра и Джулиан. Остальные выбрали отдых за пределами особняка. Мистрис Бейли и мистрис ФитцУолтер уже покинули школу до последнего дня августа. Директор планировал уехать сразу после соревнования.

При любом напоминании о трех загадочных школах при преподавателях вокруг них моментально повисала аура нервозности и напряжения. Элли уже понимала, что термин «праздник» используется только для вида и что для опальной школы это — очередная повинность. Элли только оставалось надеяться, что директор прибудет назад хотя бы к Ламмасу, чтобы провести последний для ее курса теоретический урок ритуальной магии.

Раньше Элли не могла и подумать, что когда-либо будет так ждать начала нового учебного года. С душевным подъемом, с радостным предвкушением главного в жизни приключения. С осознанием, что иной мир, сказочный и одновременно единственно реальный, действительно впустил ее к себе.

Пока она не предполагала, на какой Факультет попадет, просто не представляла, чем они отличаются, и знала только названия. Многие однокурсники грезили каким-то конкретным, и Элли им даже немного завидовала.

«Интересно, можно просто попроситься, куда хочешь?» — иногда размышляла она.

Но как можно выбрать, если даже не представляешь, чего на самом деле желает твое сердце?

Ее поразило, насколько естественно и почти без ажиотажа студенты приняли ее открывшуюся сущность темной фэйри-полукровки и такие внезапные перемены в Грэме Драммонде. Ученики «Хизер Блоссом» разительно отличались от привычных ей подростков человеческого мира, который она уже привыкла называть обычным — вулгарским. Потомственные ведьмы, с рождения воспитывающиеся со знанием о существовании мира бессмертных, отнеслись к двум полуфэйри со спокойным уважительным вниманием и... на этом все. Ни зависти, ни навязчивого стремления к дружбе Элли на себе не ощутила.

Тем временем старый особняк, и без того роскошный и прекрасный, ненавязчиво украшали, вытаскивая из запасников все новые произведения искусства — статуи, картины, напольные вазы, резную мебель и ковры. Скорее всего, это делали фэйри по ночам, потому что днем все казалось неизменным, а по утрам Элли нет-нет да и замечала какие-то незначительные изменения в коридорах или в парке.

Клуракан Флинн и несколько его странных подчиненных, которые обычно сидели все время у себя, стирая и отглаживая одежду, теперь тоже часто встречались на верхних этажах замка и, как подозревали некоторые, шили преподавательницам и старшекурсницам новые наряды.

Стадион для соревнований оформили огромными полотнищами ткани, знаменами и флагами в цветах школы — золотисто-коричневом и темном терракотовом. Элли иногда видела, как снуют на Ристалище даже днем многочисленные темные, наводя магию и красоту. Сердца и души бессмертных и людей, слившиеся воедино, наполнялись безграничным, восторженным азартом — не дать Бретани увезти очередной кубок Миракля к себе.

Погружаясь в новые события и надежды на будущее, Элли постепенно отходила от событий конца весны. Какой бы жуткой ни была для девушки история с Вуалью Фэйри, она сблизила ее с Грэмом, вот только рассказывать что-то об их общем прошлом юноша отказывался наотрез.

— Мне тяжело называть тебя Элинор, — признался он в один из вечеров, когда ей удалось остаться с ним наедине. — Для меня тебя зовут иначе.

— Как? — с жадной надеждой спросила Элли, мечтая узнать хоть что-то о себе прежней и, как ей казалось, настоящей.

Грэм только отрицательно качнул тогда головой и, по обыкновению, ушел без объяснений и прощаний. Было ли это частью проклятия, магии Светлейшего Короля или собственной волей юноши, Элли не могла понять. Но теперь она иногда проводила время с ним, Олвен и Дейдрой Грайне, гуляя по парку или сидя за столом в библиотеке. Компании Агнесс и Брианны молодой человек отчего-то избегал, и они тоже не стремились к общению с ним. Элли было немного обидно, что подруги не разделяют ее восторга по поводу самого таинственного однокурсника, считая его скорее ледяным и высокомерным, чем загадочным и романтичным. Возможно, сам юноша намеренно уводил ее от подруг. Как бы подозрительно это ни выглядело, Элли была искренне счастлива даже от его столь редкого и очень непостоянного внимания.

Именно во время одной такой посиделки в библиотеке к их четверке подошла мистрис Миднайт.

Именно во время одной такой посиделки в библиотеке к их четверке подошла мистрис Миднайт.

— Мастер Драммонд вам нужно пойти со мной... — Лицо у молодой женщины было непривычно извиняющимся.

Грэм поднялся, держась за край стола. Элли поймала его взгляд, мгновенно ставший напряженным и тревожным, и ее захватило неприятное предчувствие.

— Что-то случилось? — спросила она.

Мистрис Катриона явно пыталась говорить ровным тоном:

— Приехали несколько человек из Магистериума... Как вы понимаете, пришлось им сообщить о вашем возвращении. Они хотят только поговорить.

Грэм по очереди посмотрел на трех девушек, на несколько секунд задержавшись на лице каждой и, больше не говоря ни слова, пошел следом за учительницей. Элли, только недавно начавшую приходить в себя от свалившихся испытаний, это болезненно резануло: юноша слишком явно попрощался.

Больше Элли в тот день покоя не знала и довела себя чуть ли не до нервного срыва проплывающими в голове картинками, одна страшнее другой. Через несколько часов мучительного ожидания, сначала в библиотеке, потом в своей комнате, девушка решилась найти мистрис Миднайт и расспросить ее о подробностях. Но и заверения